Как раз в пятницу в «приличной» квартире, точнее, в гардеробной она, в одних бикини, лихорадочно ищет, что бы надеть, с лязгом шарахает трям трям трям туда-сюда вешалки на двух металлических палках, в панике бормоча все громче и громче:
– Господи… да где же… оно же висело вот здесь! – Трям трям трям. – Ч-черт… для Chez Toi даже близко ничего нет… И что, спрашивается…
– Dios mío, qué pasa
[31]
, Магдалена?
В проеме стоит Амелия – в футболке и джинсах. Магдалена даже не поднимает головы. Вид голого, или почти голого, тела Амелию вряд ли смущает.
– Мне нечего надеть. Lo es qu pasa
[32]
.
Амелия хмыкает.
– Да ну? И куда же ты собираешься?
Амелия – симпатичная перуанка, но рядом с Магдаленой она проигрывает. Круглое лицо, большие темные глаза и блестящая грива черных волос. Практически такого же телосложения, а вот лодыжки толстоваты. Но в одном Магдалена ей завидовала: Амелия гораздо умнее любой из медсестер. В свои двадцать шесть она успела получить бакалавра эпидемиологии и генетики в Университете Йорка, прежде чем задумалась о курсах медсестер. Чего только она не знает… схватывает все на лету. Словом, зрелая женщина… во всяком случае, в глазах Магдалены… зрелая, зрелая, зрелая женщина…
– Какой-то ресторан под названием Chez Toi, – отвечает она подруге.
– Какой-то ресторан под названием Chez Toi, – передразнивает Амелия. – Думай, что говоришь!
– Ты там была?
– Я? Даже не пыталась. Меня никто не запишет, и цены там сумасшедшие. С кем ты идешь? Дай отгадаю… с твоим другом доктором Льюисом.
– Угу, – мрачно, сама не зная почему, признается Магдалена. По непонятной ей пока причине ее начинает утомлять и даже смущать связь с боссом. – Угадала. Но ты можешь мне помочь? Я не вижу ничего, что можно было бы надеть в такой ресторан. У меня нет ни одного подходящего платья.
Магдалена уступает подруге место, а сама встает, скрестив руки под голой грудью. Амелия, как автомат, сдвигает вешалки… вжик… вжик… вжик… останавливается и смотрит на Магдалену из недр гардеробной.
– Ну что тебе сказать? Ты права. Ничего подходящего. На твоем месте я бы двинулась в другом направлении.
– В каком еще направлении? Норман будет здесь с минуты на минуту!
– Есть идея. – Амелия выходит к ней с короткой черной юбкой.
– Что? Это же обычный хлопок! Я ее купила в шопе «Всегда 21». Она мне доходит досюда. – Магдалена провела ребром ладони чуть пониже бедра.
– Секундочку, я тебе покажу. Будешь выглядеть потрясно! – Амелия озорно хихикает. – Ты придешь в восторг! – И несется в свою комнату, крикнув через плечо: – Только никакого лифчика!
В считаные секунды она снова появилась, вся сияя и держа в руках что-то вроде корсета из черного шелка с двумя чашечками для грудей. Под каждой чашечкой – три вертикальных ряда молний.
– Что это? – восклицает Магдалена. – Это же корсет!
– В каком-то смысле да, – соглашается Амелия. – Бюстье.
– Бюс-ти-е… Ну да, слыхала, но, кажется, никого в таком не видела.
– Наденешь его с черной юбкой, и ты будешь звездой вечера!
– Ты серьезно? – Магдалена таращится на необычную вещицу. – Даже не знаю, Амелия. Меня примут за проститутку.
– Бюстье сейчас в моде. Я тебе покажу десяток журналов.
– А что я надену сверху?
– Ничего! В этом-то вся соль! Поначалу его можно принять за нижнее белье. Видишь ложные молнии? Но потом замечаешь, что оно сделано из чистого шелка и облегает тело от талии до верха, что твое бальное платье… даже лучше, если ты посмотришь на то, как одеваются нынешние модели.
Магдалена приходит в сомнение.
– Ну, не знаю…
– Магдалена, послушай, а как бы ты хотела выглядеть? Как кубинка, косящая под американку, в приличном платье, купленном на распродаже в дешевом торговом центре?
Эти слова заставили Магдалену тормознуть. На мгновение она утрачивает дар речи и лихорадочно перебирает в уме варианты… как компьютер.
– Ой, не знаю… не знаю я… – От отчаяния она сжимает кулаки. – Такой ресторан… сейчас придет Норман, а я еще…
– Ты должна выглядеть на все сто, – гнет свое Амелия, – а это значит à la moda cubana!
[33]
Еще одно. У тебя есть золотая цепочка? Самая обыкновенная.
– Вроде есть. – Магдалена роется в ящике комода и вынимает цепочку с золотым крестиком.
– Крестик! То, что нужно! Ты сама не понимаешь, одно к одному. Пять секунд, и ты готова. Надевай юбку и бюстье, я застегну тебе сзади молнию.
Магдалена отчаянно выдыхает и делает как велено, а Амелия застегивает молнию. Вырез сзади открывает практически всю спину.
– Теперь цепочку.
Магдалена послушно надевает цепочку.
– Идеально! – сказала Амелия. – Посмотрись в зеркало.
Магдалена в шоке от того, что она увидела. Бюстье подняло грудь так, что она уже вываливалась из чашек, да и вырез выставляет многое напоказ.
– О боже! – пугается Магдалена. – Они кажутся такими большими!
– Большие – это то, что нам нужно, – успокаивает подруга. – Классно выглядишь. И крестик. Я же тебе говорила: что надо!
Крестик угнездился в ямке между грудями.
– Магдалена, ты похожа на деву, взирающую с холма на поляну для дьявольских игрищ! Главное – уверенность в себе. Сегодня ты королева вечера! Почаще улыбайся, хоть голым стенам. Тебе даже не надо идти в Chez Toi, Chez Toi придет к тебе. Знаешь, в чем твой секрет? Ты – воплощенная la moda cubana. Тебе не надо ничего играть! Ты будешь чувствовать себя непринужденнее и увереннее любого посетителя ресторана!
Вдруг на комоде что-то засвистело, и Амелия аж подпрыгнула… мобильник Магдалены… а рингтон ей поставил Нестор: мужчина, насвистывающий непонятно какую мелодию. Он обожает такие игрушки. Рингтоном на его мобильнике служила песенка в стиле хип-хоп. Как там она звучала? Ах да. Caliente! Caliente, крошка. Неслабый fuego под твоей caja chinакаха-чиной». У нее никакой ностальгии по этому поводу. Они вели себя как подростки… чпокались украдкой – сунул-вынул, сунул-вынул, сунул-вынул – в пустующей кровати какого-нибудь приятеля, где их не застукают. Дети, ей-богу… ничего интереснее не могли придумать.
– Алё?
– Магдалена, я думал, ты меня уже ждешь внизу! – Норман, кто ж еще. – Здесь даже не припаркуешься! – Норман возмущен и расстроен.
