Я потянулся к своему столу за чеком, который Вульф совсем недавно подписал, ухватил его посередине большим и указательным пальцами за верхний край…
– Арчи! – взревел Вульф. – Не рви его!
До сих пор представления не имею, что́ ожидало бы постоялицу, останься решение за нами. Нежелание выгонять гостью из дому голодной, инстинктивная реакция на вызов, заключенный в утверждении о несъедобности соленой трески, и угроза порвать еще один чек возымели свое действие: девушку не выгнали до ужина. Более того, Вульф лично проинспектировал поднос, приготовленный для нее Фрицем.
При всем том никакого окончательного решения босс не озвучил, а мой вопрос оставил без внимания. Мы с Вульфом ужинали, как обычно, в столовой. Соленая треска с португальским гарниром оказалась столь хороша, что на телятину меня уже не хватило, хотя я все же отведал малость орехового пудинга.
Когда было покончено с кофе и я последовал за Вульфом в кабинет, мне представлялось, что первым пунктом в повестке дня будет мисс или миссис Икс. Но босс даже не потрудился открыть заседание. После обильной еды – а ужин у нас всегда такой – Вульфу требуется минуты четыре, а то и пять, чтобы устроиться в кресле, к полному своему удовлетворению. Покончив с этим в тот вечер понедельника, он раскрыл книгу и принялся за чтение.
Жаловаться мне было не на что, хотя решение оставалось за ним. Девушка сидела наверху взаперти, уже накормленная, и он это знал. Вульф мог позволить ей остаться – вещь немыслимая, – или пригласить для беседы, или выгнать – в чем я, в свою очередь, мог оказать, а мог и не оказать свое расторопное содействие.
Как бы то ни было, в мои намерения не входило оставлять первый шаг за ним. И когда он уткнулся в книгу, я лишь пару минут сидел молча, разглядывая его, а потом встал и направился к двери.
Сзади донесся его возглас:
– Ты ведь не собираешься на прогулку?
Я развернулся и вкрадчиво поинтересовался:
– А почему бы и нет?
– Та женщина, которую ты протащил сюда тайком… Был уговор, что ты избавишься от нее после ужина.
Бесстыдная ложь. Никакого уговора не было, и Вульф знал это доподлинно. Однако он, несомненно, принял боевую стойку и сделал ложный выпад. Настал мой черед. Вероятно, приказ о выдворении постоялицы был бы отдан незамедлительно и бесповоротно, если бы нас не прервали. Раздался звонок в дверь. До прихожей мне оставалось всего два шага, и я их сделал.
После наступления темноты я никогда не открываю входную дверь, не включив предварительно на крыльце свет и не посмотрев через прозрачную с внутренней стороны панель. На этот раз оказалось достаточно беглого взгляда. Он был один, примерно вдвое меня старше, высокий и костлявый, с выступающей квадратной челюстью, в плотно сидящей темно-серой фетровой шляпе и с портфелем под мышкой.
Я открыл дверь и поздоровался. Проигнорировав мое приветствие, он сообщил, что его зовут Перри Хелмар и что ему необходимо срочно повидаться с Ниро Вульфом. Обычно, если Вульф находится в кабинете и является незнакомец, я оставляю пришедшего на крыльце, а сам иду доложить о нем боссу. Однако на сей раз, пользуясь шансом уколоть Вульфа и оттянуть решающий поединок до отхода ко сну, я впустил визитера и, водрузив его шляпу на вешалку, повел в кабинет.
Какую-то секунду я полагал, что Вульф, взбеленившись, встанет и молча выйдет. На моей памяти он проделывал это не единожды, если приходил к выводу, что кто-то – необязательно я – совершенно невыносим. Подобная мысль действительно пришла ему на ум – такой вот его взгляд я знаю слишком хорошо, – однако уступила нежеланию покидать удобное кресло. Так что он сидел и, возмущенно насупившись, обозревал посетителя.
– Должен объяснить, – начал Хелмар, – что явился к вам не только потому, что мне известна ваша деловая репутация, но и потому, что знаю мнение о вас моего друга Дика Уильямсона – Ричарда Э. Уильямсона, текстильного брокера. Он говорит, что однажды вы сотворили для него подлинное чудо.
Хелмар вежливо умолк, предоставив Вульфу возможность отозваться на сие льстивое вступление. Вульф так и поступил, наклонив голову на восьмую долю дюйма.
– Я не прошу о чуде, – продолжил Хелмар, – но мне все же необходимы быстрота, энергичность и проницательность.
Он сидел в красном кожаном кресле на некотором удалении от стола моего босса, положив портфель на столик подле локтя. У него был скрежещущий ораторский баритон, такой же строгий и сухой, как и он сам. Он продолжал:
– И осмотрительность… Это важно. Вам они свойственны, как мне известно. Что касается меня, то я являюсь старшим компаньоном уважаемой адвокатской фирмы. Наша контора располагается на Уолл-стрит, сорок. Исчезла девушка, за которую я несу ответственность. Есть основания опасаться, что она совершит какую-нибудь глупость и, возможно, даже подвергнет себя опасности. Ее необходимо найти как можно скорее.
Я открыл ящик, чтобы извлечь блокнот, и взялся за ручку. Что могло быть приятнее? Исчез человек, а старший компаньон почтенной фирмы с Уолл-стрит столь озабочен, что бросается к нам на ночь глядя, даже не задержавшись для предварительного звонка.
Я взглянул на Вульфа и подавил ухмылку. Губы его были плотно сжаты в смиренном принятии неизбежного. Впереди маячила работа – работа, отвертеться от которой ему наверняка не удастся ни под каким разумным предлогом. И до чего же он это ненавидел!
– У меня конкретное предложение, – продолжал меж тем Хелмар. – Я заплачу вам пять тысяч долларов и возмещу неизбежные расходы, если вы найдете ее и свяжете меня с ней до двадцать девятого июня, то есть в течение шести дней. И я заплачу вдвойне – десять тысяч, – если вы предъявите ее мне в Нью-Йорке, живой и здоровой, к утру тридцатого июня.
Я с подобающим почтением пожирал его глазами, когда он говорил о пяти, а потом десяти штуках, но, услышав дату, тридцатое июня, опустил взгляд на блокнот. Это могло быть простым совпадением, но у меня возникло острейшее предчувствие, что совпадения тут нет, а я уже научился доверять своим предчувствиям. Я чуть поднял взгляд, чтобы увидеть лицо Вульфа, но не обнаружил ни единого признака, что дата огорошила его так же, как меня.
Он глубоко вздохнул, не без изящества капитулируя перед необходимостью работы.
– А полиция? – без особой надежды поинтересовался он.
Хелмар покачал головой:
– Как я уже сказал, важно проявлять осмотрительность.
– Потому обычно и нанимают частных детективов. Изложите мне факты вкратце. Поскольку вы адвокат, то должны знать, что́ мне нужно, чтобы решить, стоит ли браться за эту работу.
– А почему бы вам за нее не взяться?
– Не знаю. Расскажите мне о ней.
Хелмар поерзал в кресле и откинулся назад, но непринужденной его позу я бы не назвал. Мне подумалось, что пальцы он сплетает и расплетает отнюдь не по привычке. Он был на взводе.
– В любом случае, – произнес он, – это конфиденциальная информация. Пропавшую девушку зовут Присцилла Идз. Я знаю ее с пеленок и являюсь ее официальным опекуном, а также попечителем собственности по завещанию ее отца, умершего десять лет назад. Она проживает в квартире на Восточной Семьдесят четвертой улице. Этим вечером мне надо было заехать туда, дабы обсудить с ней кое-какие деловые вопросы. Я так и сделал, прибыв в самом начале девятого, однако дома ее не застал. Горничная была встревожена, поскольку ожидала госпожу домой к ужину пораньше, а от той все еще не поступило никаких известий.
