Слева от меня стоит Габриэль Лормэ, и на его лице я вижу поддержку и сочувствие. Это закономерно — ведь именно он и подбил меня на Апелляцию к Магистрам. Белый камзол, зеленый плащ, золотые волосы вьются по плечам — изыскан и изящен, как всегда… По виду он типичный современник какого-нибудь Бернара де Вентадорна, хотя по жизни ему лет тридцать с небольшим. Я еще была сопливой девчонкой с Тихой Пристани и знать не знала ни о чем таком, когда Ливарк принял обруч Верховного, и место Магистра на Пути Созидающих Башню — древнейшем из трех — освободилось. И место это по праву занял Лормэ, в финальном Прении одержав верх над прекрасной Альмуад. За все эти годы никто даже не попытался бросить ему вызов — настолько неоспоримо было его превосходство. И он всегда уважал меня до такой степени, что даже позволял работать со своими Словами и Построениями. Короче, за свой левый фланг я не беспокоюсь.
Справа от меня Сайрон из Сияния опирается на гитару с таким видом, словно это меч. Не только Говорящий Слова, но и воин — и этим похож на Флетчера, своего подчиненного. В отличие от Лормэ, Магистру на Пути Растящих Кристалл глубоко плевать, как он выглядит. Каштановые кудри торчат во все стороны, словно он не причесывался три дня, светло-бежевая рубашка измята, а шея обмотана неизменным серым шарфом. На него не смотрят — его слушают с замирающим сердцем… Ощутив, что я остановила на нем внутренний взор, Сайрон подмигивает мне как старый приятель: держись, мол, как-нибудь прорвемся. Да, он не Лормэ, мы знакомы с ним с незапамятных времен, и у меня хватает нахальства не смотреть на него снизу вверх. (Между прочим, я одна знаю, что следующей весной, во время большого Орденского фестиваля, Флетчер намерен бросить ему вызов. И еще неизвестно, кто победит!)
Сзади неодобрительно поглядывает мне в затылок красивая смуглая женщина лет двадцати пяти на вид, по внешности — астурский колониальный тип. На ней золотисто-розовое платье, плечи обнажены, пышные блестящие черные волосы удерживает большой гребень. С трудом верится, что ее зовут холодным северным именем с запахом солоноватого льда — Ар-Ньерд Скогадоттир. Мое непосредственное начальство, Магистр на Пути Ткущих Узор, которую я без особых церемоний сокращаю до Нодди. Так ее звали когда-то давно в недолгую бытность рок-звездой, о чем она вспоминает не иначе как с циничной ухмылкой. И это по ее милости я с третьей попытки не пролезла в Мастера Ордена. Пожалуй, она пристрастна ко мне, но я не могу обижаться на нее за это — слишком люблю, хотя порой мы с ней ругаемся так, что по всему Зодиакальному кругу должны происходить магнитные бури.
— Итак, Магистр Ар-Ньерд… — это голос Ливарка. Есть в нем какие-то особенные мягкость и свет, что-то такое, что всегда настраивает меня на спокойный и возвышенный лад, в каком бы настроении я ни предстала перед ним. — Правду ли утверждает Подмастерье Элендис, что и после третьего испытания ты не сочла ее достойной степени Мастера Ордена Слова?
— То истина, — отвечает мое начальство, как полагается по ритуалу. Выражение ее лица я бы обозначила словами: «я не трушу и упрям».
— Однако мне ведомо, что Совет Мастеров всех трех Путей судил иначе и счел Подмастерье Элендис выдержавшей испытание.
— Да, было так. Но как Магистр Ткущих Узор я обладаю правом вето — и я его использовала.
— Чем же ты мотивируешь свой отказ? Считаешь ли ты, что Подмастерье Элендис недостаточно талантлива в сплетении Узоров?
— Нет, не считаю.
— Считаешь ли ты, что Подмастерье Элендис недостаточно сильна, чтобы пользоваться поддержкой Мастерского Символа?
— Магистр Ливарк, — в ее голосе заминка досады, — на этот вопрос я не в силах ответить только «да» или «нет».
— Могу ли я сказать? — это влезает Лормэ. И, не дожидаясь формального разрешения Верховного: — Как Магистр, равный Ар-Ньерд и владеющий той же мерой объективности, утверждаю и свидетельствую, что Подмастерье Элендис не только способна полноценно работать на уровне Мастера, но уже делала это неоднократно и успешно.
— Что дает тебе основание утверждать это, Магистр Лормэ? — не сомневаюсь, что Ливарк спрашивает так, для проформы. У него — свои источники информации…
— Верно ли то, что лишь три полноправных Мастера с трех Путей способны выстроить Купол Абсолютной Защиты? — вопросом на вопрос отвечает глава Созидающих Башню.
— Воистину…
— Так вот, — перебивает Лормэ, — семь месяцев назад такой купол был выстроен над Вратами Белгунды, и от Ткущих Узор в этом участвовала Элендис наравне с двумя Мастерами — с моего Пути и с Пути Растящих Кристалл.
Точно — Лормэ присутствовал при том, как я хвасталась этим деянием на балу в Башне. Все одно к одному…
— Это где такая Белгунда? — вмешивается Нодди, презрев ритуал.
— На границе между знаками Рака и Льва, — спокойно и четко отвечает Сайрон. Ах да, его же тоже туда носило, правда, несколько раньше, чем нас — до Черной пыли — и не в Белгунду, а южнее. Но все равно — было, не спорю. — По официальному реестру Башни Теней эта Суть называется Мидгард-6.
— Не была… Хотя, кажется, знаю оттуда кое-кого — жрицу, что ли, ихнюю… Смуглая такая, курчавая и невысокая.
Ага, Гэсти из храма Пляшущего Тура, она самая. И уж не знаю, шесть или еще сколько, а мы так всегда звали это местечко попросту Мидгардией. Суть как Суть, не приманка для туристов, но и не жертва эсхатологии. И Белгунда — очень славная провинция, живут там Простые милые люди, растят ячмень, пасут свиней, варят пиво. И никто никому не враг…
— Кто из твоих Мастеров строил этот купол? — прерывает неуставные разговоры Ливарк.
— От Созидающих Башню там был Мастер Россиньоль.
— А от Растящих Кристалл — Мастер Флетчер, — добавляет Сайрон, хотя его пока никто не спрашивал.
В эту минуту я, для разнообразия, возвращаю зрение в зрачки и успеваю заметить, как легкая улыбка трогает губы Верховного: опять эта неразлучная троица — «сладкая парочка» Эленд и Флетчер (как дразнит нас Урбен де Периге, побратим Флетчера) и примкнувший к ним Россиньоль… Уж не до такой степени непостижим для меня Ливарк — такая улыбка у него довольно точный эквивалент гнусного хихиканья. Это же далеко не первый случай, когда до него доводят совместные похождения нашей бригады!
Нет, что ни говорите, а славное тогда вышло дельце. Флетчер с Россиньолем в то лето работали во Вратах Белгунды по контракту, причем Флетчер уже не в первый раз. А я прикидывалась странствующей жрицей в одном древнем городке, шарлатанствовала месяц, надеясь кой-чему подучиться и попутно прихватить на память некую святыню, — мне она явно была нужнее, чем им. Только местные жители довольно быстро поняли, что я из себя представляю, и выгнали с позором.
Вот я и подалась в Белгунду, потому что как раз тогда Мидгардию начало застилать Черной пылью, а удирать, не предупредив своих, казалось мне непорядочным. И когда зашла речь о Куполе, всем было до лампы, что я только Подмастерье — накрыть землю от Черной пыли как-то важнее. А уж когда мы разожгли костер, влезли на ворота и Флетчер заговорил свое Слово первым — народ тут же притих и начал всех нас молча уважать. Ну что ж, и мою часть работы похаять нечем, хоть и использовала я вместо Мастерского Символа бусы из янтаря с серебром, случайно оказавшиеся у меня на шее. А в результате не пострадавшая от Пыли Белгунда теперь одна из главных политических сил Мидгардии и даже с Царством Приморья не считается, вот как. Это, кстати, к вопросу о роли Слова в геополитике…
