По первому адресу они увидели довольно древний на вид и маленький особнячок, вокруг которого высились более солидные здания. Открыв калитку, Геркулес и его друзья прошли через неухоженный и частично вырубленный сад. Вход в дом – скромное крыльцо, которое было чуть шире входной двери. Геркулес постучал в дверь, но, прождав пару минут, так и не услышал ответа. Тогда друзья стали заглядывать в окна, но никого в них не увидели. Дом, похоже, был пуст. Они обошли его вокруг и обнаружили черный ход, через который можно было проникнуть в дом так, чтобы этого никто не заметил с улицы.
– Хотите проникнуть в дом, Геркулес?
– Нам придется это сделать, Линкольн. Необходимо убедиться, что в доме и в самом деле никого нет.
– Я пойду с вами, – сказала Алиса.
– Нет, Алиса, ты останешься здесь.
– Я за последние дни повидала всякого, а значит, со мной вряд ли что-нибудь случится, если я зайду в заброшенный дом.
– Пусть она идет с нами, – попросил Линкольн, глядя в глаза Геркулеса.
– Хорошо, но впереди пойду я.
Геркулес разбил небольшое стекло в двери и отодвинул засов. Кухня была пустой и, судя по ее состоянию, ею не пользовались уже несколько лет. Геркулес жестом показал Линкольну и Алисе, чтобы они заходили в дом. По коридору они сначала попали в большую гостиную, а затем, заглянув и в другие комнаты и убедившись, что на первом этаже никого нет, поднялись на второй этаж. Деревянная лестница громко скрипела при каждом их шаге, но на этот скрип никто не вышел: в доме, видимо, и в самом деле давно никто не жил. Впрочем, осматривая комнаты на втором этаже, Геркулес и его друзья заметили, что пару дней назад здесь кто-то был. Наконец они зашли в крайнюю комнату. Здесь было очень темно. Линкольн направился было к окну, но обо что-то споткнулся и едва не упал на пол. Когда он добрался-таки до окна и отдернул штору, на полу друзья увидели чье-то тело. Пожилой мужчина лежал в огромной луже крови.
– Линкольн, как вы думает, сколько времени назад его убили? Чернокожий американец подошел к трупу, наклонился, потрогал уже начавшую подсыхать кровь, а затем пощупал кожу трупа.
– Точно сказать не могу, но думаю, что менее суток назад, – сказал он.
– У него там рана на шее?
– Ему перерезали горло.
Алиса пыталась заставить себя посмотреть на труп, но каждый раз невольно отводила взгляд в сторону. А еще она прикрыла рот и нос платком из-за исходившего от трупа тошнотворного запаха.
– Труп, похоже, уже начал разлагаться, – заметил Линкольн. – Этому поспособствовала жара.
– Судя по внешности убитого, это адмирал Коснишев, – добавил Геркулес.
– Вы абсолютно правы.
– Но кто его убил? – спросила Алиса; она уже начала привыкать к исходившему от трупа запаху. – И куда подевался второй русский?
– Возможно, это сделала австрийская контрразведка.
– Нет, Линкольн. Австрийская контрразведка не оставила Бы труп на полу.
– Кто же тогда его убил, Геркулес?
– У меня есть только два предположения: его убили либо «Черная рука», либо князь Степан, – проговорил испанец, внимательно осматривая комнату.
– С какой стати его стал бы убивать князь Степан? – удивилась Алиса.
– Они могли серьезно поссориться, заподозрить друг друга в предательстве… Есть много причин для того, чтобы захотеть убить человека.
– Из-за чего они могли поссориться?
– Князь Степан, возможно, прочел книгу пророчеств Артабана и…
– И решил прикончить адмирала? – иронически покачала головой Алиса.
– Адмирал, возможно, хотел вернуться домой, а князь считал, что этого ни в коем случае нельзя делать… Единственное, что мы знаем теперь наверняка, – это то, что разыскиваем уже не двух, а одного человека.
– Какой там следующий адрес? – спросила Алиса, желая поскорее уйти из этого дома.
– Тут неподалеку, в паре кварталов, – ответил Линкольн, заглянув в карту города.
– Так давайте пойдем туда, а то скоро стемнеет.
Линкольн накрыл труп простыней и прочитал короткую молитву. Геркулес и Алиса молча ждали, пока он закончит.
– Нам нужно сообщить в полицию о том, что здесь находится труп, – сказал Линкольн.
– Мы не можем этого сделать.
– Геркулес, нельзя оставлять его лежать здесь на полу, как дохлую собаку, – настаивал Линкольн.
– Если мы сообщим об этом трупе полицейским, они начнут задавать нам вопросы и, чего доброго, еще арестуют нас. А пока мы будем находиться в участке, может получиться так, что они схватят князя Степана и заберут у него книгу пророчеств Артабана.
– Я не могу позволить, чтобы этот человек так и остался лежать здесь, в этом пустом доме, – заупрямился Линкольн.
– Линкольн прав, – вмешалась Алиса, бросая на Геркулеса умоляющий взгляд.
Геркулес сердито фыркнул, но все же согласился сообщить полиции об обнаруженном трупе.
57
Вена, 30 июня 1914 года
Мельдеманнштрассе представляла собой довольно оживленную улицу на окраине города. Многие лавочники выставляли свой товар в лотках прямо на тротуаре, и запах фруктов примешивался к доносившемуся из кафе запаху кофе. Князь Степан заказал себе чашечку крепкого кофе, а его собеседник ограничился лишь лимонадом. Шикльгрубер не пил кофе, не употреблял алкоголя и не курил. Он заявил князю, что тело подобно храму и что в нем следует поддерживать образцовый порядок.
– Вы занимались йогой? – спросил юноша у князя Степана.
– Я даже не знаю, что это такое.
– Йогу можно считать спиритуалистической гимнастикой, разработанной в Индии. При помощи йоги можно существенно повлиять на некоторые жизненно важные функции нашего организма.
– Очень интересно! – воскликнул князь, отхлебывая из чашечки ароматный венский кофе. – Вы сейчас живете в Германии?
– Да, в Мюнхене. Вы бывали в Мюнхене?
– Нет. По правде говоря, это моя первая поездка за пределы Украины.
– Вам следует съездить в Мюнхен. Это самый что ни на есть немецкий город.
– Ваши родители живут там?
– Нет, я родился в Браунау-ам-Инн. Это маленький городишко у границы с Баварией, но с этой, австрийской стороны.
– Ваши родители сейчас живут в этом городке?
– Нет, они уже давно умерли.
– Ой, извините.
– Не беспокойтесь, я уже свыкся с мыслью, что их больше нет. Но мы ведь с вами пришли сюда, чтобы поговорить об арийцах, да?
– Именно так. На Украине на подобные темы никто не разговаривает. Мы представляем собой небольшую общину торговцев, и нам нравится сохранять свои немецкие традиции, однако мы почти ничего не знаем об истории и происхождении своего народа.
