– Узковато, на мой взгляд. Что казалось вам самым значимым в вашей работе в широком смысле? Что заставляло вас петь от радости?
– Петь? – тревожно переспросил Стив. – Ну, например, когда я видел, что приобретенная нами компания начинает приносить прибыль.
– Еще шире, – попросил я.
– Когда я видел, что компания реализует свой потенциал.
– А это обязательно должна быть компания?
Стив сделал паузу.
– Нет… это могли быть и ее сотрудники. Да, мне очень нравилось, когда они достигали совершенства в своем деле.
– Вот, – сказал я, – это уже полезно для нашей цели. Вы говорите о помощи другим в реализации своего потенциала.
Стив несколько секунд внимательно смотрел на меня.
– Звучит отлично, но… я не знаю, может ли такая цель вдохновить меня так же, как прямые инвестиции…
– Сейчас вы ищете не то, что вас вдохновляет, – напомнил я. – Вы ищете то, что придает вашей жизни смысл, и можете найти это, только разобравшись в том, что вас воодушевляет. Я не уверен, что какой-нибудь скульптор испытывает воодушевление от того, что делает мир прекраснее. Скорее, его вдохновляет сам процесс создания скульптуры. Но ведь именно благодаря этому он украшает мир, и такая работа наиболее значима в его жизни.
После паузы Стив сказал, что я заставил его задуматься о многом и эти мысли не особенно помогли ему справиться с беспокойством. Я предложил ему подумать еще немного и дал рецепт на двойную дозу лекарства. На случай, если оно не подействует, я предложил подумать о психотерапии, надеясь, что наше обсуждение и размышления помогут Стиву добиться прорыва.
Миссия найдена
Первые признаки прорыва я увидел уже на следующей встрече со Стивом, через месяц. Он был в джинсах и футболке, с улыбкой на лице (вместо прежнего обеспокоенного выражения и неуклюжего костюма). Он встал и крепко пожал мне руку. Мы обменялись приветствиями, сели, и я спросил, как у него дела.
– Гораздо лучше, – ответил он. – Настолько лучше, что и не передать словами.
– Что же случилось?
– После нашей последней встречи я постоянно думал о нашем разговоре. Честно говоря, никак не мог отделаться от мыслей о нем. Поначалу даже не спал. Все, что вы сказали, казалось правильным. Но я никак не мог понять, как же сформулировать вдохновляющую меня миссию. Я подумал, что уделяю этому вопросу мало внимания, и постоянно задавал себе вопрос: «В чем моя миссия? В чем моя миссия?» И я все время возвращался к тому, о чем мы с вами говорили: миссия должна состоять в том, чтобы помогать другим реализовать свой потенциал. Я никак не мог двинуться дальше. А потом – не знаю как – я начал привыкать к мысли о том, что мне не обязательно оставаться в секторе прямых инвестиций. И как-то я проснулся утром и понял: моя миссия в том, чтобы помогать людям реализовывать свой потенциал в бизнесе. Это у меня хорошо получается. Это я хорошо знаю. Я знаю, что это прозвучит глупо, но когда я сопоставил это с тем, что вы говорили, – он улыбнулся еще шире, – я почувствовал настоящее вдохновение.
Тут вдохновение испытал и я.
– Это очень серьезный и важный шаг вперед.
– Возможно, но это так странно, – ответил он с неловким смешком. – Мне до сих пор немного не по себе, когда я произношу эти слова вслух.
– Да, так бывает и у меня, – сказал я. – Но это не должно вас останавливать.
– Все случилось пару недель назад, и я до сих пор возбужден, – заметил Стив. – Но мне было интересно понять, считаете ли вы это достаточно широким. Я искренне хочу убедиться, что именно это мне и нужно.
– Думаю, это то что надо.
Стив улыбнулся еще раз.
– Да, я тоже.
Ни следа пассивности, которая часто заметна у людей с хроническим беспокойством.
– Не забывайте этого чувства, – сказал я. – Сейчас оно кажется вам приятным, потому что в новинку. Однако оно может исчезнуть, если вы не будете напоминать себе о нем каждый день. Иногда сложно постоянно думать о своей миссии, но дело того стоит. Попытайтесь сопоставить с ней все свои действия и превратить их в стратегии поддержки, пусть и косвенной. Попытайтесь понять, как делать каждый день хотя бы один шаг вперед. Только так вы сможете сохранить это ощущение. В сложные времена оно придаст вам сил.
– А могли бы вы сказать, в чем состоит ваша миссия? – нетерпеливо спросил Стив, полностью поглощенный своими чувствами и страстно желающий об этом поговорить.
– Помогать людям становиться здоровее, – сказал я.
Он кивнул.
– И поэтому вы работаете врачом.
– Да, и поэтому я пишу книги, – ответил я. – Я начал заниматься этим по другим причинам, но продолжаю именно потому, что у меня такая миссия.
– А как насчет тех, у кого нет страсти ни к чему? – внезапно спросил он. – Мой сын скоро закончит колледж, но совершенно не представляет себе, чем хочет заниматься дальше. Кажется, он вообще ничем не интересуется.
– У каждого есть свои мечты, – ответил я. – Хотя бы одна. Возможно, она появилась еще во времена детства и он не может ее вспомнить. Или она кажется ему слишком незрелой, чтобы стремиться к ней сейчас. Возможно, когда-то она казалась ему слишком сложной и он давным-давно ее похоронил. Возможно, он видит слишком много рисков и боится попробовать. Но интерес к какому-то занятию есть (или хотя бы был) у каждого. Поэтому я бы сказал вашему сыну и любому, кто пытается изменить свою жизнь: даже если вы не готовы реализовывать свою мечту прямо сейчас, можно использовать ее для того, чтобы понять, в чем состояла идея, связанная с созданием ценности, и сформулировать свою миссию. Все могут сделать то же, что делали вы, размышляя о своей работе в секторе прямых инвестиций. Затем стоит выяснить, какие стратегии он готов использовать для достижения этой миссии. И кто знает? Может быть, в процессе поиска миссии он найдет смелость и решимость для исполнения мечты, от которой давным-давно отказался.
– Не могу сказать, что моего сына ничто не воодушевляет, – добавил Стив. – Его возбуждают деньги. Много денег, – он ухмыльнулся. – Думаю, родителю глупо беспокоиться о том, что его ребенок думает, как заработать на достойную жизнь.
– В желании заработать нет ничего плохого, – сказал я. – Люди редко делают что-то только по одной причине, а зарабатывать на жизнь – важная задача. Но если основная цель не состоит в создании ценности для других, то, как бы банально это ни звучало, в какой-то момент увеличение доходов не приведет к повышению уровня счастья
{32}. А непобедимый разум купить невозможно.
