Книга Программа. Идентификация, страница 45. Автор книги Сьюзен Янг

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Программа. Идентификация»

Cтраница 45

– А, проснулась!

Вздрогнув, я резко обернулась. Ко мне шла медсестра Келл с широкой улыбкой на лице.

– Ты сегодня плохо себя чувствовала, и мы решили тебя не будить. Принести тебе поесть, дорогая?

– Мне было плохо? – Я посмотрела в коридор. Мимо прошел Дерек, помахав мне в знак приветствия. – Я… – отбросив волосы назад, я попыталась вспомнить вчерашний день, но словно наткнулась на мысленную стену. – Какой сегодня день?

Медсестра Келл все улыбалась:

– Суббота. Солнышко наконец выглянуло, если тебе хочется выйти в садик.

– Что? – поразилась я. Меня еще ни разу не выпускали. Почему суббота? – Пятница, вы хотели сказать?

– Нет, милая. Вчера у тебя поднялась температура, пришлось дать тебе лекарство. Неудивительно, что ты не помнишь.

Мысли понеслись галопом, и я поняла – опять что-то сделали с моей памятью. Я старалась не измениться в лице, но медсестра Келл будто прочла мои мысли. Мне хотелось закричать. Ударить ее кулаком. Пусть раз и навсегда отстанут от моей головы. Что они забрали на этот раз? Они не имели права, это им не принадлежало!

– А где Релм? – спросила я.

– Играет в карты. – Она поправила мне волосы с самым заботливым выражением лица. – Ты иди с ним повидайся, а я тебе чистую одежду принесу, душ примешь. И постарайся сегодня не волноваться, тебе вредно.

Очень хотелось ударить ее по руке, но я лишь отвернулась и быстрым шагом пошла в комнату досуга. Когда я вошла, Релм поднял взгляд и улыбнулся, не выпуская изо рта сигары из хлебной палочки.

– Привет, красавица. Вот не знал, что ты вообще поднимешься!

– Мне надо с тобой поговорить, – сказала я, неловко переступив с ноги на ногу. Лицо Релма вытянулось, он вынул хлебную палочку и бросил карты на стол.

– Эй! – возмутился Шеп, но Релм уже шел ко мне. Он взял меня за плечо и наклонился ко мне.

– Что? Ты в порядке? – спросил он шепотом, глядя мне в глаза.

Я уткнулась лицом ему в грудь.

– Со мной опять что-то сделали, – сказала я. На мгновение Релм окаменел, но тут же обнял меня и принялся гладить по волосам.

– В смысле?

– Я не помню вчерашний день. Вообще не помню! Меня никогда не оставят в покое, – говорила я. По щекам текли слезы, пропитывая его рубашку.

– Слоун, ты вчера заболела. Почему ты решила, что с тобой что-то сделали?

– Знаю, и все. – Я обхватила Релма руками, не обращая внимания, что его приятели громко советовали нам найти свободную палату, а медсестры смотрят. Никто, однако, не потребовал, чтобы мы отошли друг от друга. Релм вытирал мне слезы большими пальцами.

– Хочешь погулять? – спросил он, чуть улыбнувшись. – Мне сказали, ты заслужила посидеть в саду.

– Чем?

– Хорошим поведением, – улыбнулся он. – Шучу. Тебя скоро выписывают. В таких случаях всем разрешают выходить на улицу.

– Но не тебе.

Релм отвел взгляд.

– Подожди, – сказала я. – Ты мог выходить на улицу все это время?

Он кивнул. Я фыркнула.

– Так почему не выходил? – спросила я. – Надо дышать свежим воздухом, а не сидеть здесь как привязанному.

– Тебя ждал, – пожал он плечами.

Улыбка раздвинула мои губы – я решила, что Релм просто прелесть. Как он заботится обо мне!

– Дурак, – сказала я. – Но за это я тебя и люблю.

Перспектива увидеть солнечный свет наполнила меня такой надеждой, что я побежала в палату переодеться в чистую пижаму. Я иду гулять!


– Как красиво! – восхитилась я, когда мы шли вдоль длинных клумб с цветами. Гравий поскрипывал под кроссовками. На солнце черные волосы Релма резко контрастировали с бледной кожей. Пожалуй, ему больше пошло бы быть блондином.

– Возьмемся за руки? – предложил он.

– Предпочитаю свободу, – рассеянно ответила я, разглядывая большую лужайку и соображая, можно ли отсюда удрать. Однако сразу за деревьями начинался высокий железный забор.

На ходу Релм швырял камушки носком кроссовка. Вид у него был подавленный.

– Что случилось? – спросила я.

Он вздрогнул и посмотрел на меня:

– Ничего. Вот думаю о том, что буду делать после выписки.

– Уже скоро.

Он кивнул:

– Ага. – Он остановился посреди дорожки и повернулся ко мне. – А ты что будешь делать, выйдя отсюда? Кого тебе первого захочется увидеть? – Релм улыбнулся своей замечательной улыбкой, при виде которой я чувствовала, что у нас общие секреты. На улице она отчего-то казалась не столь заразительной.

Я не знала, что отвечать. При мысли о доме вспоминались только родители. Выскакивали в памяти случайные лица, но это были одноклассники, а не друзья. Меня снова охватило одиночество, ноги подкосились. Релм схватил меня за локоть и удержал.

– Ты чего? – спросил он. – Что-нибудь вспомнила?

– Нет, – прошептала я. – В этом и проблема. Я уже ничего не помню.

Релм встретился со мной взглядом.

– А меня помнишь?

– Конечно. Но и тебя могут забрать из моей памяти.

– Не заберут.

Он опустил голову. Волосы он явно красил, и слишком темной краской. Опять фальшь.

– Откуда тебе знать? – спросила я.

У Релма в горле что-то пискнуло, но он тут же поднял взгляд и улыбнулся:

– Меня невозможно забыть, я слишком классный.

Я принужденно засмеялась. Шутка не разрядила напряжения. Мне не нравилось, как выглядит Релм при солнечном свете. И вокруг все слишком резкое и четкое… Я повернулась и пошла ко входу в больницу.

– Мне хочется вернуться, – пояснила я. Релм, удивленный, нагнал меня бегом.

– Слоун, – осторожно начал он, – ты на меня сердишься?

Я наморщила лоб:

– Нет. Почему ты спрашиваешь?

– Я тебе будто разонравился…

Я подумала тогда взять его за руку, но не взяла, продолжая шагать в прежнем темпе. Релм немного отстал. Я не знала, как объяснить, что при свете дня он выглядит не так, как я ожидала. Сегодня все казалось иным – и Релм, и остальное. Отчего-то мне отчаянно, до боли хотелось домой. Я перехитрю Программу. Я отсюда вырвусь.


За ленчем Релм буквально не отходил от меня ни на шаг. Под резким светом флуоресцентных ламп он выглядел привычнее, но я чувствовала – что-то не так. Всякий раз, как он касался моего локтя или пытался взять за руку, я отодвигалась. Он больше не спрашивал о моих чувствах, но я читала вопрос в его глазах.

Я решила подольше постоять под душем. Медсестры разрешили, правда, одна из них вошла со мной в ванную. Должно быть, я простояла под душем минут тридцать: кожа на пальцах сморщилась, от горячей воды разморило. Сегодня все казалось неправильным – и новая свобода, и изменившиеся ощущения. Я едва не пропустила обед, но проголодалась и сошла в столовую.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация