– Вернитесь на свое судно! – приказал маршал.
Новелисим сделал вид, что не понял его слов, но тут вперед выступили стрелки, и под прицелом арбалетов испуганные посланники поторопились покинуть галеру.
– Поднять паруса! – скомандовал маршал. – Всем приготовиться к бою!
Он не очень надеялся, что галере удастся оторваться от преследователей. Среди судов василевса он заметил две быстроходные галеи
[64]
, а это уже было смерти подобно. Однако храбрый рыцарь и не подумал о сдаче на милость противника. Роберт де Турнхам готов был драться до последнего. Если бы не женщины… Маршал приказал отвести их в свою каюту и повесить на ее стены щиты – чтобы ни одна случайная стрела не могла поразить сестру или невесту короля Ричарда.
Галера набирала ход; она держала курс в открытое море. Дул свежий попутный ветер, и франки воспрянули духом. Но, как это часто бывает в Средиземном море, ветер сначала стих, а затем резко поменял направление. Засвистела дудка комита – начальника гребцов – и матросам пришлось сесть на весла, которых все еще не хватало до полного комплекта. Заиграли флейты и забили барабаны музыкантов, которые задавали ритм гребцам, и галера снова начала набирать ход. Рыцари и арбалетчики воспрянули духом, но ненадолго – ветер усилился и еще больше надул паруса имперского флота. Гребцы старались изо всех сил, надрывая мышцы, но в этом соревновании все равно выигрывал своенравный Эол.
– Не уйдем… – Комит, стоявший рядом со Робертом де Турнхамом, кусал губы от бессилия. – Не уйдем! Дьявол!
– Что ж, будем драться, – угрюмо сказал маршал. – Приготовить баллисты! Арбалетчиков на левый борт! Поставить с левой стороны большие щиты! Рыцарям приготовиться! Покажем этим продажным псам, как сражается воинство Христово!
На кораблях василевса уже праздновали победу. Всем было ясно, что галере не уйти. Конечно, рыцари будут сражаться до последнего, в этом не сомневался никто. Но слишком уж большим был перевес на стороне киприотов, чтобы изменчивая Фортуна обратила свой лик в сторону франков. Так думал и великий доместик – командующий флотом, пока его не окликнул сигнальщик из «вороньего гнезда» на мачте.
– Повтори, что ты сказал! – приложив ладонь к уху, прокричал великий доместик, который не расслышал слов впередсмотрящего из-за шума волн и победных возгласов воинов этерии.
Исаак Комнин не очень доверял своим подданным и завел у себя этерию – наемную иноземную гвардию. Воины этерии были закованы в броню и хорошо вооружены, поэтому считались достойными противниками рыцарей-крестоносцев, хотя до вооруженного столкновения между ними еще не доходило. Именно гвардейцы и составляли, наряду с легко вооруженными стратиотами, в большинстве своем крестьянами, таран, который должен был пробить брешь в защитных порядках крестоносцев во время абордажной схватки.
– На горизонте два корабля! – прокричал сигнальщик. – Идут по направлению к острову!
– Провалиться им в ад! – в ярости прорычал великий доместик. – Эк, не вовремя вспомнилась мне своенравная Фортуна! Ну ничего, два корабля – это не эскадра. Пока они подойдут, мы разберемся с галерой, а там видно будет.
Но тут снова подал голос впередсмотрящий:
– За ними еще идут суда! Раз, два, три, четыре… восемь, девять десять… да там целый флот! Не могу сосчитать!
Это уже была очень большая неприятность. Целый флот! Но чей?
– Флаги можешь рассмотреть?! – крикнул великий доместик.
– Попытаюсь!
На какое-то время воцарилась тишина. А затем снова подал голос матрос, сидевший в «вороньем гнезде»:
– Белый прямой крест на красном фоне!
Это флот короля Англии! И на одном из судов находится сам Ричард Плантагенет! Великому доместику уже доложили, каким образом галеру франков занесло во владения василевса, кто на ней находится и что флот короля Ричарда под его командованием направляется в Святую землю. В свое время крестоносцы трех суверенов – Филиппа II Французского, Генриха II Английского и Филиппа Фламандского – решили использовать различные крестовые знамена: французы – красный крест на белом, англичане – белый крест на красном, а фламандцы – зеленый крест на белом фоне. Благодаря разноцветным знаменам легко было найти своих во время битвы.
Великий доместик размышлял недолго. Перспектива сразиться с огромным флотом крестоносцев его совсем не устраивала. Мало того, он прекрасно отдавал себе отчет в том, что его эскадре не спрятаться и в гавани Лемесоса. Там она будет как в мышеловке. Поэтому приказ командующего повернуть суда вспять (его ничуть не волновало, что теперь Лемесос останется совсем беззащитным), матросы, наемники и стратиоты встретили с внутренним ликованием. В вопросах спасения собственной жизни каждый из них был ничуть не худшим стратегом, нежели великий доместик…
Роберт де Турнхам поначалу ничего не понял. В отличие от впередсмотрящего эскадры киприотов, он не видел флота Ричарда, который король с большими трудами собрал после шторма. А на его галере «вороньего гнезда» не было. Поспешное бегство противника он поначалу счел чудом, которое явил Господь своему воинству, и уже хотел устроить всеобщее благодарственное моление прямо на палубе галеры, но в последний момент маршал все-таки успел заметить мачты кораблей и все понял. Флот короля Англии идет к Кипру!
Король Ричард перепрыгнул на борт галеры, где находилась его невеста, с грацией льва. Он был молод, силен и красив той мужской красотой, которая всегда нравится женщинам. Русоволосый, голубоглазый, почти двухметрового роста, стремительный в движениях, Ричард Плантагенет ворвался в европейскую историю как самая яркая комета. Постоянно участвуя в военных конфликтах с непокорными вассалами, Ричард снискал репутацию бесстрашного воина и жесткого правителя, а после успешного взятия считавшейся неприступной крепости Тойлебург – ему тогда едва исполнился двадцать один год – славу блестящего стратега и полководца.
– Моя несравненная! – воскликнул он в восхищении, увидев принцессу Беренгарию, припал на одно колено и страстно поцеловал ее руку.
– О, мой король, тебе не стоит преклонять передо мною колени, – ответила девушка дрожащим от радостного волнения голосом.
– Стоит, моя голубка, стоит преклонить, – сказал Ричард уже более грубо (как он говорил обычно), поднимаясь во весь свой богатырский рост. – Я был в отчаянии, не знал, что и думать. Это Господь тебя спас. И тебя, сестра, тоже, – наконец заметил он вдовствующую королеву Иоанну. – Это хорошее предзнаменование. Однако что тут у вас происходит? Чей это флот? – Король указал на эскадру василевса, которую уже почти скрыл высокий мыс.
Роберт де Турнхам рассказал Ричарду о последних событиях, и король взъярился:
