— Она говорит правду, офицер, — вставила одна из невольных свидетельниц этой сцены, выглядевших растерянными и ошеломленными. — Драку затеяла вон та, другая женщина.
— Я мог бы отвести вас обеих в участок и составить протокол о нарушении общественного спокойствия, — важно заявил полисмен, — но нужно помнить о несовершеннолетнем ребенке, поэтому я ограничусь тем, что запишу ваши фамилии и адреса. Мне придется проконсультироваться с начальством, чтобы решить, будут ли против вас выдвинуты обвинения.
— Мой муж ужасно рассердится, если к нам домой придет полиция, — испуганно пролепетала противница Молли. — Мне очень жаль, что я ударила Роули, но он сегодня все утро капризничает. Полагаю, я просто окончательно потеряла терпение. Простите меня за то, что я ударила вас, — обратилась она к Молли. На самом деле на лице женщины был написан скорее страх, а отнюдь не раскаяние.
Молли проигнорировала ее слова. Она не собиралась извиняться. У нее самой было два младших брата, поэтому она прекрасно знала, какими капризными и непослушными могут быть маленькие дети, но у нее никогда и в мыслях не было ударить их. Более того, она получила удовольствие от стычки и теперь жалела о том, что полицейский разнял их. Сейчас ей было все равно, даже если ее посадят в тюрьму.
Полисмен отпустил их воротники и достал из кармана блокнот. Обе назвали ему свои адреса.
— Если кто-нибудь сообщит об аналогичном инциденте, я буду знать, куда следует приехать, — многозначительно заявил он, захлопывая блокнот.
Молли вернулась на Уэйвтри и обнаружила миссис Брофи сидящей у окна. Она шила перчатки.
— Ты выглядишь так, словно побывала на войне! — воскликнула мать Агаты. — И еще у тебя синяк на лбу, и щеки раскраснелись.
— Я споткнулась и упала, — солгала Молли.
Она не стыдилась того, что ввязалась в драку, но не собиралась делиться кровавыми подробностями с миссис Брофи.
— Что сказал твой брат?
— Что Аннемари не доехала до нашей тетки. Она пропала без вести.
Чуть позже, в тот же день, Молли отдала миссис Брофи одну из десятишиллинговых банкнот.
— Это за то, что вы приютили меня. Вы не возражаете, если я поживу у вас еще немного, пока не получу весточку от Финна? — Если Аннемари найдется, Молли немедленно отправится в Нью-Йорк. Но она понятия не имела, что будет делать, если отыскать сестру не удастся.
— Что до меня, дорогуша, то можешь оставаться у нас хоть до скончания веков, — заявила миссис Брофи, с благодарностью принимая банкноту в десять шиллингов.
На следующее утро Молли чистила картофель, когда в дверь позвонили. Миссис Брофи крикнула:
— Все в порядке, я сама открою.
Еще через несколько минут она вошла в кухню и объявила, что к Молли пожаловал посетитель.
— Довольно милый молодой человек. Я провела его в гостиную.
Молли хмурилась в недоумении, вытирая руки. Она по-прежнему терялась в догадках, когда вошла в гостиную и навстречу ей поднялся молодой человек. На нем был отутюженный серый костюм, а к груди он прижимал темно-серую мягкую фетровую шляпу. Его макинтош был аккуратно сложен на спинке кресла.
— Доброе утро, мисс Кенни, — вежливо поздоровался он.
— Доброе утро, — ответила Молли, окончательно растерявшись.
Молодой человек ухмыльнулся.
— А ведь вы меня не узнаете, верно? Это я разнимал вчера вас и ту женщину.
— Вы тот самый полисмен!
Без формы он выглядел совершенно по-другому и казался намного моложе — ему едва перевалило за двадцать, решила Молли, — растеряв всю свою смешную напыщенность. У него оказались коротко подстриженные каштановые волосы и ярко-синие глаза. Молли сочла его довольно-таки привлекательным.
— Что вам угодно? — поинтересовалась она. — Вы пришли, чтобы отвести меня в тюрьму? — Сегодня, в отличие от дня вчерашнего, она уже совсем не горела желанием угодить туда.
— Нет, я пришел, чтобы пригласить вас в кино. Вы не будете возражать, если я присяду? И я могу называть вас Молли? Меня зовут Том Райан, констебль Том Райан, — с гордостью добавил он.
— Разумеется, вы можете присесть, и да, вы можете называть меня Молли. — Сама она села за стол у окна, на котором были разложены заготовки перчаток. — А как должна называть вас я — Том или констебль Райан?
— Том. — На его щеках выступил румянец. — Так что вы скажете насчет кино? — с беспокойством поинтересовался он.
— Не знаю. — Молли была удивлена, что после вчерашней драки он не потерял к ней интерес. При иных обстоятельствах она сочла бы положение неловким и даже щекотливым, но в последнее время случилось столько всего, причем главным образом плохого, что теперь ее трудно было чем-то смутить. — И часто вы приглашаете преступников в кино?
— Но вы совсем не преступница. Я знаю, мне не следовало бы этого говорить, ведь я полисмен, но я думаю, что та женщина заслуживала хорошей трепки за то, что ударила своего ребенка. — Он вновь превратился в напыщенного индюка, отчего Молли захотелось громко рассмеяться, — хотя еще вчера она была уверена, что больше никогда не будет смеяться.
— Ну, ладно. Я пойду с вами в кино.
Молли еще никогда не ходила на свидания с юношами, и ей всегда хотелось верить, что ее первое свидание будет необыкновенным, но сейчас она согласилась пойти с Томом Райаном только потому, что он рассмешил ее. Кроме того, кино поможет ей хотя бы ненадолго отвлечься и не думать об Аннемари.
Они отправились в кинотеатр на Лайм-стрит, который располагался напротив «Пале де Люкс», чтобы посмотреть «Шерлока-младшего»
[15]
с Бастером Китоном
[16]
в главной роли — знаменитым актером, если верить Тому. Этот фильм понравился Молли больше, чем «Маленькая Анни Руни», главным образом потому, что был невероятно смешным, да еще из-за наличия целого оркестра, наигрывавшего веселые мелодии на протяжении всего сеанса.
А потом они поужинали рыбой с картофелем. За едой Том рассказал о себе. Он служил патрульным полицейским меньше года, но уже хотел стать детективом в штатском.
— И что это значит? — поинтересовалась Молли.
Его синие глаза засверкали.
— Это означает раскрывать преступления — убийства, грабежи и все такое прочее — и при этом ходить в собственной одежде, а не в форме. Вы когда-нибудь слышали о Джеке Потрошителе? — осведомился Том. Молли покачала головой, и он продолжал, напустив на себя таинственный и зловещий вид, с каким рассказывают страшные истории о мертвецах: — Он зверски убил шесть женщин в лондонском Ист-Сайде. Этого человека так и не поймали, но я бы его непременно вычислил, если бы мне представилась такая возможность. Дома у меня есть книжка о нем — я могу дать вам ее почитать, если хотите, — великодушно предложил Том. — А еще у меня есть история о докторе Криппене и книги о других убийцах. Понимаете, я развиваю свои дедуктивные способности, совсем как Шерлок Холмс, — вот почему я пригласил вас посмотреть этот фильм. У обычных полисменов больше мускулов, чем мозгов.
