– Пуговица какого-то идиота, – пробормотал кардинал и выбросил ее.
За стеной не было ничего. Коридор заканчивался, и в тупике стоял штабель бочек.
– Я вам говорил, – сказал Чань. – Мы в погребах.
Свенсон нахмурился.
– Она познакомила меня с картиной графа, чтобы подтолкнуть к какому-то действию. Упоминание о том, что я нахожусь рядом с рекой, было намеренным, она хотела направить меня в эту сторону…
– Эта женщина – вампир, – сказал Чань. – Жестокость ради самой жестокости.
– Была бы действительно жестокой – убила бы меня..
– Если графиня вела себя с вами цивилизованно, наверняка ей это нелегко далось, – заметила мисс Темпл, – для нее это то же самое, что разыгрывать влюбленность в смертельного врага.
– Подождите, – сказал доктор. – Посмотрите на пол.
На полу были царапины, как будто двигали бочки. Чань ухватился за бочку. Свенсон помог ее сдвинуть: в стене за ней скрывалась металлическая дверь. На ручке висела на кожаной петле бронзовая восьмисантиметровая трубка с зубцами.
– Пневматический лифт, – сказал Свенсон. – А вот и ключ от него.
В кабине Свенсон помедлил и спросил:
– Мы последуем за графиней или убежим?
– Она могла вернуться на чердак к Франческе, – сказала мисс Темпл.
– Мы не знаем, там ли девочка, – предостерег Чань. – Я считаю, нужно спуститься туда, откуда мы вошли, и надеяться, что там нет толпы солдат.
Согласившись с его рассуждениями, Свенсон вставил ключ в скважину и нажал нижнюю кнопку на бронзовой пластине. Кабина завибрировала. Они спускались молча и держали оружие наготове, но, когда послышалось характерное звяканье, кабина не остановилась.
– Я думал, мы вошли непосредственно под погребами, – сказал Чань.
– Возможно, мы не обратили внимания, – сказала мисс Темпл, – и поднялись на два уровня.
– Вряд ли.
– Значит, есть еще один уровень ниже.
Второй раз раздалось звяканье, и кабина остановилась. Чань поднял стальную решетку и нажал плечом на потемневшую металлическую дверь.
Это не был проход в Сталмер-хаус – они попали в еще один тоннель, пол которого был вымощен кафельными плитками, как в ванной. Единственный фонарь, который, судя по уровню масла, зажгли примерно час назад, стоял на полу. Рядом, похожий на зловещую розу, лежал третий красный конверт.
Он был пуст – там лежал только лоскут белой ткани с алым отпечатком губ графини. Свенсон ничего не сказал. Чань недовольно скривился. Мисс Темпл поднесла лоскут к носу и отметила, что он пахнет духами с ароматом плюмерии. Они пошли вперед.
– Такое было непросто построить, – сказал Свенсон. – Пока все это выкопали, наверное, надолго перекрыли движение на улицах над нами.
– Ничего не перекрывали, – отозвался Чань, шагавший впереди. – Разве что в старом Норуолке.
Это ничего не говорило ни Свенсону, ни мисс Темпл. Чань вздохнул.
– Норуолкские укрепления разобрали, чтобы построить Седьмой мост и новое здание таможни.
– Я бывала в здании таможни, – сказала мисс Темпл, – чтобы узнать о торговле.
– Это делает вам честь, – заметил Свенсон. – Мало кто из наследниц интересуется чем-то, кроме возможности тратить состояние.
Лицо мисс Темпл приобрело озабоченное выражение.
– Я не хотела, чтобы меня обманывали: торговцы сахаром – известные негодяи. Но когда я попала туда, то немного заскучала.
Чань кашлянул. Они прекратили говорить, а он продолжил:
– Норуолк был одной из стен первоначальной цитадели. Я думаю, что тут располагались нижние катакомбы.
– Но почему их перестроили? – спросил Свенсон. – Тут новая плитка на полу и свежая краска.
Чань вынул из кармана плаща бритву, царапнул штукатурку и сдул пыль.
– Штукатурили не более двух месяцев назад.
– До или после того, как дирижабль упал в море? – спросил Свенсон.
Чань пожал плечами. Мисс Темпл подняла вверх фонарь.
– Мы забыли вот о чем. Кто-то ведь зажег его. Мы должны продолжать поиски и заставить ее рассказать все.
Через триста метров тоннель закончился: они увидели деревянную дверь и еще один красный конверт, лежавший на полированной дверной ручке. Чань разорвал его, взглянул на письмо и, фыркнув, передал доктору.
«Мой дорогой доктор!
Как мужчина, обладающий завидной энергией, вы должны со временем отыскать это логово, но время – плохой друг.
Задача не по силам никому, если действовать в одиночку.
Не дайте любви вас ослепить. Есть еще много времени, чтобы свести наши счеты.
РЛС».
Мисс Темпл выжидающе подняла брови, и доктор протянул ей записку.
– Зачем ей понадобилась упоминать «любовь»? – спросил Чань.
– Я думаю, она имела в виду Элоизу, – ответил Свенсон, сомневаясь, правда ли это, и не зная, несмотря на уверенность в бессердечности графини, как она воспринимала их встречу. А как он относился к ней? – Она скажет все, что угодно, чтобы смягчить свою вину, если ей потребуется наша помощь.
Мисс Темпл вернула ему записку.
– Я не хочу торговаться с ней.
– Если мы найдем графиню, – сказал Чань, – неважно где, она умрет.
Свенсон кивнул в знак согласия. Это не означало, что он хочет сохранить жизнь врага – он и в самом деле не хотел этого, – но он видел, что товарищи отрицают тот факт, что сейчас борьба вышла далеко за рамки мщения негодяям. И, если он сохранит этой женщине жизнь, чтобы победить графа, не возненавидят ли его в конце концов Селеста и Чань?
«Логово» действительно выглядело так, будто в нем обитали животные. Одежда, даже самая изысканная, валялась на полу и на мебели, грязные тарелки и стаканы стояли на столах, в углах валялись пустые бутылки, а соломенный матрас был сложен вдвое и прислонен к стене. Несмотря на следы, оставленные графиней, было понятно, что эта комната с каменными стенами приспособлена для другой цели. Металлические трубки соединялись с медными емкостями, привинченными к стенам. Чувствовался отвратительный запах синей глины.
Свенсон прикоснулся к трубкам, чтобы узнать температуру, а потом потрогал стену.
– Очень холодная… может быть, за ней река?
Чань хлопнул рукой по стене.
– Конечно! Какой я дурак – Седьмой мост! Турбины!
– Какие турбины? – спросила мисс Темпл. – Вы говорите так, будто турбины – это обычная тема разговора за завтраком.
Чань отреагировал на ее слова.
– В опорах моста находятся турбины – когда-то предполагалось использовать их для устройства принудительной сливной канализации.
