Фасад «Вестинга» мог похвастать безвкусным шармом дешевого универсалия в захудалом промышленном районе — сплошь ржавое облицовочное железо, покрытое серой и синей краской. Над небольшим, углубленным в стене входом висели пластиковые буквы высотой метра в полтора: «ВЕСТИНГ» — и силуэт вытянувшейся в рывке борзой, обведенные синим и красным неоном. Как будто никто не знал, что это было за место. Или кто был его хозяином.
Я припарковался рядом с помятым микроавтобусом с надписью «ПЕДОПАПАМОБИЛЬ» на боку, выведенной в виде граффити краской из баллончика. Вылез на холодный послеобеденный воздух.
Трек для забегов собак располагался на самом краю небольшого жилого квартала, застроенного домами в стиле пятидесятых. На другой стороне дороги расположились пара пабов, контора такси и газетный киоск, а за ними, на заднем плане, возвышалась современная громадина городского стадиона.
Заблудившийся солнечный луч, прорезав себе дорогу сквозь тяжелые облака, отражался на боку заведения с названием «Бургер-бар Плохого Билла» — потертого фургона, наполнявшего воздух тяжелым пряным запахом жареного лука и мяса непонятного происхождения.
Хозяин заведения, удобно устроившись на складном стуле, курил сигарету и почесывался. В промежутке между потрепанными джинсами и розового цвета рубахой выпирало бледное волосатое брюхо.
Он осмотрелся, искоса взглянул на меня и вздернул вверх подбородок. Кивнул в сторону фургона. Щелчком отправил в тень сигаретный окурок, поднялся со стула и, протопав к задней двери, забрался внутрь. «Транзит» закачался на рессорах.
Макдональд переступила с ноги на ногу:
— Вы уверены… вообще-то это не самое гигиеничное место. Конечно же в нем есть свой грубый шарм, но я не могу… Эш?
А я уже направлялся к фургону.
— Отлично. Теперь у меня будет алкогольное и пищевое отравление, — сказала она обреченно.
Когда мы подошли к раздаточному окну, Билл обвязывал фартуком набухшую середину своего тела, а клокотавший чайник наполнял внутренности фургона паром. Из радио доносился массового производства пластиковый поп, пытавшийся заглушить шипение и потрескивание лука, жарившегося на покрытой жиром сковороде.
— Ты веришь этим уродам? — Билл кивнул в сторону протестующих. — Как будто что-нибудь изменится от их дерганья.
Я бросил взгляд на меню, написанное мелом на боку фургона, как раз в том самом месте, где краска была матовой, как на классной доске.
— Два чая, сэндвич с сосисками и специальный похмельный, — заказал я.
Доктор Макдональд потянула меня за рукав:
— Но я не…
— Я же сказал — доверьтесь мне.
Билл снял с фритюрницы тяжелую крышку из нержавеющей стали и бросил в горячее масло шесть сосисок. За ними упала, шкворча и потрескивая, горсть нарезанных ломтиков бекона с прослойками. Почесал себя щипцами для жарки:
— Эти религиозные меня до самых яиц достали.
Звучавшая но радио песня смолкла.
— После перерыва мы представим вам еще трех исполнителей, вышедших в полуфинал, но сначала здесь появится Даг с новостями и погодой. Ну, что ты думаешь, Даг? За кого болеешь?
— Конечно же за Софи из «Новая звезда Британии», Майк. А вот и новости на половину первого. Глава городского совета Олдкасла не уйдет в отставку после обвинений, выдвинутых против него на этой неделе…
Маленький круг протестующих затянул нестройную песню — громкость явно преобладала над талантом:
— ВЕРЫ СТОЛП И БЛАГОДАТЬ, ДАЙ К НОГАМ ТВОИМ ПРИПАСТЬ!
Вздымая над головой и опуская вниз свои плакаты, они очень походили на унылую карусель.
— Святость так и прет, — скривился Билл. — Люди, которые ходят в «Вестинг», не думают о духовном возрождении, я так понимаю? — Он извлек из-под прилавка две пшеничные булки, разрезал их и обильно намазал каждую половинку сливочным маслом. — Хочется ребятам слегка позабавиться, сбежать от мрачного дерьма повседневной жизни.
— ОТ ГРЕХА НАМ БУДЬ СПАСЕНЬЕМ, НАШИМ ДУШАМ ИСЦЕЛЕНЬЕМ!
— …недоступен для комментариев. Полиция Олдкасла отказалась подтвердить или опровергнуть тот факт, что местная девочка Меган Тейлор, пропавшая прошлым вечером, была похищена серийным убийцей, известным как Мальчик-день-рождения. Мы поговорили с заместителем начальника полиции Гари Драммондом…
Билл налил в сковороду масло и разбил в нее два яйца.
— Я слышал, что он их печень ест, как тот чувак из фильма. — Еще раз почесался. — У нас специальная цена на батончики с мюсли, если вам это интересно?
Голос заместителя старшего констебля Драммонда звучал так, как будто тот во что-то вляпался:
— …и беспочвенные спекуляции средств массовой информации здесь не помогут. Мы очень серьезно относимся к исчезновению Меган, но из этого автоматически не следует, что она была похищена…
— ЧТОБЫ ПЫЛ ДУШИ НЕ ГАС, СЛЕЗЫ ЧТОБ ЛИЛИСЬ ИЗ ГЛАЗ!
Я оглянулся на «Вестинг». В маленьких оконцах двумя этажами выше горел свет.
— Миссис Керриган у себя?
— Получила партию товара от голландца. Больше ни одна сволочь не хочет за это браться. — Пластиковые чашки, чай в пакетиках, кипяток из булькающего чайника. — Сделай одолжение, а? Держись подальше от миссис Керриган. — Молоко окрасило содержимое чашек в анемичный бежевый цвет. Чайные пакетики плавали в них, как маленькие коричневые острова. — Держи, Кети… — Протянул чашку доктору Макдональд. — Сто лет тебя не видел. Как мама поживает?
— Вообще-то я не…
— Соус красный или коричневый?
— Э-э… томатный.
Я взял вторую чашку:
— Так она здесь или нет?
— …заверить общественность, что мы его поймаем.
Мы будем следить за развитием этой истории. А теперь о спорте: завтра «Олдкасл Ворриорз» встречаются у себя на поле с Абердином в третьем круге Кубка Шотландии…
— НЕ ПУСТА РУКА МОЯ — КРЕСТ СВЯТОЙ НЕСУ В НЕЙ Я!
Фыркнув струей красного соуса на одну из булок, Билл вытащил из фритюрницы проволочную корзинку:
— Да ладно тебе, Эш, зачем тебе нарываться? Я бы не хотел…
— Каждый ублюдок почему-то думает, что он моя мамочка… — Я выловил чайный пакетик из чашки и бросил на грязную землю. Шмяк.
— Так просто сказал. — Он плюхнул на покрытую соусом булку жареное яйцо, на него уложил три сосиски, добавил бекон и накрыл вторым яйцом. Еще раз плеснул томатным соусом и водрузил сверху вторую половинку булки. — Не хочу, чтобы ты пошел по той же дорожке, что и твой старый хозяин. — Обернул сэндвич бумажной салфеткой и положил перед доктором Макдональд: — А это тебе, Кети, съешь, и почувствуешь себя гораздо лучше.
— А, хорошо, кхм, просто великолепно, спасибо… — Она уставилась на сэндвич. Потом глубоко вздохнула, укусила и начала хрустеть-жевать, а ярко-желтый желток стекал у нее с подбородка.
