Рассмотрим какой-нибудь банальный пример. Например, любовь…
Пример, конечно, новизной и эксклюзивностью не блещет! Итак, влюбился мужчина в
женщину, или влюбилась женщина в мужчину, т.е. возникли у них сексуальные
доминанты. Что дальше? Дальше «любовный образ» возлюбленного (или возлюбленной)
воспринимается как идеальный, все в нем хорошо, все замечательно. И что бы
теперь ни говорили родственники и друзья, какие бы превратности ни сыпались на
голову влюбленного (влюбленной) со стороны его возлюбленной (возлюбленного) —
«хороший (хорошая), и баста!». Все можно объяснить, все можно оправдать, а
восприятие человека (возлюбленного или возлюбленной) человеком (влюбленным,
влюбленной) остается прежним; и, надо сказать, оставаться будет таким до тех
пор, пока будет действовать подсознательная сексуальная доминанта, которая и
заставляет плясать под свою дудку подслеповатое и безвольное сознание.
Все нам кажется смешным, нелепым или дурным оттого, что мы
не знаем порядки и связи всей природы и что мы хотим управлять всем по
привычкам нашего разума; между тем то, что разум признает дурным, дурно не в
отношении порядка вещей и законов природы в целом, но только в отношении
законов одной нашей природы.
Бенедикт Спиноза
А с раздражением, скажете, иначе? Ничуть не бывало! С
раздражением то же самое, только еще — как это говорят? — круче. Вот
кто-то нас случаем подвел, разочаровал, обидел и т.п., формируется у нас
соответствующий образ этого человека, который сам по себе (человек имеется в
виду) ни хорош ни плох, а кому как. Нам же теперь он плох, он нас раздражает. И
что бы он ни сделал, как бы ни поступил, что бы ни сказал — мы будем
чувствовать раздражение, будем напрягаться и думать о том, как он глуп,
безвкусен, неотесан, подл, лжив, притворен и т.д., и т.п. Мы формируем
соответствующий динамический стереотип (привычку реагирования) и уже иначе
воспринимать его не можем. Разумеется, может статься, что этот товарищ,
действительно, не лучший человеческий экземпляр (впрочем, у каждого из нас есть
всякие стороны), но такая тенденциозность оценки — явное преувеличение.
И, что особенно печально, дело даже не в том, что наши
отношения с этим персонажем не заладились. Плохо то, что нам теперь с ним
некомфортно жить, взаимодействовать или просто встречаться. Это мы (а не он —
такой-сякой, немазаный!) испытываем теперь постоянное раздражение, злимся,
напрягаемся, лишаемся сна и аппетита, страдаем от повышенного давления,
сердцебиений и изжоги. А ради чего, собственно. Кому от этого легче? Да,
легкости ожидать теперь не приходится. После всех своих несчастий (в которых
мы, конечно, по наивности своей обвиним его, этого человека, а не собственное
восприятие) мы крикнем своему «обидчику»: «Посмотри, до чего ты меня довел!!!»
Сильно, нечего сказать! Были бы мы на сцене да была бы публика в зале — оглохли
бы, наверное, от аплодисментов!
Истинная свобода состоит в исполнении всех действий в
соответствии с суждением и выбором воли, а не по принуждению привычки.
Йогананда
Однако это обвинение, брошенное в лицо ненавистному
обидчику, вряд ли можно считать оправданным (разве только театральными
соображениями), поскольку мы довели себя до этого состояния сами. Если бы мы
все это сразу заметили да повременили бы тратить свои нервы почем зря (а может,
действительно, зря, потому что и без толку, и, наверное, незаслуженно), то и не
довели бы себя до подразумеваемой «ручки». Возможно, даже разглядели бы в этом
человеке, на которого мы навели свой ужасный пасквиль, весьма милого и
интересного человека. Но как хороша подобная теория и как банальна, как
неприглядна наша фактическая жизнь! Ведь наше с вами сознание так мало
прислушивается к здравому смыслу и так нелепо себя ведет, подчиняясь подкорке,
что рассчитывать на качественную жизнь, которая досталась бы нам без труда и работы
над собственным восприятием, т.е. над самим собой, нам не приходится.
Каждый из нас, к сожалению, представляет собой целый набор
самых разнообразных динамических стереотипов (привычек) вздорности, пугливости
и печали. Мы буквально запрограммированы на вспышки раздражения и даже
агрессии, на переживание чувств страха, трагедии, ущербности. Достаточно только
войти в соответствующие обстоятельства, и мы отыгрываем все эти роли совершенно
автоматически, причем по полной программе. Сложись наши привычки воспринимать
эти обстоятельства иначе, мы бы с вами иначе и реагировали. Но до тех пор, пока
мы не осознаем этого важного правила, пока не поймем, что виной нашего
раздражения, страхов и печали является не какая-то внешняя причина, а наши
собственные привычки, пока не увидим, насколько мы зависимы от этих привычек,
как безжалостно они поработили нас, надеяться на счастливую жизнь, к сожалению,
не приходится.
Ну и что, можно нас после всего этого назвать разумными?
Сомневаюсь… Впрочем, это только семечки, смотрите дальше!
Трехголовый змий сознания
Что ж, смотрим дальше и замираем от ужаса! Перед нами то,
что мы зовем сознанием, то, что по какой-то совершенно нелепой случайности
заставляет нас думать, что мы разумные существа. Право, сейчас с этой иллюзией
будет покончено окончательно! Итак, сознание…
Сейчас мы будем говорить не о том, о чем мы думаем, а о том,
как мы думаем, какие механизмы лежат в основе наших мыслей и отсюда уже —
чувств. При самом серьезном и глубоком анализе оказывается, что у нас
всего-навсего три типа мыслей. Те, благодаря которым мы представляем себе свое
будущее, те, посредством которых выражаются наши желания, и те, наконец, которые
служат нам объяснением (обоснованием) этих наших прогнозов и требований. Так и
будем их называть: мысли о будущем — «прогнозами», мысли, формулирующие наши
желания, — «требованиями», и мысли, обосновывающие все и вся в нашем
сознании, — «объяснениями».
Заглянем в будущее, прости Господи!
Начнем с прогнозов. Представим себе ситуацию, что мы никоим
образом не представляем себе то, что будет происходить дальше — через минуту,
час, месяц. Это нас неминуемо парализует! За примерами далеко ходить не нужно.
Вот вы сейчас читаете эту книгу, предполагая, видимо, что содержащиеся в ней
знания пригодятся вам в дальнейшем. Но если вы совершенно не представляете себе
своего будущего, значит, вы не можете знать, пригодится вам это или нет, а
следовательно, если бы вы действительно так думали, то, однозначно, не стали бы
читать эту книгу. Более того, вы не стали бы есть, поскольку и это, при
определенных обстоятельствах, может оказаться совершенно излишним. Вы бы никуда
не пошли, ничего бы не стали делать, вы бы просто оказались парализованными,
ведь всякое действие делается для чего-то, для какого-то будущего, которого, по
понятным причинам, еще нет, которое только предполагается вами.
Как только вы оставляете твердый фундамент настоящего и ваше
внимание обращается в будущее, вами овладевает тревога и беспокойство.
Фредерик Перлз
Приходится признать, что наше умение прогнозировать будущее
(а без сознания тут не обойтись) — вещь наиважнейшая. Однако, как мы уже
неоднократно убеждались, любой хороший и важный инструмент, выданный нашему
собрату, т.е. «Человеку Разумному», превращается в его руках в орудие
изощренного и, как правило, длительного самоубийства. Вспомним про наш
сердобольный инстинкт самосохранения, который постоянно нацелен на то, чтобы
спасти нас от самых разнообразных отсутствующих неприятностей, по его мнению,
нам угрожающих. Если он будет определять стратегию нашей душевной жизни (а он
руководит всем нашим психическим аппаратом), то наше будущее, которое он
примется рисовать нашему сознанию в нашем же сознании, будет представляться нам
в самых мрачных красках. Проще говоря, он просто станет нас запугивать нашим же
богатым воображением. Если инстинкт самосохранения считает, что нам следует
защищаться, то подобный «изобразительный» метод — лучший способ заставить нас
делать это!
