Книга В защиту глобального капитализма, страница 21. Автор книги Юхан Норберг

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «В защиту глобального капитализма»

Cтраница 21

В Перу, чтобы получить правовой титул на дом, построенный на государственной земле, необходимо пройти 207 различных административных процедур в 52 учреждениях. Желающим заняться частным извозом или в законном порядке открыть небольшую автобусную компанию из-за бюрократических проволочек приходится ждать разрешения 26 месяцев. На Гаити люди, которые селятся на общественной земле, должны сначала взять участок в аренду на пять лет и только после этого могут его выкупить. Но, чтобы получить разрешение хотя бы на аренду, необходимо пройти 65 административных инстанций; процесс занимает больше двух лет. Процедура последующего выкупа земли длится гораздо дольше. На Филиппинах она может тянуться до тринадцати лет. В Египте для официальной регистрации участка земли в пустыне требуются разрешения от 31 органа власти, и на их получение уходит от пяти до четырнадцати лет; аналогичная процедура в отношении участка сельскохозяйственной земли занимает от шести до одиннадцати лет.

Чтобы получить лицензию на открытие маленькой швейной мастерской с двумя машинками в одном из трущобных кварталов Лимы, участники эксперимента потратили 286 дней, ходя по инстанциям, стоя в очередях к «нужному» чиновнику, заполняя анкеты и ожидая ответов на заявления. Помимо затраченного времени на это ушли и деньги: в общей сложности 1231 доллар — сумма, в 30 раз превышающая минимальную месячную зарплату в стране.

Для людей, у которых нет ни больших денег, ни нужных связей, эти барьеры просто непреодолимы. У бедных остается единственная возможность — заниматься своим бизнесом в рамках «неформального» сектора, то есть незаконно. В результате они лишаются юридической защиты и опасаются вкладывать деньги в долгосрочное развитие предприятия, даже если у них есть для этого свободные средства. Их недвижимость не включена в единую систему регистрации собственности, которая позволяет учитывать осуществляемые трансакции и получать сведения об официальных владельцах. А отсутствие ясности по этому важнейшему вопросу затрудняет ведение деловых операций: непонятно, к примеру, кто именно отвечает за платежи и услуги по данному адресу. Собственность остается «омертвленным капиталом». Такую недвижимость нельзя заложить, в результате чего ее фактический владелец лишается потенциального источника средств на образовательные нужды или расширение своего бизнеса. Таким образом, для граждан в развивающихся странах недоступен самый распространенный способ получения необходимых капиталов, которым пользуются мелкие предприниматели в богатых странах. Из-за отсутствия официально зарегистрированного адреса и возможности проверить кредитоспособность владельца на таких малых предприятиях часто нельзя установить телефон, провести воду и электричество, а недвижимость невозможно даже продать. Предприниматели лишены такого источника расширения своего бизнеса, как выпуск акций.

Владельцы микропредприятий, вынужденные действовать в неформальном секторе, постоянно опасаются чиновников и полицейских или платят им немалые взятки. Это означает, что они должны скрывать свой бизнес, не могут его расширить, а значит — повысить эффективность за счет экономии на масштабе. Они опасаются рекламировать свой бизнес, а также существенно увеличивать клиентскую базу. Их торговые операции распространяются лишь на ближайшие окрестности — не дальше. Крупные сделки могут заключаться лишь с родственниками или другими людьми, пользующимися личным доверием бизнесмена.

Де Сото утверждает, что от 50 до 75 % граждан развивающихся стран работают, не имея правовой защиты, а около 80 % земельных участков и домов не зарегистрированы на имя их нынешних владельцев. В одной из стран, которые посетил де Сото, городская администрация сама создала незаконное поселение на общественной земле, чтобы ее служащим было где жить. Таким образом, в странах, где отсутствует эффективно действующая система прав собственности, подавляющее большинство населения владеет активами, которыми оно не имеет права полноценно распоряжаться. Лишенные официальных прав на свою собственность, люди не могут использовать ее в качестве основы для расширения деятельности — а ведь именно таким путем западный мир пришел к процветанию. В развивающихся странах лишь представители элиты обладают связями, позволяющими заниматься экономической деятельностью в современном смысле этого понятия. Капитализм без прав собственности превращается в капитализм для элиты. Миллионы способных, инициативных людей, потенциальных предпринимателей, не имеют возможности вырваться из нищеты [54] .

В этом состоит одна из причин, почему в России экономический рост начался лишь через десятилетие после крушения коммунизма. Именно столько времени понадобилось российским властям, чтобы хотя бы приступить к введению единой системы частной собственности на землю. Большая часть земли в России считается государственной собственностью, и фермеры получают ее только в аренду, что лишает их стимула вкладывать в нее капитал и не дает права продавать или закладывать свои земельные участки. К началу XXI века менее 300 тысяч из 10 миллионов российских крестьян обладали чем-то вроде официального правового титула на свою землю. Правительство жестко регламентирует использование гражданами земли, принадлежащей им по праву. Этот «земельный социализм» не только закрывает возможности для выгодных инвестиций, но и препятствует созданию современной системы кредитования, поскольку залог земли — один из распространенных способов получения займов. В результате сделки с землей осуществляются в рамках неформального сектора. Сегодня Россию порой изображают как страну необузданного, «дикого» капитализма. С точки зрения любого определения капитализма подобные утверждения — просто абсурд. Из-за «земельного социализма», сохраняющегося в России, а также множества ограничений в области бизнеса и торговли Heritage Foundation поставил эту страну на 135-е место в своем рейтинге экономической свободы, охватывающем 161 государство. А в докладе канадского Института Фрейзера «Экономическая свобода в мире» Россия помещена на 116-е место в списке из 123 стран, даже после Сирии и Руанды [55] .

Государственное регулирование в сфере сельского хозяйства — еще одна важная причина неравенства. За счет регулируемых цен, обязательных поставок и целого ряда других мер многие развивающиеся страны пытаются создать преимущества для городского населения за счет крестьян. Подобные действия являются одним из проявлений стремления ускорить индустриализацию за счет высокого налогообложения и жесткого регулирования аграрного сектора: полученные средства направляются на нужды промышленности.

Рисунок 18. Экономическая свобода приводит к сокращению бедности

В защиту глобального капитализма Источник: Economic Freedom of the World 2001 / Ed. by J. Gwartney, R. Lawson. Vancouver: Fraser Institute, 2001.

Проблема заключается в разрушительных последствиях такой политики для сельского хозяйства — оно лишается ресурсов, необходимых для увеличения объемов и модернизации производства продуктов питания. Во многих африканских и латиноамериканских странах в результате сложилась ситуация заколдованного круга: обнищавшие селяне массами мигрируют в города. При этом, поскольку деревня остается бедной, спрос на промышленную продукцию не растет, что приводит к усилению безработицы и нищеты в городах со всеми сопутствующими явлениями — преступностью, проституцией, бездомными. Та собственность, которую беднякам удается приобрести на собственные сбережения, не признается официально и не регистрируется. В результате спрос на сельхозпродукцию не увеличивается и урбанизация продолжается. Не приходится рассчитывать на компенсацию недостатка спроса на внутреннем рынке за счет экспорта, поскольку богатые государства, отгородившись тарифными барьерами, не допускают на свои рынки сельхозпродукцию из развивающихся стран [56] .

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация