Это была какая-то ошибка. В этом реестре есть все шведские граждане. Либо Никлас Линде неправильно назвал имя, либо этот Мартинес не был шведским гражданином.
Она набрала просто: «мужчина и Мартинес».
Слишком много ответов (около 820). Точное указание невозможно.
Анника зажмурила глаза. Никлас назвал еще и второе имя, разве нет?
Хокке Имярек Мартинес.
Жаль, что она тогда его не записала.
«Поедем ко мне или к тебе?» – спросил он и поцеловал ее. Как раз в это время он и назвал имя.
Полное имя.
Хокке Зарко Мартинес?
Кажется, так. Как это написать?
Она набрала: «мужчина и Зарко Мартинес».
Два ответа: первый в яблочко.
Юхан Маноло Зарко Мартинес, двадцати шести лет, был зарегистрирован в Шерхольме (Южный Стокгольм), из списка зарегистрированных вычеркнут.
Она подняла голову и задумалась.
Вычеркнут?
Она нажала клавишу полной информации о человеке.
Данный человек выехал или зарегистрирован по неизвестному адресу.
Ясно. Он эмигрировал в Испанию, и зовут его не Иоаким, а Юхан.
В каких-то пыльных закоулках сознания всплыло что-то знакомое. Она снова уставилась в экран.
Зарко Мартинес.
Анника уже видела это имя. Нет, она его не слышала, так как не знала толком, как оно читается – Сарко, Чарко, Харко, но она видела это слово на дисплее, причем именно этого компьютера. Она наклонилась ближе к экрану. Да, теперь она была в этом уверена.
Зарко Мартинес, Зарко Мартинес. Где, когда, как?
Нет, не вспоминается. Анника отключила мысленную картинку.
Как можно связаться с Юханом Маноло Зарко Мартинесом в испанской тюрьме? Через адвоката? Но как его зовут?
Она тяжело вздохнула, но потом улыбнулась.
Она достала мобильный телефон и открыла телефонную книгу.
Никлас Линде, Испания.
Пожав плечами, нажала кнопку «Позвонить».
Он ответил сразу.
– Привет, – произнесла она бодрым голосом. – Это Анника, Анника Бенгтзон, из «Квельспрессен»…
– Привет, Анника, – тягуче ответил он. – Как дела?
– Спасибо, хорошо, а у тебя?
– Светит солнце, я весел и счастлив.
– Ты в Испании?
– В Пуэрто-Банусе, детка.
– Это здорово, потому что мне нужна твоя помощь в одном деле.
– Слушаю тебя. Что случилось?
В трубке слышался смех и звон фарфора. Она явственно представила себе его – загорелого, в спортивном пиджаке и темных очках, с суточной щетиной.
– Тот парень, которого взяли той ночью в Сан-Педро…
– Это когда ты не захотела покататься на велосипеде?
Анника покраснела и опустила голову к клавиатуре.
– Да, верно. Так вот, его зовут Юхан Маноло Зарко Мартинес, так?
– Совершенно верно.
– Мне надо взять у него интервью.
В трубке раздался рев кофемашины. Полицейский дождался, когда стихнет этот адский шум. В трубке слышался шум ветра. Значит, он сидит на улице. Наверное, там жарко, дует сухой и знойный ветер.
– Это будет трудно, – сказал Никлас Линде. – Парень сидит в Малаге, а ты, наверное, в Стокгольме.
– Я приеду завтра утром, – сказала Анника и покраснела еще сильнее, услышав смех Никласа Линде.
– Это уже становится интересным.
– Он сидит на строгом режиме или к нему пускают посетителей?
– Думаю, ограничения сняты. Мальчик поет как канарейка. К сожалению, знает он немного. Он рассказал о тех членах банды, что уже пойманы, но не сообщил ничего нового.
– Как ты думаешь, он согласится дать интервью «Квельс-прессен»?
Анника услышала, как женский голос тихо произнес что-то по-испански почти в трубку. Потом послышалось нечто вроде поцелуя.
Она прикрыла глаза ладонью.
– Думаю, едва ли он захочет выступать в роли стукача, если мы назовем это так, – беззаботно ответил полицейский, когда женщина ушла.
Анника посмотрела на часы. Он, наверное, завтракает. Может быть, он просто заказал кофе? Кто эта женщина? Постоянная или подружка на ночь?
– Я не жду от него долгих излияний, – сказала Анника, усилием воли заставив себя сосредоточиться на профессиональных делах. – Я возьму личное интервью о том, как он попал в эту ситуацию, о его жизни на Солнечном Берегу…
– Я могу поговорить с его адвокатом, если хочешь, – предложил Никлас Линде. – Когда ты появишься здесь? Я могу встретить тебя в аэропорту.
Ей пришлось немало потрудиться, чтобы скрыть радость.
– Спасибо, но не стоит. Я сразу поеду на международный семинар об отмывании денег в Малаге, там в два часа будет пресс-конференция.
– Хорошо, тогда мы увидимся, я тоже там буду.
У Анники в животе появилось странное ощущение.
– Ну хорошо, – сказала она. – Тогда, может быть, ты поможешь мне еще в некоторых делах? Ты не знаешь, есть ли в Гибралтаре шведский адвокат, который может посоветовать, как превратить грязные деньги наркомафии в кристально чистые деньги приличного бизнеса? Есть ли у тебя на примете шведка с силиконовой грудью, которая может рассказать о светской жизни в Пуэрто-Банусе?
– Насчет адвоката будет сложно, но подходящую телку я, скорее всего, найду. Насколько важны силиконовые груди?
– Это самое важное.
– Такую и закажем, – рассмеялся он.
Анника улыбнулась в трубку.
– Увидимся завтра, – сказала она и отключилась.
Линде будет там, и они встретятся. Он предложил забрать ее из аэропорта. Наверное, снова ее поцелует.
– Земной шар у ног Анники, – сказала Берит и помахала рукой перед глазами коллеги. – С кем это ты говорила?
Анника откашлялась и попыталась спрятать лицо за ворохом бумаг.
– Полицейский из Малаги, – ответила она.
– Кнут Гарен? – поинтересовалась Берит.
– Нет, его шведский коллега.
Берит проницательно посмотрела на Аннику поверх очков.
– Полицейские обычно бывают хороши в постели, – сказала она. – Это связано с их мужественностью и в объяснениях не нуждается. Между прочим, то же самое относится и к армейским офицерам.
Анника почувствовала, как у нее отвисает челюсть.
– Просто маленький совет, – сказала Берит и снова уткнулась в экран.
