Канцлер начал свое управление строгим следствием над виновными стрельцами, казнил главных зачинщиков бунта и сослал других
[122]
. Из этих сосланных были составлены четыре полка и посланы: один в Белгород, находящийся на границе с Татарией, другой в Симбирск на Волге, в царстве Казанском, третий в Курск, в Украину, а четвертый в Севск, находящийся в той же самой области.
Окончив это важное дело, князь Голицын взял себе места, которые оказались свободными вследствие гибели многих во время смут, и между прочим, место начальника Иноземного приказа
[123]
, т.е. управления войсками, устроенными на иностранный манер, как-то: солдатами, кавалерийскими и драгунскими полками
[124]
. Управление это всегда находилось у боярина-сенатора приказа Белорусского или управления Белой Россией, в котором обыкновенно решались дела казаков и Украины
[125]
.
Далее он назначил Шакловитого главным судьей над стрельцами; последний достиг такого небывалого счастья, будучи простым дьяком; в настоящее время он окольничий — звание, ближайшее к боярину-сенатору
[126]
.
Своему двоюродному брату князь Голицын отдал приказ Казанский, или управление дел по Казани, Астрахани и Черкасии
[127]
, а думному дьяку Емельяну Украинцеву — Малороссийский приказ, или управление городов, расположенных по Дону
[128]
. Казну или царскую сокровищницу он отдал окольничему Толочанову, начальнику Дворцового приказа, т.е. палаты коронных доходов
[129]
.
Одним словом, все управления, бывшие до сих пор в руках у бояр-сенаторов, которые в состоянии были препятствовать временщику или временному первому министру, как они говорят, в его предприятиях, были заменены людьми простыми, так как князь Голицын желал иметь подчиненных, а не товарищей
[130]
.
Такое самовластие возбудило против Голицына великую ненависть знатных людей, когда они увидели себя лишенными преимуществ и принужденными раболепствовать перед ним, чего не бывало при его предшественниках
[131]
. Но они ничего не могли ему сделать, и Голицын повелевал всем государством, так, как ему казалось лучше и выгоднее.
Он заключил мир с Швецией, посланники которой, находясь тогда в Москве, были удовлетворены во всех своих требованиях
[132]
. Через несколько лет по заключении договора с Швецией, Империя и Польша начали войну против Турции
[133]
. Первые хотели увлечь в союз с ними москвитян, но посольство ничего не могло успеть
[134]
.
Польша воспользовалась этим случаем для того, чтобы предложить полный мир и склонить москвитян на свою сторону
[135]
. Для этого было послано в Москву посольство, в которое вошли три коронных и три литовских чиновника; со стороны коронной — палатин познанский Гримультовский и графы Приимский и Потоцкий, со стороны литовской — великий канцлер и его племянник Огинские и граф Сапега
[136]
; последний остался в Польше за смертью брата, а пятеро товарищей его благополучно прибыли в Москву.
