Пред этой ты стоишь стеной, чтоб власть и силу обрести.
Ты хочешь к злату дверь открыть? Аллах – свидетель,
Должен ты блестящим мудрецом прослыть или батыром золотым.
– Ну, здесь все понятно, классическая метафора. Мудрецом надо быть, чтобы найти эту сокровищницу, разгадав все хитрости, что мы и сделали, а золотой батыр – это тоже мы с тобой, Хью, потому что мы – храбрые и победили всех врагов, и, конечно, наш маленький дружок, которым мы, как ключом, откроем эту дверь. Недаром в той рукописи епископа говорилось, что это – ключ. Снова метафора, и снова разгадка.
С этими словами лорд извлек из сака статуэтку, так ловко украденную с выставки в Старокузнецком музее, и снова начал ее внимательно рассматривать.
– Все же, повторю, это какой-то странный воин, – пробормотал он, попыхивая сигарой. – Никакой это не пятнадцатый век. И никакая не Италия. Сокровищницу строил итальянец, точнее – генуэзец, а это что? Восемнадцатый век, очень грубая работа. Может, искусная копия древнего ключа? – Сэр Эндрю долго ощупывал каждый дюйм стены, испещренной арабским орнаментом. Наконец удовлетворенно вскрикнул: – Есть, нашел! Вот эта впадина, прямо внизу! Размером с мой кулак! Значит, сюда и вста… черт побери… сюда… а если другим концом… нет… Что за дьявольщина, Хью! Этот дурацкий ландскнехт абсолютно не подходит к этому отверстию! Или наши высоколобые специалисты из разведки просчитались, или нас обвели вокруг пальца, как сопливых мальчишек! Это не та статуэтка!
– Может быть, вот это – то, что нужно, сэр, – Хью протянул хозяину другую фигурку – легионера, стоявшего на скале и размахивающего мечом.
– Ну-ка… – пробормотал лорд, внимательно глядя на золотого воина и откладывая в сторону облупленного. – Да это настоящий Овидий. Четырнадцатый век, бронза с позолотой… Погоди-ка, Хью. А откуда ты это взял?
– Пока вы разбирались с надписью, сэр, я решил обыскать мешок этого дикаря. И представьте, среди всякого хлама обнаружил статуэтку, завернутую в холщовую тряпицу.
– Хм, видно, этот татарин не так прост, как кажется… А сейчас попробуем открыть эту чертову дверь…
С этими словами лорд вставил позолоченную статуэтку в углубление в стене. Постамент, на котором стоял воин, изображающий грубо отесанную скалу, идеально совпал с неровностями отверстия. Раздался победный щелчок: сколы статуэтки попали в особые пазы.
– О, отлично! – захохотал Мак-Роберт. – Этот маленький дикарь принес нам отличный подарок. Думаю, мы отблагодарим его по-царски, в духе милейшего Ахмет‑бея. – Тут он заурчал и зашипел: – Раздери меня черт, моих сил не хватает, чтобы повернуть эту чертову куклу. Видимо, в стихотворении речь шла и об этом. Мало ума, нужна еще и сила, чтобы пробраться вовнутрь. Хорошо, что ты со мной, мой верный Хью! Вот теперь пускай в дело свою правую, да и левую тоже.
Здоровяк схватил статуэтку, наполовину торчащую из скалы (меч теперь выполнял роль рычага), крякнул и медленно повернул по часовой стрелке. За стеной послышался скрип, как видно, пришел в действие скрытый механизм. Наконец стена плавно отъехала в сторону.
Глава четвертая
Луч фонарика упал в тьму открывшейся пещеры и заблестел, заискрился на чем-то золотом… Тут дверь наконец глухо врезалась в преграду и стала закрываться, так же медленно, как и открылась.
– Хью, – скомандовал лорд, – кидай туда все вещи, пока эта Сцилла не захлопнулась! Вдруг она открывается раз в год? Да не забудь про татарина!
Ирландец сноровисто перетащил в открывшуюся пещеру мешки, приволок за халат безжизненное тело, а потом ловко перенес старика прямо вместе со стульчиком. Наконец стена с глухим шумом коснулась скалы. Раздался гул, послышались щелчки: сработал механизм замка.
Мак-Роберт и Хью закашлялись. Воздух в пещере был спертый и затхлый, остро запахло тухлыми яйцами.
– Очевидно, ядовитые испарения, – прокашлял сэр Эндрю, сноровисто сооружая повязку на лице из своего клетчатого шарфа, Хью же засунул нос и рот в воротник. – Видно, они и дали название этим скалам и принесли им недобрую славу. Ну что ж, а теперь посмотрим, что же тут такого есть в этой пещере.
Он извлек из сака большой электрический фонарь, из тех, которыми пользуются путевые обходчики на железных дорогах, и зажег его. И тут оба замерли, как охотничьи собаки, добравшиеся наконец до долгожданной берлоги, внимательно рассматривая небольшое пространство пещеры.
Возле стен стояли распахнутые малые ларцы с золотыми монетами, потемневшими от времени. Толстые, как броня крейсера, тонкие, как лепесток цветка, круглые, удлиненные, квадратные и многогранные или неправильные, как капля, растекшаяся по камню… Сплошные или с дырочками по центру, чтобы их подвешивали на монистах, а то и прутья с едва заметными отметинами для рубки. Серебряные бруски и обручи, браслеты, наручи и ошейники и куски толстой серебряной проволоки заполняли два высоких ящика чуть в стороне. Золотые, серебряные и бронзовые украшения с зелеными, красными, синими и блистающе-прозрачными камнями хранились в медных плоских ящиках. Расшитые одеяния и меха, сильно побитые тленом и гнилью, помятая церковная утварь католических и православных храмов валялись прямо на полу вперемешку с грудами монет. Также у стен стояли, а то и просто валялись доспехи и оружие. Цельнокованые и наборные брони, кольчуги и панцири, шлемы, щиты, железные перчатки и рукавицы, сапоги в твердой костяной и железной чешуе. Мечи, сабли и ятаганы, кинжалы и пики, стрелы и другое необходимое, чтобы, когда придет время свершиться пророчеству, стать ханом всего Арабского халифата.
Драгоценностей было не так уж фантастически много, как ожидал лорд. Да, ими можно было заполнить трюм прогулочной яхты, но купить на них флотилию субмарин… Хватило бы хоть на одну…
– Вот мы и у цели, мой старый друг, – прошептал лорд, – и, признаться, я немного удивлен. Черт, да тут богатств куда меньше, чем в храме ацтеков! – И закашлялся. – Но надо убираться.
– Сэр, а как мы отсюда выберемся? – бесстрастно спросил Хью. – На этой-то стороне углубления под ключ нет!
– Я уверен, что в этой сокровищнице есть выход. Бей заходил с этой стороны, а выходил – с другой, там, где его не ждали. – Он поводил по пещере фонариком.
В самом деле, в углу пещеры вели вверх грубо вырубленные в скале ступеньки, которые упирались в небольшое углубление.
– Чтобы выйти с черного хода, ключ был не нужен, – резюмировал лорд, – достаточно сильно толкнуть эту каменную глыбу, чтобы выйти на берег моря. А вот с той стороны сюда залезть не получится: дверь открывается только наружу. Я уже понял, что в этом и заключалась ошибка Гусева со Смородиновым. Эти олухи искали вход в сокровищницу на наружной стороне скалы Чертово Зеркало, со стороны моря. А там был не вход, а выход! Как мог Ахмет‑бей забираться по отвесной скале с тяжелыми ларцами? Да никак! А спуститься-то со свободными руками там совсем несложно, и сразу – на корабль, и никому его уже не догнать!
– И мы так же поступим, сэр? – спросил Хью, покручивая на кулаке золотой шлем.
