:::::: Однажды она тебя уже предала, болван! С чего бы она вдруг стала другой? Из-за того, что она слезно просит тебя о помощи? А как же Жислен? Но я пока не сделал ничего плохого! Как сказать, пару шагов в том направлении ты уже сделал. Интересно, что сказала бы Жислен по этому поводу? Но она ничего не узнает… Хорошую же игру ты затеял. Неужели так расшалился тестостерон, что ты вдруг превратился в болвана? Да я просто посмотрю, куда кривая вывезет. Отлично, Нестор! Говоришь как законченный дурак!::::::
Ники приносит ему две чашки кубинского кофе. Ее он знает не так хорошо, как Кристи. Она ложится на стойку, чтобы получше рассмотреть дальний столик, а затем спрашивает:
– Это и есть Магдалена?
Он кивает, и она как-то по-особенному, со значением, закатывает глаза. Неужели здесь все в курсе их отношений?
Он возвращается к столику с двумя чашками… и первой настоящей улыбкой.
– Магдалена, выглядишь замечательно. Правда. Совсем не как человек, до смерти замученный.
Он все улыбается, но ее настроение не улучшается. Магдалена опускает голову.
– До смерти замученный… – бормочет она. Потом снова поднимает на него глаза: – Нестор… мне страшно! Кроме тебя, я не знаю ни одной живой души, кто бы подсказал, как мне себя вести. Ты – другое дело, ты работал в полиции.
– Работаю, – отрезает он, сам того не желая.
– Но… я думала… – Она не знает, как лучше выразиться.
– Ты думала, что меня оттуда вышвырнули, да?
– Наверно, я чего-то недопоняла. Про тебя столько всего писали в газетах, целые статьи. Ты хоть в курсе?
Нестор пожимает плечами. Чисто внешняя реакция. В душе-то он, конечно, ликует.
:::::: До сих пор я как-то не рассматривал ситуацию в такой плоскости.::::::
– Меня «отстранили от дел», что само по себе плохо. Но я продолжаю быть копом.
Похоже, Магдалена ничего не поняла.
– В любом случае, Нестоооооор… я верю тебе, как никомуууууу… – Ее душат рыдания.
– Спасибо. – Он делает вид, что тронут. – Расскажи уже, что тебя так расстроило.
Она снимает темные очки, чтобы вытереть слезы.:::::: ¡Dios mío! Глаза красные, опухшие. А до чего бледная!:::::: Магдалена спешит снова надеть очки. Как она выглядит, ей отлично известно.
– Я с ума схожу. – Она старается сдержать слезы.
– Все будет хорошо! Так в чем дело?
– Прости. Вчера я заехала в гости к приятелю на Санни-Айлз. Он всегда был такой невозмутимый и все такое… – Она опускает голову и тихо рыдает, промокая нос и глаза салфеткой.
– Магдалена, ну всё уже.
– Извини, Нестор. Я веду себя как… как параноик, я знаю. Короче, я была у него в гостях… он успешный человек… двухэтажная квартира вроде пентхауза в кондоминиуме на океане. И вот мы с ним болтаем о том о сем, вдруг звонит его мобильный, – хлюп, хлюп, – и с этой минуты мой приятель, всегда такой невозмутимый и светский и уверенный в себе, превращается в нервного, напряженного, злобного… в другого человека. Он что-то орет в трубку по-русски. Он, кстати, русский. А потом появляются двое. Настоящие головорезы. Один совсем страшный. Высоченный, здоровый, а голова, наоборот, маленькая, наголо обритая и вся в буграх… как горы на Луне. Даже не знаю, как описать. Короче, этот тип протягивает моему приятелю газету, вчерашний «Геральд», раскрытый на нужной странице. Я уже потом увидела. А там – большая статья про русского художника, живущего в Майами, я о нем никогда не слыхала…
:::::: Игорь!::::::
Нестор перебивает, не сумев скрыть своего возбуждения:
– Как его зовут, этого художника?
– Не помню. Игорь… фамилию я забыла. И вот у моего приятеля сносит крышу, он носится по комнате, отдает приказы, всем хамит, включая меня. Вдруг я должна ехать домой. Он не спрашивает моего согласия, не говорит почему. Просто приказывает головорезу отвезти меня куда надо. А мне только бросает: «Кое-что произошло». Никаких объяснений. А потом уединяется в библиотеке со своими головорезами и давай на них орать… то есть не то что орет, а закипает… а потом начинает командирским тоном отдавать приказы по телефону. Там двойные стеклянные двери, но они были неплотно закрыты, и, хотя все говорилось по-русски, одно слово я уловила: «Холлендейл». Вдруг мой приятель, вместе с одним головорезом, выбегает из квартиры, ничего не объясняя. А второй, бритоголовый, похожий на робота, отвозит меня домой и за все время не произносит ни словечка. Так странно, даже жутковато… то, как он им приказывал, а они беспрекословно выполняли. Вот только… Что ты на меня так смотришь?
– Да нет, просто занятная история. – Нестор чувствует, что дышит учащенно. – А как зовут твоего приятеля?
– Сергей Королев. Ты слышал о нем? Он подарил музею искусств картины русских художников на сотню миллионов долларов, и они назвали музей в его честь…
:::::: Слышал ли я о Сергее Королеве?!::::::
К удивлению примешивается позыв поделиться информацией… произвести впечатление на человека фактами, о которых он не знает, но жаждет узнать… не просто на человека, а на близкого друга. Горячая волна бьет в мозг.
Слышал ли он о Сергее Королеве!
:::::: Сейчас ты упадешь со стула.:::::: Но тут работает другой позыв… осторожность копа, владеющего важной информацией… и он решает не переступать через опасную черту.
– Как ты познакомилась с Королевым?
– На выставке. Он пригласил меня поужинать.
– Где?
– Какой-то ресторан в Холлендейле.
– И как ужин?
– Все было хорошо. Но атмосфера вокруг Сергея… – Поколебавшись, она на всякий случай добавляет: – Королева… производила странное впечатление.
Уж не потому ли она добавила фамилию, чтобы он не подумал, будто у нее с этим парнем близкие отношения?
– С первой минуты нашего появления, когда еще только парковали автомобиль Сергея… – снова заминка, но на этот раз она решает не перегружать речь формальностями, – все обращались с ним так, будто он царь… даже диктатор… или «крестный отец». Я сразу напряглась, хотя о «крестном отце» тогда не подумала. При его приближении все замолкали и чуть не кланялись. Если ему не нравились их слова, они говорили обратное… тут же! Я ничего подобного не видела. За нашим столом оказался известный русский шахматист, который стал меня доставать, уж не знаю почему, так Сергей приказал ему уйти… и тот ушел! Без возражений! Потом приказал еще шестерым гостям уйти за другой стол, и они тоже ушли! Было немного неловко, хотя, не скрою, приятно сидеть рядом с человеком, обладающим такой властью. Но все это не идет ни в какое сравнение с тем, что случилось вчера.
Ого! Аура вокруг его красотки и бывшей возлюбленной куда-то пропала вместе с ощущениями в паху… раз – и нету. Перед ним сидит… свидетельница, видевшая, как Королев прочел статью об Игоре и на глазах преобразился в потенциального убийцу, отдающего приказы, как будто разразилась Третья мировая война, орущего в трубку что-то про Холлендейл и убегающего куда-то вместе со своим головорезом… Нестор смотрит на часы: шесть сорок. Позвонить Джону или послать эсэмэску? Лучше, конечно, эсэмэску, но писать, неуклюже тыча пальцем в клавиатуру, он не мастак…
