Быль
Сколь бы странными ни казались подобные предложения, они
куда более реальны, нежели большая часть наших попыток решить проблему
фактических жизненных потребностей в своих «внутренних», психологических
пространствах (именно о них я и говорю, когда произношу слово «виртуальные»). Иными
словами, речь идет об определении сути того, что мы считаем своими проблемами.
Если посмотреть на эти «сути» внимательно, то в подавляющем большинстве случаев
оказывается, что наши проблемы просто надуманны. То есть желания, которые их
создали, зародившись когда-то в подкорке, отнюдь не столь сильны и существенны,
как это кажется сознанию. И уж совершенно не стоят тех сил, которые у нас
отбирают! Конечно, в таком надуманном, виртуальном пространстве можно гулять
сколь угодно долго, но какой смысл? Зачем вы переживаете?
Мне, как психотерапевту, не раз приходилось наблюдать людей,
которые пытались в своем «внутреннем» пространстве решить какие-то проблемы со
своими уже умершими родственниками. Представляете?! Эти люди пытались что-то
доказать покойникам, им казалось, что что-то важное в их отношениях с умершим
было упущено, а потому сейчас они должны это исправить. Надо ли объяснять, что
это, как минимум, заблуждение? Ведь это нелепо — думать, что когда-то в прошлом
мы могли как-то иначе повести себя с теми, кто был нам дорог? Наверное, думать
так можно, но изменить прошлое нельзя. Поговорить можно только со своим
собственным воображением, а покойники не разговаривают. В любом случае,
подобный вопрос, дабы не сойти с ума окончательно, нужно просто закрыть.
Следуйте той воле и тому пути, которые опыт подтверждает как
ваши собственные, то есть как подлинное выражение вашей собственной
индивидуальности.
Карл Юнг
Совершенно аналогичная ситуация наблюдается и в тех случаях,
когда человек, озабоченный своей болезнью, зачастую мнимой или отнюдь не столь
опасной, как ему кажется, продолжает постоянно возвращаться к мысли о том, все
ли с ним «в порядке», не пропустил ли доктор какой-нибудь серьезной патологии и
«не стоит ли смерть у меня на пороге?» В подобном случае точно так же ничего
нельзя сделать, кроме как волевым решением заставить себя прекратить эти
размусоливания и сказать себе: «Кончено! Переходим к другим делам!» Зачастую на
это необходимо мужество, зачастую пребывание в этих виртуальных конструкциях —
прямое следствие малодушия. Так или иначе, но сути дела это не меняет: человек
занят в этом случае не своей жизнью, а черт знает чем. Каковы последствия?
Примерно такие же, как и последствия отсутствующей в течение года-двух поливки
домашнего растения.
Резюмируя, можно сказать, что одним из наиболее существенных
способов борьбы с собственными патологическими доминантами (последние проявляют
себя, как правило, уже описанными нами выше негативными эмоциями, а также
беспочвенными надеждами и мечтаниями) является определение истинной
потребности, лежащей за всей этой психической деятельностью. Здесь часто
выясняется, что решаемая нами задача (стоящее за ней желание) или абсурдна, или
недостижима, или не стоит выеденного яйца. Что ж, такой вопрос можно лишь
закрыть, памятуя о том, что жизнь продолжается, и негоже, если наша жизнь
продолжается без нашего деятельного в том участия.
Дойти до самого конца…
Частной, но наиболее проблемной разновидностью феномена
«прогнозирования» является так называемая «катастрофизация». Делать из мухи
слона — это наша весьма специфическая человеческая забава, правда, очень
накладная. Как только случится у нас какая-нибудь, пусть и незначительная,
неприятность, мы сразу же прогнозируем себе катастрофическое будущее — с
потерями, утратами, немыслимыми поражениями и трагической, мучительной смертью.
Мы не продумываем подобные сценарии в деталях только потому, что нам страшно их
продумывать, но ожидания у нас появляются именно такого рода.
Любой маленький порез мгновенно превращается в нашем воображении
в гноящуюся рану, последующий сепсис и неизбежную смерть. Введение новокаина на
приеме у стоматолога — в анафилактический шок, боли в животе — в перитонит или,
того хуже, рак. Небольшое пятнышко, появившееся на коже, сразу кажется нам
следствием последней стадии СПИДа, а колющая боль в области грудной клетки —
инфарктом миокарда. Любой конфликт в семье или на работе — это уже практически
развод и одинокая старость или же увольнение с невозможностью куда-либо
трудоустроиться.
Конечно, подобные предположения не лишены какой-то степени
вероятности, но чаще всего она преувеличена тысячекратно. Причем с подобной
«идеей фикс» мы способны ходить день, неделю, месяц, ночи напролет обдумывать
свое трагическое положение, прорабатывать какие-то выходы из вымышленных
тупиков, терзать себя и окружающих, превращая всю свою жизнь в бесконечный бег
от собственной тени. Проблема здесь кроется в отсутствии внутренних концов у
такого рода доминант. Как же быть? Есть достаточно простой способ, который
каждый из нас может в такой ситуации опробовать. Говорить о его эффективности
можно с достаточно большой степенью вероятности.
Вы никогда не сможете ничего преодолеть, если будете этому
сопротивляться. Что-то преодолеть можно, лишь глубже погрузившись в него.
Фредерик Перлз
Суть методы в следующем. Не пытайтесь убежать от собственных
катастрофических фантазий — они от этого становятся только больше,поскольку чем
сильнее сознание пытается игнорировать растущее в подкорке возбуждение, тем
значительнее становится между ними разрыв, что, как, впрочем, и любая другая
неадекватность, только усиливает тревогу. Что ж, пойдем от обратного: не будем
бегать от собственных страхов, а напротив, нападем на них. Вообразите себе все
последствия, которые только могут быть при самом неблагоприятном исходе
событий, и дойдем до самого конца.
Воображайте шаг за шагом свою разворачивающуюся трагедию и
всякий раз спрашивайте сами себя: «Ну, и что дальше?» В конечном счете, вы
дойдете в своем воображении до собственной смерти (хотя должен вас заверить,
что, как правило, при выполнении этой психотерапевтической техники всем
«почему-то» начинают мерещиться всяческие способы спасения). «Ну, и что
дальше!?» А дальше ничего, дальше — все, можно угомониться. Теперь оглядитесь
по сторонам, выясните, умерли вы уже или еще живы. Живы — значит, все в
порядке?
Ваше психологическое состояние после этого быстро
нормализуется, поскольку болезненная доминанта нашла свой конец в вашем
сознании (где, собственно, и куролесила). Эффект от этой психотерапевтической процедуры
будет еще очевиднее, если всю эту свою фантазию вы будете фиксировать на
бумаге. Когда дойдете до конца, прочтите свою «страшилку». Уверяю вас, вы с
удивлением заметите, что она не только теперь не пугает, но даже оставляет вас
равнодушным. А как вы хотели?.. Дошли до конца — вот доминанта и кончилась!
Опыт Ф. М. Достоевского — в дело!
Итак, мы можем волевым решением завершить незавершенную
ситуацию, что, конечно, потребует серьезных психологических вложений. Но
следует помнить, что хотя в нас всегда господствует только какая-то одна
доминанта, в ее тени всегда скрываются многие десятки других, не менее важных
доминант(т.е. потребностей, или, если угодно, желаний). Знаменитая песня
убеждает: «Не везет мне в картах — повезет в любви!» Это весьма и весьма
конструктивный подход. Другое дело, что человек, засевший за карточный стол,
пораженный доминантой выигрыша (как герой повести «Игрок» Ф. М. Достоевского),
о любви даже и не задумается, а если и задумается, то лишь для того, чтобы
выудить у возлюбленной какие-то средства на продолжение игры. Или же, что тоже
возможно, оправдать это свое абсолютно бесперспективное занятие тем, что так
якобы можно выиграть средства для обеспечения качественных условий
существования объекта своей любви. Все эти пассажи, конечно, лишь ширма, за
которой скрывается какая-то весьма определенная патологическая доминанта (здесь
мы рассмотрели патологическую доминанту у «игромана»).
