– Министр не дает комментариев по вопросам, касающимся государственной безопасности. – Пресс-секретарь заговорила механическим, равнодушным, как у робота, тоном.
– При чем здесь государственная безопасность? – возразила Анника. – Я просто хочу знать, что вы сделали с Кошечкой.
– Как я смогу с вами связаться?
Анника монотонно продиктовала номер мобильного и прямого телефона, по которым ей можно было дозвониться. Так, с этим покончено. Она нажала отбой и тотчас набрала номер коллеги Берит Хамрин. Берит ответила сразу.
– Ты уже деградировала? – спросила Анника.
– Под руководством Патрика, – беспощадно уточнила Берит.
В трубке слышался гул машин.
– Ты где?
– Еду по Е18.
В этот момент Анника увидела Патрика, идущего по коридору к редакции новостей с пачкой бумаг в правой руке и с трубкой во рту.
– Босс идет сюда, – тихо произнесла она. – Будет что-то интересное.
Анника закончила разговор, когда Патрик уселся за ее письменный стол. Она быстро отодвинула в сторону компьютер.
– Ну, черти натворили дел, – сказал новоиспеченный заведующий отделом новостей и пролистал принесенные распечатки. – Квартирный пожар в Халлунде, удушение газом целой семьи на испанском курорте и крушение автобуса в Дании. Начнем с автобуса, посмотрим, нет ли среди пострадавших шведов. Такая неприятность может случиться, потому что сейчас как раз группа шведских школьников возвращается домой с экскурсии в Тиволи.
– Лилиан Бергквист требует пересмотра приговора Филиппу Андерссону, – сказала Анника и включила компьютер, стоявший на коленях Патрика.
– Это уже старо, – ответил Патрик. – Мы это сделали намного раньше ее, когда раскрыли, что настоящая убийца – его сестра. Берит должна написать статью по этому поводу.
«Когда я раскрыла имя настоящего убийцы», – подумала Анника, но ничего не сказала.
– Убийство газом выглядит тошнотворно, – продолжил Патрик, роясь в листках распечаток. – Погибла вся семья, включая собаку. Подумай, что можно из этого сделать так, чтобы было читабельно. Надо обязательно указать кличку и возраст собаки. Люди интересуются Испанией. Эта страна настоящее место паломничества шведов.
– У нас там никого нет? – спросила Анника и вспомнила интервью, которое брала у загорелого человека с суровой улыбкой.
– Он уехал домой в Тернабю на Рождество. Пожар в Халлунде – материал холодный. Там, кажется, почти всех эвакуировали, так что мы не сможем дать фотографию тетушки Хедвиги, сидящей на пепелище на складном стульчике, или добавить чего-нибудь хорошего в эту смесь.
– Хорошо, – сказала Анника и подумала, что Патрик совершенствует свой словарь.
«Чего-нибудь хорошего в эту смесь». Господи помилуй.
– Есть еще пара вещей, о которых можно было бы подумать, – сказала она, стараясь говорить спокойно и непринужденно. – У меня есть данные о том, что правительство замешано в странное дело с выдачей преступницы, и в два часа у меня встреча с одной женщиной, которая, вероятно, сможет дать интервью…
Но Патрик уже сорвался с места и шел в отдел тематических статей.
Она долго смотрела ему вслед и решила не кипятиться. Если он не считает нужным слушать своих, гм, подчиненных, то это его проблема.
Анника откинулась на спинку стула и оглядела редакцию.
Да, практически это единственный ее шанс.
Шюман велел ей прийти завтра в восемь часов утра. Он снова будет уговаривать ее принять какой-то руководящий пост. Он делал ей подобные предложения уже несколько лет, но тогда все это выглядело как-то иначе. Такие должности, как шеф отдела новостей или выпускающий редактор, он пытался навязать ей и раньше, должность начальника отдела криминальной хроники она некоторое время занимала, но никогда прежде он не предлагал ей стать заведующей редакцией.
Так, так. Она вздохнула. Значит, если все сложится, как он сказал, то она будет работать пять дней, а пять дней будет свободна. Получается, пост она будет с кем-то делить, скорее всего, с Шёландером. Значит, не одна она будет отвечать за все ляпы и глупости, которые неизбежны в работе с новостями, ей придется проводить бесконечные встречи по финансовым и бюджетным вопросам, заниматься рыночным планированием и решать персональные дела.
Лучше заняться пожаром в Халлунде, подумала она и по прямому номеру позвонила шефу отдела экстренной помощи.
Причина пожара – курение в постели. Жертва одна – льготный пенсионер. Огонь потушен. Было сильное задымление. Эвакуации жильцов дома не производилось.
– Кто погиб? – спросила Анника.
Шеф принялся рыться в бумагах.
– Квартира принадлежала… сейчас, одну секунду… фамилия погибшего Йонссон… ничем не знаменит.
Если не знаменитость, то никого эта история не заинтересует.
Она положила трубку.
Катастрофа с автобусом действительно коснулась группы детей, но это был не школьный класс, а команда, ехавшая на спортивный турнир в Аальборг. Автобус занесло на повороте, и он упал на бок в канаву. Дети выбрались из автобуса через кабину водителя. Происшествие имело место на дороге в Юлланд.
Анника послала электронное письмо в редакцию иллюстраций и попросила их подобрать какие-нибудь страшные фотографии исцарапанных детишек. Большего, чем фотографии с подписью, эта история не заслуживала.
Газовое убийство в Испании стоило того, чтобы с ним помучиться.
У Патрика была распечатка телеграммы, полученной от ГТБ. В сообщении были три строки, в которых значилось, что семья с двумя детьми погибла, предположительно надышавшись какого-то газа.
Она начала искать в Сети сайт единственной испанской газеты, название которой знала, – El Pais.
Она, прищурившись, вгляделась в дисплей, начав кое-что понимать. Два года испанского языка в гимназии – это, конечно, не бог весть что, но в газетных заголовках, к счастью, речь редко идет о расщеплении атомного ядра. Испания была европейской страной, занимающей первое место по числу погибших на дорогах пешеходов – 680 человек за прошлый год.
Анника убрала статью и принялась искать дальше. Она стала искать что-либо вроде «Целая семья погибла в Коста-дель-Соль» или что-то в этом роде.
Ничего!
Хотя El Pais была общенациональной газетой, ее главная редакция, вероятно, располагалась в Мадриде и мало интересовалась событиями, происходившими где-то близко к Африке.
Но погибшая от воздействия газа семья должна же была удостоиться внимания хотя бы в Сети?
Анника пошла к автомату и налила себе кофе в пластиковый стакан. Каждый удар по клавише отдавался в левом указательном пальце жгучей болью. Это было даже смешно, каким чувствительным может быть палец к пустяковому порезу.
