А брата рядом не было. Он приехал лишь через две недели после похорон; на занятиях, в учебке Ромка, тогда еще срочник-первогодок, неудачно спрыгнул с борта грузовика и сломал ногу. Сообщение о гибели родителей пришло вовремя, но медики отказались отпустить пациента: «Хромым на всю жизнь останешься, дурак! Думаешь, это родителей порадовало бы?» Но брат все-таки решился и сбежал из госпиталя, договорившись с земляками, как раз в это время отправлявшимися на дембель; они и помогли парню на костылях добраться до дома.
И вот – Ромки опять нет рядом! И как раз тогда, когда он так нужен! Ольга заходила по кухне еще быстрей, вспоминая давешний разговор с Геннадием…
Можно смело сказать – ей очень не понравилось, как бывший бойфренд отреагировал на рассказ о стычке с людьми Ван дер Стрейкера. Она рассказывала, как перепугалась после взрыва и как потом обрадовалась, когда Корф с Никоновым выскочили на улицу из разгромленного флигеля, в пыли, исцарапанные, но невредимые… а Геннадий с досадой поморщился и процедил сквозь зубы: «Да, не повезло…»
Девушка тут же переспросила – Геннадий отмахнулся и велел продолжать. Рассказ о студенте-бомбисте он выслушал два раза, а потом скопировал видеоролик с погоней на ноутбук. А в итоге – собственноручно удалил его с Ольгиного смартфона.
Не понравилось Ольге и то, как легко она пообещала отдать Геннадию драгоценную бусину, – тот заявил, что им с Никоновым довольно будет и одной, а ему самому надоело каждый раз ждать, когда его проведут через портал, как собачку на веревочке. Спасибо хоть сразу не стал забирать – иначе бы сорвалось намеченное на вечер свидание с Никоновым.
Геннадий действовал на нее как удав Каа на бандерлогов – парализуя, лишая воли. В присутствии других Ольга осмеливалась возражать и даже порывалась держаться независимо, – но наедине с Геннадием от ее уверенности не оставалось и следа. Так что девушка и шарик обещала отдать, и обо всем случившемся рассказала – на одном дыхании, с готовностью, как Мальчиш-Плохиш буржуинам.
Геннадий остался доволен. И Ольга, окрыленная похвалой, принялась рассказывать о своей гениальной идее: поставлять через портал современное женское белье, чулки и, может быть, косметику. А сбыт этого товара попробовать развернуть через модный салон мадам Клод. Девушка рассуждала о том, какое это ужасное мучение – корсет и как будут рады новинкам барышни и дамы девятнадцатого века…
Ольга и половины не успела рассказать, а Геннадий делано зевнул и прервал ее равнодушным: «Ладно, все это замечательно, но прости, тороплюсь»… Когда он ушел – девушка полчаса, не меньше, рыдала – от острого чувства унижения. От того, что ее мыслями в очередной раз пренебрегли, и от того, что этот милый лейтенант такой робкий и нерешительный и будто назло не замечает знаков, которые она подает ему уже второй день подряд…
И от того, что брата, единственной на свете родной души, нет дома и ей некому порыдать в жилетку. И приходится, как дуре, реветь в одиночку, борясь с острым желанием вытащить из серванта коньяк и сигареты… и, в конце концов, потому, что мир несправедлив и в очередной раз ополчился против нее…
Выплакавшись, Ольга взяла себя в руки. Метод был применен простейший, но безотказный – девушка полтора часа провела в салоне красоты и в массажном кабинете. И вышла оттуда, твердо убежденная, что окружающий мир не так уж и плох. Вечером ее ждал визит к Никонову, и Ольга была твердо намерена вызвать лейтенанта на что-то более существенное, чем робкие комплименты.
Но следовало торопиться. Скоро на той стороне ее будет ожидать Яша с извозчиком, чтобы отвезти на Спасоглинищевский. Да и еще – Ромка! Брат уже не раз просил ее поговорить с Никоновым насчет какого-нибудь занятия в прошлом. Вот сегодня она и поговорит…
Глава 5
Когда-то, еще в той жизни (в смысле – до того, как встреченный нами на Садовой гимназист Николенька поведал нам о портале в девятнадцатый век), мы с отцом любили обсуждать фантастические романы. И особо популярны были у нас книги о «попаданцах» и «робинзонады». Сам-то я больше люблю киберпанк и постапокалиптику, но отец каждый раз выбирал книги, в которых группа наших земляков по планете или времени попадает в чужое время или в чужой мир. И как-то он, обсасывая очередной сюжет, заявил: ценнейшим информационным ресурсом для такого вот «переселенца» может стать не кипа современных технических или научных трудов (пусть и в электронном виде), а энциклопедия Брокгауза и Ефрона. Отец говорил, что его старый друг, дядя Петр, которого я немного даже знал (он умер три года назад от сердечного приступа), всякий раз, стоило заспорить об одном из бесчисленных фантастических миров, которые они плодили как горячие пирожки, обращался именно к этому кладезю знаний. Энциклопедия, причем не в репринтном, а в настоящем, дореволюционном издании стояла у него в книжном шкафу; отец уверяет, что в ней можно найти подробную справку о всяких полезных вещах, которые с ходу и не вдруг добудешь из современных справочников. Как приготовить поташ? Кто такие троглодиты? Как строился Панамский канал? Как устроен кузнечный мех? В общем, то, что вряд ли пригодится в нормальной жизни, зато станет бесценным подспорьем в инопланетной или иновременной робинзонаде.
А потому, отправляясь в путь, я закачал в планшет сканированного с оригинала Брокгауза. И ни разу не пожалел – стоило упомянуть какой-то географический пункт, исторического деятеля, да и вообще любой предмет, о котором мы с отцом понятия не имели, – я тут же лез в Брокгауза и, как правило, находил подробную и детальную справку. Оставалось сделать поправку на время (все же почти все статьи написаны в начале двадцатого века) – и дело в шляпе.
Не верите? Пожалуйста:
Басра, или Бассора (в древнейших сочинениях также Балсора), – главный город багдадского вилайета в азиатской Турции, на правом берегу Шат-эль-Араба (место соединения Евфрата с Тигром). (…) Пароходное сообщение из Б. вниз по течению реки получило особенное значение со времени открытия Суэцкого канала (ноябрь 1869 г.). Однако все увеличивающееся обмеление реки тормозит быстрое развитие судоходства. (..) Б. является также важным опорным пунктом для дальнейшего распространения османского владычества…
Вследствие беспримерной нечистоты улиц и благодаря миазмам, которые поднимаются из окрестных болот и стоячих вод, лихорадка свила себе здесь прочное гнездо. (…) Турецкое правительство содержит в Б. арсенал и небольшое количество артиллерии. Сообщение с Багдадом поддерживается посредством двух английских и семи турецких пароходов. (…)
Вследствие прекрасных густозаселенных окрестностей города, богатых финиковыми пальмами и фруктовыми садами, арабы вплоть до XIV ст. причисляли этот край к четырем раям Мохаммеда.(…)
В 1787 г. Б. перешла к арабам и, наконец, снова к туркам. С 1810 г. вогабиты неоднократно угрожали городу.
Могу подтвердить – так оно все и есть. И сады финиковых пальм, и невиданная грязища, и пароходы под турецкими и английскими флагами в речном порту…
Не надо быть ученым, чтобы понять: река, на которой стоит город, мелеет и выдыхается. Берега ее, будто мерзкой коростой, окаймлены полосой высохшего речного ила, в котором полно сгнивших деревяшек, водорослей, дохлой рыбы и всего прочего, что оставила отступившая вода. Люди, испокон веку добывавшие у реки пропитание, наоборот, пододвигались к воде, возводя мостки, у которых теснились бесчисленное лодчонки и стояли рощи шестов с рыболовными сетями…
