— Готов посмотреть, что внизу?
— Абсолютно нет.
— Ну, тогда ты — первый, — с напряжённой ухмылкой сказал Геслер. Он обнажил меч.
Кальп посмотрел на клинок. Капрал пожал плечами.
— Ага, я знаю.
Тихо ругаясь себе под нос, Кальп направился к люку. Темнота внизу ничего не скрыла от его взора. Всё было окутано колдовством — желтушным, пульсирующим свечением. Держась обеими руками за перила, маг спустился по проржавевшим ступеням, за ним неотступно следовал Геслер.
— Видишь что-нибудь? — спросил капрал.
— О да.
— Чем это пахнет?
— Если у терпения есть запах, — проговорил Кальп, — то это он.
Чародей направил волну света по центральному проходу между рядами банок, раздвинул его в стороны и оставил так.
— Да уж… — сдавленно прохрипел Геслер. — Есть определённая логика, верно?
На вёслах сидели обезглавленные трупы — по трое на банку. Всё свободное пространство занимали свёртки из тюленьей кожи. Ещё одна безголовая фигура возвышалась у кожаного барабана, сжимая в обеих руках странные, похожие на тыквы-горлянки, палочки. Эта фигура была огромной и мускулистой. На телах не было и следа разложения. На шеях поблескивали белые кости и алая плоть.
Долгое время оба молчали, затем Геслер откашлялся, но это не помогло, слова всё равно давались ему с трудом.
— Ты сказал «терпение», Кальп?
— Угу.
— Значит, не ослышался.
Кальп покачал головой.
— Кто-то взял корабль, обезглавил всех на борту… а затем посадил за работу.
— В таком порядке?
— В таком порядке.
— Как давно?
— Годы. Десятилетия. Мы на Пути, капрал. Никто не скажет, как здесь работает время.
Геслер заворчал.
— Давай-ка проверим каюту капитана? Может, там сохранился бортовой журнал.
— И свисток «на вёсла».
— Ага. Знаешь, если мы спрячем этого барабанщика, я могу послать сюда Урагана, чтобы ритм отбивал.
— Злые у тебя шутки, Геслер.
— Так точно. Дело-то в чём: Ураган травит ужасно скучные морские байки. Это ж подарок будет всякому, кто с ним станет пить в будущем. Слегка добавить перцу.
— Не говори, что ты это серьёзно.
Капрал вздохнул.
— Да нет, — сказал он секунду спустя. — Никому не пожелаю тронуться умом, маг.
Спутники вернулись на верхнюю палубу. Остальные молча уставились на них. Геслер пожал плечами.
— Что и следовало ожидать, — сказал он. — Следовало, если ты совсем свихнулся, конечно.
— Тогда, — ответила Фелисин, — ты к самым подходящим людям обращаешься.
Кальп направился к дверце в каюту. Капрал вложил меч в ножны и поспешил за ним. Спустившись на две ступени, они оказались на камбузе. В центре стоял большой деревянный стол. Напротив виднелась ещё одна дверка, ведущая в узкий коридор с койками по обеим сторонам. На дальнем конце его была дверь в капитанскую каюту.
Койки были пусты, но рядом лежало множество вещей, которые уже никогда не понадобятся владельцам.
Дверь в каюту распахнулась с громким скрипом.
Даже по сравнению со всем, что они уже видели, сцена была ужасной. Четыре тела — три замерли в причудливых позах, погибшие внезапно и мгновенно. Никаких признаков разложения, но и крови не видно. То, что убило их, переломало все кости, но нигде не тронуло кожи. Единственным исключением было тело, которое восседало в капитанском кресле, во главе стола с картами, словно руководило жутким собранием, посвящённым Худу. Торчавшее из его груди копьё пробило насквозь тело и спинку кресла. Кровь блестела на животе и коленях фигуры. Она уже не текла, однако казалась влажной.
— Тисте анди? — шёпотом спросил Геслер.
— Похожи, — тихо ответил Кальп, — но не слишком. — Он вошёл в каюту. — Кожа у них серая, а не чёрная. И выглядят не такими… утончёнными.
— Говорят, тисте анди с Плавучего Авали были вполне себе варварами… Хотя, конечно, никто из живущих на этом острове не бывал.
— Никто оттуда не вернулся, во всяком случае, — поправил Кальп. — Но эти одеты в шкуры — едва выделанные. И посмотри только на украшения…
Четыре тела носили костяные фетиши, клыки и когти зверей, полированные морские раковины. Ничего похожего на изысканные украшения тисте анди, которые Кальпу доводилось видеть в прошлом. Более того, у всех четверых волосы были каштанового цвета и свисали нерасчёсанными, жирными космами. У тисте анди волосы были либо серебристо-белыми, либо полуночно-чёрными.
— Да что же мы видим, Худ разбери? — спросил Геслер.
— Тех, кто убил тисте анди и квонских моряков, я думаю, — отозвался Кальп. — Затем они вошли на этот Путь. Быть может, по своему выбору, быть может, нет. И наткнулись здесь на что-то ещё более злобное, чем они сами.
— Думаешь, остальная команда спаслась?
Кальп пожал плечами.
— Если ты способен при помощи магии повелевать обезглавленными моряками, нужна ли тебе команда более многочисленная, чем та, которую ты видишь?
— А всё одно похожи на тисте анди, — сказал капрал, внимательно разглядывая фигуру в капитанском кресле.
— Нужно привести сюда Геборика, — решил Кальп. — Может, он читал что-нибудь такое, что прольёт свет на это дело.
— Жди здесь, — коротко буркнул Геслер.
Корабль начал поскрипывать — остальные спустились с юта и теперь ходили по верхней палубе. Кальп слушал, как шаги капрала удаляются по коридору. Маг опёрся обеими руками на стол и изучил разложенные на нём бумаги. Среди них была карта, изображавшая землю, которую Кальп не сумел опознать: изрезанное побережье, фьорды, украшенные грубыми изображениями сосен. В глубине белой краской был намечен лёд или снег. Курс был проложен на восток от изрезанных берегов, а затем на юг через океан. Малазанская империя гордилась тем, что обладает картами всего мира, но такой суши маг ни на одной не видел. Имперские претензии на всевластие вдруг показались ему жалкими.
Геборик вошёл в каюту. Кальп даже не оторвался от изучения карт.
— Посмотри на них внимательно, — сказал маг.
Старик пробрался мимо Кальпа, присел рядом с креслом, вгляделся в лицо капитана и нахмурился. Высокие скулы, угловатые глазницы и высокий рост делали его похожим на тисте анди. Геборик потянулся к нему…
— Стой! — рыкнул Кальп. — Поосторожней с тем, чего касаешься. И какой рукой.
Геборик раздражённо зашипел и опустил руку. Через минуту он выпрямился.
— Мне только одно приходит в голову. Тисте эдур.
— Кто?
