— О… надо же.
— То-то.
Запоздало он заподозрил неладное, но было уже поздно, когда он сделал то, что ее муж должен был сделать еще пять лет тому назад. То есть сорвал лилейный цветок ее целомудрия.
Терри сразу поняла, что случилось ужасное, и она к этому совсем не готова. Она так же решительно оказалась не готова к отсутствию супруга на великосветском приеме. Терри пришлось отдуваться за них обоих, уверяя гостей, что сиятельный лорд Ланкастер невероятно занят на работе, но вот-вот появится. Все же, раут прошел на славу. Терри постаралась, чтобы отменные кушанья, вина и оркестр возместили гостям отсутствие супруга.
Кит появился к десерту или, вернее, в качестве самого десерта. В своей энергичной манере он поздоровался с каждым из сотни гостей, извинился за опоздание и побеседовал по душам с главной приглашенной звездой вечера — председателем Антимонопольного Комитета.
Прием закончился около двенадцати. Кит с Терри провожали гостей, выйдя из дома на аллею. Последний гость исчез с финальным ударом часов, отбивающих полночь. Терри поглядела на мужа.
— Как ты, маленькая?
— Ты меня не поцеловал.
Кит поцеловал жену.
— Так лучше?
— Не совсем…
— Почему? Все прошло прекрасно.
— Все прошло бы еще прекрасней, если бы ты пришел вовремя…
— Прости, дорогая, я забыл о приеме напрочь. Вылетело из головы.
Терри не опустилась до комментариев. Кит никогда ничего не забывал — тем более, когда речь шла о важных светских мероприятиях. Ему просто смертельно не хотелось здесь быть сегодня, а хотелось быть где-то совсем в другом месте. Судя по его лицу, это место было сущим раем на земле.
— Где ты все-таки был?
— На работе, — сказал Кит почти что правдиво. Он ведь и в самом деле большую часть дня провел на работе. Большую, но не лучшую. Отнюдь не .
— На работе, — повторила Терри и всхлипнула.
— Ну-ну, — сказал Кит. Он извлек из нагрудного кармана пиджака платок и ласково вытер слезинки с ее глаз. — Смотри, у меня есть кое-что для тебя, маленькая.
И он достал из кармана элегантного пиджака черный бархатный футляр, открыл, поддев крышку, и надел Терри на шею бриллиантовое и сапфировое колье.
— Нравится?
— Да, Боже мой. Какое красивое… спасибо, но… по какому поводу?
— Неужели мне нужен повод, чтобы сделать подарок обожаемой жене.
Терри по его лицу поняла, что тема исчерпана, и дальнейшие пререкания ни к чему не приведут. Все равно он выкрутится. Он всегда выкручивался. Терри проглотила слезы.
— Ты голоден? Я приготовлю что-нибудь.
— Было бы замечательно, спасибо, — ответил Кит, светски улыбаясь.
Терри упрятала драгоценности в шкатулку, заперла ее на ключ, переоделась и стала готовить мужу ужин. Бифштекс и гору жареного картофеля, как он любил. Закончив, Терри отправилась сообщить мужу, что ужин готов. Кит, небрежно, но элегантно развалясь на диване в гостиной, одним глазом наблюдал за финансовыми новостями по каналу ИСТИНА инк., а другим следил, как слуги наводят послепраздничный лоск.
— Кит…
— Да, Терри.
— Этот ужасный человек опять пригласил нас в оперу?
— Ужасный председатель Антимонопольного Комитета? Да. В следующую субботу. В восемь. «Риголетто». Горбун, Джильда, красавец-герцог. Si, vendetta, tremenda vendetta.
[7]
В чем дело? Ты чем-то расстроена?
— Нет, что ты… просто это очень… скучно.
— Да, понимаю, провести три часа в опере, слушая мой храп и его болтовню действительно скучно, но его увлечение оперой помогает нам экономить сотни миллионов империалов. Ты представить не можешь, сколь непомерно высоки штрафы за нарушение антимонопольного законодательства.
— А мы нарушаем… законодательство?
— Самую чуточку… но тебе я ведь могу сознаться во всем, Терри?
— Да, ты можешь, но… лучше не нужно, пожалуй.
— Хорошо. Бедная моя усталая женушка. Моя малышка.
Терри весь вечер ломала голову, как преподнести мужу новости. Ничего дельного на ум не пришло, и она решила говорить напрямик.
— Вот еще что, дорогой. Твой брат…
— Что? Дэниэл? А что с ним?
— Он приехал.
— Куда приехал?
— Домой.
Кит закурил, тотчас выронил сигарету, обжег пальцы и прожег дырочку в ковре.
— О, ч-черт. Дэнни приехал? Когда?
— Сегодня вечером.
— Сегодня вечером? Когда именно?
— Буквально пару часов назад. Я, правда, даже не сумела с ним толком поговорить. Тут ведь были гости. Дэнни поел и сразу лег спать. Я постелила Дэнни в его старой комнате, он сам меня попросил.
Кит бессмысленно уставился в пространство. Перед мысленным взором пронеслось видение грязного, оборванного, завшивевшего, бородатого неудачника, потерпевшего в жизни полный крах. Лицо у него сделалось такое страшное, что Терри испытала к мужу прилив искренней жалости и симпатии, и мягко дотронулась ладошкой до его руки.
— Нет, Дэнни выглядит неплохо, только совсем вырос, ты его, наверное, сразу не узнаешь. Кит, куда ты?
— Пойду, посмотрю на него.
— Но Дэнни спит…
— Я ненадолго, зайду всего на минутку.
Терри была неправа. Кит узнал брата тотчас. Конечно, Дэниэл уже не был тем пухленьким малышом, который поросячьим хвостиком таскался за своим уже тогда вечно занятым старшим братом, умоляя почитать или поиграть с ним. И все же… это был он.
Невероятно изумленный, Кит постоял в коридоре, разглядывая брата через приоткрытую дверь. Дэниэл крепко спал, завернувшись в одеяло и подложив руку под голову. Кит засомневался, подумал, не отложить ли до завтра, все же тихо вошел, отодвинув сумку с неразобранными вещами Дэниэла, зажег ночник, сел в кресло и в тусклом красноватом свете еще внимательно пригляделся к брату. Дэниэл не выглядел больным, опустившимся наркоманом или завшивевшим бродягой. Бороды у него также не наблюдалось.
— Дэнни…
— Отстань, Хацуми, ты, жирный придурок, я сплю.
Хацуми. Что это? Или кто это? Непонятно. Кит, встревожась, потряс брата посильней и не успел пикнуть, как получил по темечку. Больно. У него аж искры из глаз посыпались.
— Матерь… Божья… и Сын Ее, Господь наш и Спаситель… — проговорил он благочестиво.
Дэниэл проснулся и сел на постели.
— Какого черта? Я думал, это Хацуми!
— Хацуми? — прошипел Кит, потирая лоб. — Кто это? Твой любовник? Куда мы катимся? Содом! Гоморра! Апокалипсис не за горами!
