— Постой! — воскликнул Геборик. — Что ты почувствовала во мне?
— Ты отсечён от своего бога, хоть он и продолжает тебя использовать. Я не вижу другой цели в твоём существовании.
Фелисин проглотила язвительный комментарий. Не сейчас. Она увидела, как обвисли плечи Геборика, будто саму жизнь вырвали из его груди и та теперь, пульсируя, истекала капавшей на палубу кровью. В душе он крепко держался за что-то, а заклинательница сейчас объявила, что это нечто — мертво. Кажется, я уже ничем не смогу его задеть. Может, хоть перестану пытаться.
Хентос Ильм запрокинула голову, затем начала растворяться, превращаться в маленький смерч праха. В следующий миг он взмыл вверх и скрылся в бурлящих над головой низких тучах.
Треск близкой молнии болью ожёг уши Фелисин. Девушка закричала и упала на колени. Остальным пришлось не лучше, если не считать т’лан имассов, которые продолжали неподвижно и равнодушно стоять. «Силанда» накренилась. Грязная пирамида отрубленных голов под грот-мачтой рассыпалась. Головы покатились, отскакивая от палубы.
Т’лан имассы вдруг развернулись к мачте — с оружием наготове.
В облаках зарокотал гром. Воздух вновь задрожал.
Легана Брид нагнулся и поднял одну из голов за длинные чёрные волосы. Она принадлежала женщине, тисте анди.
— Она ещё жива, — в словах немёртвого воина прозвучало лёгкое удивление. — Куральд Эмурланн, чародейство заперло души в телах.
Слабый крик донёсся из-за туч, в нём слились отчаяние и — вопреки ему — облегчение. Тучи разошлись во все стороны, рассыпались на тонкие струйки. Буря пропала, как и сам безумный чародей.
Фелисин инстинктивно пригнулась, когда что-то пролетело мимо неё, оставляя за собой затхлый, мёртвый запах. Когда она подняла глаза, Хентос Ильм уже снова стояла на палубе, глядя на Легану Брида. Оба не шевелились — видимо, беззвучно разговаривали.
— Худов дух, — прохрипел рядом с Фелисин Кальп. Она обернулась. Маг смотрел на небо, лицо его побледнело. Фелисин тоже запрокинула голову.
В янтарном небе зияла окаймлённая огненно-красным свечением дыра размером с полную луну. То, что текло через неё, словно просочилось внутрь Фелисин через зрачки, будто одного взгляда было достаточно, чтобы подхватить заразу, болезнь, которая распространится по всему телу. Как яд кровного слепня. Она невольно всхлипнула, а затем отчаянно отвела глаза.
Кальп продолжал смотреть, лицо его стало совсем белым, челюсть безвольно отвисла.
— Кальп!
Он не откликнулся. Фелисин ударила его.
Внезапно рядом оказался Геслер. Морпех быстро прикрыл рукой глаза Кальпу.
— Чтоб тебя, маг! Кончай с этим!
Кальп затрепыхался, затем расслабился. Фелисин заметила, как он кивнул.
— Можешь его отпустить, — сказала она капралу.
Как только Геслер убрал руку, маг уставился на Хентос Ильм. Его хриплый голос дрожал.
— Это та рана, о которой ты говорила? Она растёт… я чувствую, как раковая опухоль…
— Душа должна скрепить её, — произнесла заклинательница.
Легана Брид двинулся вперёд. Все смотрели, как он подошёл к юту, поднялся по ступеням и остановился перед Ураганом. Покрытый шрамами моряк не шелохнулся.
— Ну, — пробормотал морпех, — ближе я никогда не был. — Он криво ухмыльнулся. — Одного раза хватит.
Т’лан имасс поднял свой серый кремнёвый меч.
— Стой! — зарычал Геслер. — Если тебе нужна душа, чтобы заткнуть эту рану… бери мою.
Легана Брид повернул голову.
Геслер сцепил зубы и кивнул.
— Недостаточно, — провозгласила Хентос Ильм.
Легана Брид снова повернулся к Урагану.
— Я — последний из своего клана, — пророкотал он. — Л’эккей Шаин прекратит существовать. Это оружие — наша память. Владей им, смертный. Узнай его тяжесть. Камень всегда жаждет крови. — Он протянул морпеху четырёхфутовый клинок.
Ураган принял его с каменным лицом. Фелисин увидела, как напряглись мышцы на запястьях, когда морпех ощутил и удержал вес меча.
— Пора, — сказала Хентос Ильм.
Легана Брид отступил на шаг и рассыпался в столб праха. Он заизвивался, изогнулся, воздух со всех сторон задрожал, а затем устремился внутрь новорождённого вихря. В следующий миг ветер стих, а Легана Брид исчез. Оставшиеся т’лан имассы обернулись и подняли взгляды к небу.
Фелисин так и не смогла понять, то ли она лишь вообразила, то ли и вправду увидела, что т’лан имасс принял прежний облик за миг до того, как врезаться в самое сердце раны, — ничтожная, крошечная фигурка, которую мгновенно поглотила чернильная тьма. В следующий миг границы раны вздрогнули, наружу покатились призрачные волны. Затем дыра начала обваливаться сама в себя.
Хентос Ильм продолжала смотреть вверх. Наконец она кивнула.
— Достаточно. Рана скреплена.
Ураган медленно опустил остриё кремнёвого меча, пока оно не упёрлось в палубу.
Просто бывалый солдат, прожжённый циник, один из множества отбросов Империи. Он явно был потрясён. Недостаточно, так она сказала. Вот уж точно.
— Теперь мы уйдём, — провозгласила Хентос Ильм.
Ураган встряхнулся.
— Заклинательница!
В её голосе прозвучало откровенное презрение:
— Легана Брид воспользовался своим правом.
Морпех не сдавался.
— Это «скрепление»… скажи, это больно?
Хентос Ильм пожала плечами, так что кости звонко хрустнули. Это и был её ответ.
— Ураган… — начал Геслер, но его друг покачал головой и спустился на палубу. Когда он двинулся к заклинательнице, другой т’лан имасс шагнул вперёд и преградил ему дорогу.
— Солдат! — рявкнул Геслер. — Назад!
Но Ураган подался назад только для того, чтобы освободить место для удара занесённого над головой кремнёвого меча.
Т’лан имасс одним неуловимо быстрым движением снова сблизился с морпехом, вытянул руку и сжал пальцы на шее Урагана.
Геслер с проклятьями рванулся мимо Фелисин, нащупывая рукоять собственного меча. Капрал остановился, когда стало понятно, что т’лан имасс просто удерживает Урагана. А сам морпех замер. Между ними текли беззвучные слова. Затем немёртвый воин разжал пальцы и отступил. Гнев Урагана улетучился. Что-то в том, как он ссутулился, напомнило Фелисин о Геборике.
Все пятеро т’лан имассов начали рассыпаться.
— Стойте! — завопил маг и рванулся вперёд. — Как нам отсюда выбраться, во имя Худа?
Но было слишком поздно. Имассы уже исчезли. Геслер подбежал к Урагану.
— Что этот ублюдок тебе сказал?
