Непререкаемый арбитр подается вперед, поставив локти на стол, и обводит всех по очереди взглядом абсолютного превосходства… волкодава… насколько этот образ применим к человеку с аккуратным брюшком и гладкими скулами, в отутюженной крахмальной белой рубашечке и дорогом итальянском шелковом галстуке.
– Если отталкиваться от того, что вы нам рассказали, – начинает он, – то вы не можете публиковать статью, утверждающую, что Королев не просто передал картины музею, но еще совершил то-то и то-то. Даже если некто признался в создании подделок. Ваш Друкович, похоже, жаждет, чтобы все оценили его таланты и отчаянную смелость. Типичный случай мошенника. Кроме того, он завзятый пьяница и открыто гордится тем, чем занимается.
:::::: Да, я знал, на тебя можно положиться! Ты – реалист в окружении подростков, которым нечего терять, что бы мы ни напечатали… в отличие от меня… на карту поставлена моя карьера, мои средства к существованию… под уничижительный припев моей жены. Уже слышу: «Вечно ты со своими закидонами, но чтобы так занесло! Оклеветать великого гражданина и мецената, чье имя высечено большими буквами на фронтоне музея… в честь которого мэр и другие выдающиеся люди Большого Майами… среди которых затесался мой никчемный муж… устраивают грандиозный банкет, и ты собираешься выставить их наивными болванами, провинциальными ослами … и все только потому, что какой-то новоявленный щенок загорелся идеями свободной прессы и миссией всеобщего просвещения, а на самом деле думает только о том, как прославить свое эго с йельским дипломом… надеюсь, теперь твое никчемное, пустое эго удовлетворено? Можете и дальше кричать о свободе прессы, о вашей особой миссии… о том, что вы стоите на страже граждан… ага, пока они спят. Тьфу! Ничтожество, возомнившее себя крупным издателем… впереди у которого оглушительное фиаско!» Айра Катлер, храни тебя господь! Ты спас меня от катастрофы… от семейного смерча…::::::
А меж тем Айра Катлер продолжает:
– Вы не можете обвинять Королева ни в каких грехах…
:::::: Так его! Давай! Вправь ему мозги!::::::
– …потому что у вас нет ни свидетелей, ни доказательств. У вас нет ничего против Королева…
:::::: Отлично, брат! Покажи ему, где раки зимуют!::::::
Груз с плеч. Можно выдохнуть.:::::: Все-таки есть бог! Я умываю руки.::::::
И снова звенит голос питбуля:
– А с другой стороны, материал серьезный и факты довольно убедительные. Этот ваш… Игорь… признался, что подделывал картины, и вы все записали на пленку. Вы установили, что русский художник живет под разными именами… Игорь – в городе и Николай – в приюте…
:::::: Что происходит? «А с другой стороны…» Что за поворот? «Материал серьезный…» Теперь питбуль задними лапами ведет под меня подкоп? Ты уж выбери что-то одно! Держись одной версии, песья башка!::::::
– …еще эта тайная студия в Холлендейле, – продолжает Катлер. – Вы можете обнародовать материал, если: a) этот парень знал, что вы его записываете, и б) если там не будет умысла изобразить Королева мошенником. Насколько я понимаю, Джон, вы пытались установить контакт с Королевым.
:::::: Он назвал его «Джоном», притом что в первый раз видит этого мальчишку, играющего с огнем!::::::
– Да, сэр, – подтверждает Джон Смит. – Я оставил…
Он не договаривает, так как у него звонит мобильный. Он выуживает его из внутреннего кармана пиджака и посмотрел на экран. Прежде чем ответить, вскакивает на ноги и обращается к юристу:
– Простите, сэр, это важный звонок!
Он отходит в угол и буквально засовывает в него голову, так что одна щека касается стены, а другая – окна.
– Алло, – говорит он, а через пару секунд кричит: Господи! – и стонет. Подобные эмоциональные проявления ему совершенно не свойственны. – Оооооооо! – воет, будто получил удар под дых. И это Джон Смит? Так он стоит в углу не больше полминуты, показавшихся ему вечностью. Наконец тихо и вежливо произносит: – Спасибо, Нестор.
И без того обычно бледный, сейчас он как покойник. Кровь отхлынула от лица. Он даже не шелохнулся. Когда же снова говорит, в голосе слышится опустошенность:
– Звонил мой источник. Из Холлендейла. В приюте, под лестницей, обнаружили труп Игоря Друковича. Со сломанной шеей.
:::::: Черт!:::::: Для Эда все перевернулось с ног на голову. Попробуй теперь не дать статью… а ведь имя Сергея Королева выбито в камне перед музеем… они сидели на банкете за одним столом!:::::: Отныне, бесстрашный журналист, ты рискуешь своей шеей! Черт знает что!::::::
Рыцарь Хайалии
Шесть сорок пять, а Эдвард Топпинг IV в своем офисе крутится как белка в колесе. Настоящий Содом! Он ни разу не посмотрел в окно во всю стену, этот символ его величия, на бухту Бискейн, Майами-Бич и Атлантический океан с его миллиардами блесток под медленно разгорающейся небесной лампой. Ни разу даже не присел, разве что приваливался к столу костлявым бедром. От уха не отлипает телефонная трубка. Глаза впились в монитор. Нетерпеливые, яростные, панические звонки, эсэмэски, твиты и вопли из разных уголков страны… если бы со всего мира!.. от встревоженного арт-дилера в Ванкувере, у которого три сорок пять ночи, и организатора художественной выставки в швейцарском Базеле, где сейчас без четверти час, до аукционного дома в Токио (без четверти восемь вечера) и взволнованного, нет, близкого к панике, визжащего частного коллекционера в новозеландском Веллингтоне (почти завтра)… все мыслимые новостные ленты… британские, французские, немецкие, итальянские, японские телевизионщики, не говоря уже о всевозможных кабельных и прочих сетях в Америке. Команда «Си-би-эс» уже поджидает его в вестибюле – в шесть сорок пять утра!
«Геральд» повесила материал Джона Смита на сайте вчера в шесть вечера, чтобы быть первой… понятно, не весь материал, а сенсационную затравку. Спустя шесть часов статья вышла в газете на первой полосе под заголовком из двух слов, набранных прописными двухдюймовыми буквами, да еще жирным шрифтом, как в таблоиде, через всю страницу:
СМЕРТЕЛЬНОЕ СОВПАДЕНИЕ
Как только материал появился онлайн, все большие шишки из чикагской «Луп Ньюс Корпорейшн», пожелавшие оказаться «в гуще событий», быстро сели в один из трех принадлежащих холдингу частных самолетов и взяли курс на Майами. «Гуща событий» сосредоточилась в офисе главного редактора «Геральд», то есть Эдварда Топпинга IV. В данную минуту там находятся восемь – или девять? – высших начальников, включая исполнительного директора Пагги Кноблоха, а также юриста Айру Катлера, Адлаи Депорт, нового издателя газеты, ну и самого Эда. Почему-то редактор Стэн Фридман и главный герой, Джон Смит, временно отсутствуют. Адреналин, самое пьянящее из известных человеку химических элементов, накатывает волнами, и высокому начальству кажется, что они сидят в театральной ложе и смотрят один из величайших спектаклей двадцать первого века: художественный музей, средоточие культурной жизни огромной метрополии, решили назвать в честь русского олигарха в связи с его щедрым даром – коллекцией картин всего на семьдесят миллионов долларов. Каменщики выбили его имя в мраморе над входом – Музей искусств Королёва… а теперь смотрите, что сделали мы, воистину всесильные: наш журналист разоблачил вашего «мецената», выставив его обыкновенным мошенником.
