— Мммффнн-фффммммлтмн-ннннмпффф.
Он плюхнул контейнер на мокрую траву и, кряхтя, расправил спину, приложив руку к пояснице. Затем стянул с лица защитную маску — на свет выглянула потная рожа с крошечным бантиком ангельского рта.
— Твою мать, жарко в этих тряпках. — И кивнул в сторону траншеи: — Наш археолог-криминалист свалил на ланч, так что мы наконец-то смогли откопать эту несчастную. Хотите взглянуть перед тем, как ее увезут? Индиана Джонс вернется минут через двадцать. Если мы к этому времени ее не отправим, так и будем херней заниматься всю оставшуюся ночь, мать его.
Вебер удивленно поднял бровь:
— Не думаю, что профессору Твинингу понравится, что его называют…
— Да пошел он. — Мэтт шмыгнул носом. — Так вы идете или как?
Кто-то потянул меня за рукав.
Это была доктор Макдональд. Ее голос был таким тихим, что мне пришлось наклониться.
— Спросите их, можно ли мне посмотреть на останки?
Прямо как шестилетний ребенок. Я повернулся спиной к Смиту:
— Мы можем присоединиться?
Вебер потрепал в руках шарф:
— Почему нет? Просто… — Он хмуро взглянул на психолога: — Простите, а это кто?
Я представил. Доктор Макдональд выдавила болезненную улыбку и помахала рукой.
Вебер кивнул:
— А, хорошо. А то мне на минуту показалось, что это твоя Кети подросла с тех пор, как я ее в последний раз видел. Это было бы не совсем уместно. Давайте одевайтесь. — Он помедлил, потом ласково похлопал Рону по плечу: — Сделай мне одолжение, выясни, как там дела в шатре Б, ладно?
— Ох… — Она слегка ссутулилась. — Да, босс.
Рона неуклюже потопала к выходу и, задержавшись в дверном проеме, посмотрела, как доктор Макдональд упаковывается в защитный костюм, который был размера на два больше, чем нужно. Потом выскользнула в дождь.
Облачившись в костюмы индивидуальной защиты и в бахилы, мы пошли вслед за Мэттом к траншее. Глубиной она была фута три. Земля черная, как смола, кое-где пробитая венозными прожилками цвета кофе с молоком. Над местом захоронения была установлена координатная сетка из шпагата, делившая пространство на квадраты размером четырнадцать на четырнадцать дюймов.
Скелет лежал в середине координатной сетки, и его кости были цвета засохшей крови.
В самой глубине глотки у меня что-то пискнуло, потом прошло вниз по пробитой болью груди и еще дальше вниз по наполненному булыжниками желудку. Колени подогнулись. Рот пересох, а в ушах что-то завыло на самой высокой ноте.
Пожалуйста, только не Ребекка..
Под карбоновым комбинезоном рубашка прилипла к потной спине, словно холодная мокрая рука.
Пожалуйста, только не Ребекка..
Скелет лежал на боку, кости левой руки обнимали грудную клетку, ноги согнуты в коленях, так что ступни находились под костями таза. Позвоночный столб заканчивался зазубренными шейными позвонками, расположенными как раз над ключицами. Гладкий свод черепа выглядывал из темной земли где-то в промежутке между грудной клеткой и костями таза.
Доктор Макдональд прикоснулась к моей руке, я вздрогнул. Притворился, что закашлялся.
— Не на что здесь смотреть. И вообще, все в порядке.
Она стояла на краю траншеи, наклонившись вперед, и пристально вглядывалась в останки. Потом посмотрела на меня. На ней была надета защитная маска, и стекла очков под ней уже начали запотевать. Доктор Макдональд, отступив от края траншеи, снова дернула меня за рукав и заговорила голосом таким тихим, что ее едва можно было расслышать:
— Это Лорен Берджес, она была похищена семь лет назад.
Слава богу. Я закрыл глаза. Со свистом выдохнул воздух в защитную маску. Это не Ребекка. Спасибо тебе, Господи.
Озвучил информацию. Все уставились на меня.
Детектив-сержант Смит фыркнул:
— Вы что теперь, ясновидящий? По-моему, следует дождаться хотя бы результатов ДНК, прежде чем вот так вот трепаться перед…
— Не говорите ерунды. — Мэтт прыгнул в канаву и стал осторожно переставлять обутые в синие пластиковые бахилы ноги в желтые шпагатные квадраты координатной сетки, прямо как разжиревший балетный танцор. — ДНК? Черта с два здесь что-нибудь осталось. Это видели? — Показал пальцем на кусок черного пластика, выглядывавший из почвы рядом с трупом. — Он ее в мешки для мусора завернул.
Смит напрягся:
— Какое это имеет отношение к…
— Мистер ДНК любит, чтобы все было мило и сухо. Засуньте мертвую девчонку в мусорный мешок — и она сгниет, оставит после себя кучу тепла и мерзкой слизи. И все это будет закрыто внутри. А мистер ДНК это просто ненавидит. Для него это… как педофил в детском саду. — Мэтт встал на колени рядом с телом, осторожно вытащил из земли череп и отправил его в прозрачный пластиковый мешок для улик. — Может быть, можно будет извлечь что-нибудь из пульповой полости зубов, но после семи лет… Я лично в этом сомневаюсь. Это все равно что пощекотать пану Римского, только шансов гораздо меньше.
— Я не одобряю ваши…
— Правда, есть в этом и положительная сторона — он завернул ее в мешок для мусора.
— Вы только что сказали…
— Они, эти мешки, как маленькие пылесосы из статического электричества. Если повезет, то на них останутся какие-нибудь волокна. — Мэтт, осторожно уложив череп на сгиб локтя, заполнил формуляр, напечатанный на пакете для улик. — И прежде чем вы спросите — вот эта вот окраска нашего скелета называется «пятнистая коррозия элементами железа и алюминия». Тут кругом красные песчаные аргиллиты.
[33]
— Щелкнув, он надел на ручку колпачок. — Еще какой-нибудь урок из области фундаментальных наук, пока я не ушел?
Смита затрясло.
— Как — вы — смеете — говорить — со — мной — в — подобном — тоне?
Мэтт пожал плечами:
— Я не виноват, что вы такой тупой.
— ТУПОЙ! — Рев из-под защитной маски.
— Да черт возьми! — Вебер устремил взгляд на крышу тента, по которой дождь выбивал барабанную дробь.
— Как вы смеете называть…
— ХВАТИТ! — Руки Вебера когтями взметнулись к небу. — Вы оба.
Молчание.
— Простите, босс. — Мэтт снова вернулся к останкам.
Смит посмотрел ему вслед:
— Я только…
— Сержант, почему бы вам не… — глубокий вдох, — почему бы вам не пойти проверить, как там дела с поквартирным обходом? Мне нужно поговорить с детективом-констеблем Хендерсоном наедине.
