– Он уже полинял. Давай вниз, пойдем в тени деревьев! – скомандовала Ирка.
Змеица круто нырнула, Пенек чуть не слетел с ее спины, в последний момент уцепившись за гребень. Белая Змея пошла низко-низко, едва не скребя брюхом по верхушкам сосен. Из сгустившегося под кронами мрака метнулся огромный кот, а от земли в головокружительном прыжке вымахнул такой же громадный заяц. Старшие Звери всей массой обрушились на спину Белой Змее. Из горла драконицы вырвался пронзительный вопль… и она исчезла, расплывшись облаком.
– Jump! – на манер американских десантников рявкнул Сент-Джордж, в одно мгновение оказываясь… на спине у Зайца и вцепляясь ему в длинные уши. Что удивительно, команду успел выполнить Пенек – и теперь висел, обеими руками цепляясь за пушистый заячий хвост.
– Ируса-а-ан! – Иркин пестрый сидел на голове у Старшего Кота. И хотя он был меньше, но его когти впились Старшему в глаза. Спутанным клубком коты канули вниз.
Вытянув руки как при прыжке с вышки, Ирка летела… Падающий впереди Айт стукнулся об одну ветку, зацепился рубашкой за другую, повис, ткань затрещала, но прежде, чем она лопнула, Ирка уже сгребла его в охапку и распахнула крылья, пытаясь удержать падение. Тяжесть сонного тела рванула руки, хлопая крыльями, она с треском и грохотом свалилась на землю. Когтистая лапа вцепилась ей в волосы, ее вздернуло в воздух, так что болтались ноги, и вонь из медвежьей пасти ударила в лицо.
– Попалась, ведьма! Не уйдешь! И ты, и твой змей нужны Повелителю! – Глазищи Медведя горели торжеством, оскаленные зубы светились в темноте.
Клац! – звучно лязгнули зубы, глаза Медведя сошлись в кучку… вымахнувший из чащи Заяц-гигант приземлился прямо на него. Сент-Джордж еще разок штрикнул Зайца мечом в холку, заставив подпрыгнуть на поверженном Медведе, и вместе с Пеньком сиганул с пушистой спины. Парни дружно подхватили спящего Айта – да-да, так и спящего! – под руки и рванули со всех ног. Из-за дерева кинулся оскаленный Старший Волк… и его сшиб ничего не видящий Ирусан с окровавленной мордой. Иркин кот промчался у Волка по спине, походя полоснул его по носу когтями, заставив взвыть от боли. Сзади Ирусан приложился башкой в дерево. Разбуженный хищный цветок щелкнул зубами, отхватив Старшему Коту кусок хвоста.
Ирка и ее соратники вырвались даже не на полянку – в крохотный просвет между деревьями. Сзади настигал рев. Сверху упало облако. Ирку подбросило как на батуте, и она обнаружила себя уже в небе, на спине Белой Змеи.
– Отдай ведьму и водного, и мы отпустим остальных! – проревел вслед Старший Медведь.
– Что они здесь делают? – Белая Змея обернулась к Ирке.
– Служат Прикованному, – исчерпывающе отчиталась Ирка. – Это Старшие Звери, их двенадцать… Ты что делаешь, мы сейчас опять грохнемся! – чувствуя, как под ней снова начинает растворяться спина змеицы, заорала Ирка.
– Ты что, глупая? Нельзя так ошарашивать! – сгущаясь обратно, пробормотала змеица. – Мы тут который год пытаемся узнать, кто такие двенадцать слуг Прикованного, а ты вот так запросто берешь и сообщаешь!
– И почему из этого следует, что глупая именно я? – проворчала Ирка.
– Бзззддзззз! – гулкое басовитое жужжание вскрыло ночь, как дрель – банковский сейф – Ирка увидела еще одного из двенадцати. Таких страшилищ рисуют дети – Старший Жук походил разом и на муравья, и на кузнечика, и на сороконожку, а размером не намного уступал Белой Змее. Прозрачные крылья работали со скоростью вертолетного винта. При одном взгляде на его жало толщиной с бревно хотелось убраться из поднебесья и закопаться на три метра в землю.
«Спокойно, не знаю, зачем я нужна их Прикованному, но нужна я живой, пока я здесь, они не станут делать резких движений. Если я, конечно, не переоцениваю разумность этого комара-переростка».
– Быстрее лететь ты не можешь? – напряженно спросила она.
– Вы очень тяжелые! – в голосе змеицы плескались затаенные слезы. Белая Змея глотала пастью воздух, как загнанная псина. Крылья ходили еле-еле, она то и дело ныряла вниз, судорожно выпрямляясь… Проклятье, так она же еле держится!
– Давай туда! – спрыгивая со спины Белой Змеи, крикнула Ирка. Крылатая борзая всплыла перед носом змеицы, как одноместный самолетик перед двухпалубным Airbus А380, самым большим пассажирским лайнером в мире. И указывая дорогу, понеслась между бутонами спящих хищных цветов.
– Ты что, они ж проснутся! – вскрикнула Белая Змея.
– Очень на это рассчитываю! – фыркнула Хортица. Жукокомар был уже на кончике хвоста змеицы. Та лихорадочно замахала крыльями и неуклюже вломилась в гущу громадных цветов. Крылья и хвост хлестали по бутонам. Хищные цветы судорожно выпрямляли стебли и начинали вертеть венчиками – совсем как резко разбуженные люди вскакивают в кроватях…
На цветочное поле вырвался жукокомар. И полуразбуженные цветы стали разбуженными совсем.
Клац! Клац-клац! – громадные лепестки-челюсти яростно защелкали. Бутон прянул вперед, как атакующая змея… клац! И от крыла Жука половины как не бывало! Цветочные пасти возникли с двух сторон, впиваясь Жуку в лапы, еще один цветок вцепился прямо в жало…
– Надеюсь, они его совсем не сожрут, а то неизвестно, как это отразится на экологии региона, – тихонько рыкнула Хортица.
– Надейся, что они не сожрут нас, – слабеющим голосом прошептала змеица и снова клюнула в воздухе как подбитый самолет. Крылья хлестнули по бутонам, змеица дернулась вверх и снова начала опускаться. Разбуженные цветы бесновались внизу, впиваясь друг в друга челюстями. Волны пробуждения катилась по цветочному полю. Челюсти цветка клацнули у самого крыла змеицы.
Если змеица упадет, то растечется паром, но… Хортице не унести троих! Она точно наяву увидела зубы хищных цветов, впивающихся в беззащитные тела ее друзей…
Страшным усилием крыльев Белая Змея приподнялась еще раз… выше, выше… и тут же сорвалась в пике.
– Now there is a day when the sons… and daughter of God came to present themselves before the Lord!
[20]
– скрещивая руки на рукояти меча, неторопливо склонил голову Сент-Джордж.
– What’s the diff for you? You aren’t real!
[21]
– рявкнула на него Хортица. Про него она вовсе забыла!
– But I have a real sword!
[22]
– держась за гребень, Сент-Джордж свесился с крыла змеицы и всадил клинок в пасть цветка, на обратной отмашке рубанул второй… Пенек влепил пяткой по фиолетовой ромашке, тянущей лепестки с зубищами… Белая Змея рванула вверх, как птица с намокшими крыльями… взмах, еще, трещит судорожно изогнутое крыло… и стала падать брюхом прямо на раззявленные пасти цветов. Хортица метнулась к спящему Айту, дружный вопль огласил темные небеса…
