Кальп пожал плечами.
— Не знаю. Мы видели, как горел Хиссар. Дукер хотел догнать Колтейна и Седьмую — у этого старика такой приступ оптимизма, что впору лечиться. Я бы сказал, что от Седьмой уже осталась только история, как и от Колтейна с его виканцами.
— Ах этот Колтейн. Когда меня приковали на дне расселины за дворцом Ласиин, я почти ожидал, что он окажется моим соседом. Худ свидетель, компания там подобралась более чем достойная. — Он помолчал, а затем покачал головой. — Колтейн жив, маг. Такие люди легко не погибают.
— Если это правда, честь требует, чтобы я его догнал.
Геборик кивнул.
— Его отлучили от храма, — громко заявила Фелисин. Оба обернулись и увидели, что Геслер сверлит взглядом девушку. Та продолжила: — Более того, он проклятье для собственного бога. Вашего бога, как я понимаю. Берегитесь жрецов-расстриг. Придётся вам самим править молитвы Фэнеру, парни, и я вам советую молиться. Часто.
Бывший жрец снова повернулся к Кальпу и вздохнул.
— Ты открыл свой Путь, чтобы взглянуть на меня. Что увидел?
Кальп нахмурился.
— Я увидел, — проговорил он через некоторое время, — ребёнка, который волочёт Пса размером с Худову гору. Одной рукой.
Лицо Геборика напряглось.
— А другой?
— Извини, — ответил Кальп, — тут простого ответа нет.
— Я бы его выпустил…
— Если бы смог.
Геборик кивнул. Очень тихо Кальп добавил:
— Если Геслер поймёт…
— Он сам выпустит…
— Тебе — кишки.
— Вижу, мы друг друга поняли, — сказал с бледной улыбкой Геборик.
— Не совсем, но я пока шум поднимать не буду.
Бывший жрец в ответ только снова кивнул.
— Ты сам выбрал таких спутников, Геборик? — спросил Кальп, косясь на Бодэна и Фелисин.
— О да. Более или менее. Трудно поверить, да?
— Прогуляемся-ка по берегу, — сказал маг и отошёл в сторону. Покрытый татуировками беглец последовал за ним. — Расскажи мне о них, — попросил Кальп, когда оба оказались достаточно далеко.
Геборик пожал плечами.
— Чтобы выжить в копях, приходится идти на сделки, — сказал он. — И то, что один человек будет ценить выше жизни, другой продаст в первую очередь. Дёшево. Этим они стали теперь. Кем были прежде… — Старик снова пожал плечами.
— Ты им веришь?
Широкое лицо Геборика рассекла ухмылка.
— А ты веришь мне, Кальп? Я знаю, ещё рано искать ответ на такой вопрос. Но и твой — не легче. Я верю, что Бодэн будет нам помогать, пока это в его интересах.
— А девушке?
Старик долго молчал, прежде чем ответить.
— Нет.
Такого я не ожидал. И это ещё была лёгкая часть разговора.
— Ясно, — сказал Кальп.
— А твои спутники? Эти дурачки со своим дурацким культом?
— Суровые слова в устах жреца Фэнера…
— Отлучённого и изгнанного жреца. Девочка сказала правду. Моя душа принадлежит мне самому, а не Фэнеру. Я её забрал обратно.
— Не знал, что такое возможно.
— Может, и невозможно. Прошу тебя, маг, мне не по силам идти дальше. Наш путь был… тяжёлым.
И не только ваш, старик.
По дороге обратно они не говорили. Вопреки всем передрягам в море, Кальп ожидал, что эта часть плана будет сравнительно простой. Барка придёт к острову. Они высадятся. Найдут друга Дукера… или не найдут. И он ещё отмахнулся от дурных предчувствий, когда историк впервые явился с просьбой о помощи. Идиот. Что ж, ладно, придётся забрать их с этого треклятого острова, высадить на материк — и дело с концом. Только об этом его и просили.
Поднималось солнце, чародейский шторм отступил от берега, но продолжал бушевать чёрно-лиловым маревом над проливом.
С «Рипаты» принесли еду. Геборик присел рядом со своими спутниками, чтобы разделить безмолвную, напряжённую трапезу. Кальп подошёл к Геслеру, который стоял на страже над двумя своими спящими подчинёнными — все трое расположились под квадратным куском парусины, натянутым между четырьмя жердями.
Изрезанное шрамами лицо капрала скривилось в иронической ухмылке.
— Фэнерова шуточка, — проворчал он.
Кальп присел на корточки рядом с капралом.
— Рад, что тебе нравится.
— Юмор Бога-Вепря — не для смеха, маг. Странно только… я готов поклясться, что Владыка Лета был… здесь. Сидел, будто ворона, на плече у этого жреца.
— Ты уже испытывал касание Фэнера, Геслер?
Солдат покачал головой.
— Меня дарами судьба не балует. И не баловала никогда. Просто чувство такое, вот и всё.
— И ты его всё ещё испытываешь?
— Да вроде нет. Не знаю. Не важно.
— Как Истин?
— Тяжело ему: нашли жреца Фэнера, а тот отвернулся да и отрёкся от всех нас. Но всё будет в порядке, мы за парнем присмотрим — я да Ураган. Теперь твой черёд отвечать. Как мы обратно на материк возвращаться будем? Этот треклятый колдун никуда не делся, верно ведь?
— Жрец нас проведёт.
— Это как же?
— Долго объяснять, капрал, а я сейчас могу думать только о том, как бы скорей уснуть. Я подежурю следующим. — Кальп поднялся и пошёл прочь, чтобы приготовить себе в тени место для сна.
Фелисин лежала, не засыпая, обхватив себя руками, и смотрела, как маг натягивает полог, а затем забирается в тень, чтобы прилечь. Она покосилась на морпехов и испытала приступ насмешливого презрения. «Последователи Фэнера», вот умора. Бог-Вепрь — уши есть, а между ними — пусто. Эй, дурачьё, Фэнер где-то здесь, прячется в мире смертных. Достойная добыча для всякого охотника с острым копьём. Мы видели его копыто. За это можете старика поблагодарить. Поблагодарить так, как считаете нужным.
Бодэн спустился к воде, чтобы помыться. Теперь он вернулся, стряхивая капли с бороды.
— Уже боишься, Бодэн? — спросила Фелисин. — Посмотри на того солдата, который не спит. Он тебе не по зубам. А тот, с арбалетом, в два счёта тебя раскусил, а? Крепкие мужики — покрепче тебя будут…
Бодэн протянул:
— Уже и с ними переспать успела?
— Ты меня использовал…
— Что с того, девочка? Для тебя это образ жизни — отдаваться другим.
— Худ тебя побери, ублюдок!
Стоя над ней, Бодэн по-своему рассмеялся — хмыкнул.
— Ты меня не собьёшь — мы уберёмся с этого острова. Мы выжили. Говори, что хочешь, а настроения мне не испортишь, девочка. Валяй.
