Ведьмы мчались прочь от реки – под метлами мелькали крыши домов, золотистые ленты проспектов и темные ущелья проулков. Пронеслись над светящимися квадратами окон многоэтажками – впереди лежала полоса тьмы над городской балкой. Сзади загудела пароходная сирена.
– Гонится! – завопила Марина.
«А говорят, Стратим-птица не уходит от воды! – вяло удивилась Оксана Тарасовна. – Ошибаются». Покончив с пароходом, птица перемахнула набережную и стремительно нагоняла ведьм. Позади не было неба – все заслоняли вздымающиеся крылья.
– Скорее, скорее! – Оксана Тарасовна снова швырнула метлу вниз, погружаясь во тьму старой городской балки. Увидела искалеченную, с вырванным куском крышу над домом хортицкой ведьмы…
«А куда мы так мчимся? – вдруг сообразила она. – Ирки нет, хортицкой ведьмы нет дома, и никто нам не поможет…» Полыхнув светлой шевелюрой, Маринка канула во двор. «Вовкулака говорил, там даже защиты теперь нет!» – Оксана Тарасовна остановила метлу в воздухе. Выставив когти, Стратим-птица падала на мчащуюся к крыльцу Маринку… Дверь дома распахнулась, и ведьмочка на метле вихрем влетела внутрь. Лампочка над крыльцом погасла… Дом, словно каракатица чернила, выбросил облако тьмы. То ли черное, то ли темно-фиолетовое, мрак во мраке – облако было густым, клубящимся и каким-то глянцевым, как отблескивающая в свете фонаря лужа. Оно взвилось над крыльцом и расползлось, накрывая собой дом, сад, забор. Стратим-птица снова затрубила – теперь это был испуганный пароход! Судорожно забила крыльями, норовя взлететь повыше. Прячущийся под ее правым крылом свет полыхнул, отражаясь в наползающей тьме, – облако и правда оказалось фиолетовым. Оно заколыхалось как вода и словно осьминог потянуло к птице нити-щупальца. Стратим отчаянно заверещала, с необыкновенной для такого громадного тела скоростью развернулась и кинулась прочь. Темно-фиолетовое облако еще немного покачалось над домом и неспешно поплыло за удирающей птицей. Отмечая его путь, на землю капали тяжелые фиолетовые капли.
Танька стояла на крыльце, привалившись к поддерживающему козырек столбу, и прижимала к груди… старый пузырек с чернилами – точно такими Оксана Тарасовна писала когда-то давным-давно, еще школьницей-первоклашкой. Чернильные пятна покрывали Танькины лицо и руки.
– У Иркиной бабки нашла, – ломким голосом сказала она. – Засохли, еле размочила… – Она поглядела в небо, вслед улетевшей птице. – Это же была… Стратим-птица?
– Губительница Кораблей, – кивнула Оксана Тарасовна.
– Давно, на заре времен Стратим-птица схватилась с наступающей на мир великой тьмой, – прошептала Танька, опуская руку с чернилами. – И в том бою утратила свой разум и свой свет, сохранив его лишь под правым крылом. Я знала, что она испугается.
Глава 23. На том конце молнии
Маринка сидела на полу кухни и рыдала, держа руку с кольцом на отлете, как если бы сильно поранилась. Слезы катились по ее щекам, и она пыталась вытереть их плечом, не замечая, что размазывает тушь и помаду по стильной футболке.
– Это все Хортица-а-а… Лику, Вику, теперь Катерину похитили… И меня заберу-ут! Из-за нее! – Маринка рванула с руки простенькое колечко. – Не нужна мне ее Сила! – и швырнула прочь. Колечко с тонким звоном ударилось об пол, покатилось, закружилось в углу кухни и замерло. В тот же миг Марина с хриплым криком прижала руку к груди и скорчилась от боли. – Жжется! Жжет!
Вернувшаяся в кухню Танька подобрала колечко и, присев на корточки рядом с Мариной, надела его ей на палец. Маринка перестала кричать, только тяжело дышала, время от времени длинно всхлипывая. Танька даже протянула руку… задержала ладонь над Маринкиным плечом и убрала, так и не прикоснувшись.
– Обряда раскумления не было. Ты не сможешь снять кольцо, пока Ирка… не вернется.
– Значит, в нашем мире Хортицы нет, – заключила Оксана Тарасовна, разглядывая рыдающую Марину.
– Думаете, серокожий уволок ее в Ирий? – спросила Танька и сама поморщилась, такой фальшивой озабоченностью звучал ее голос.
– Нет. Это ты думаешь, что я идиотка! – отозвалась Оксана Тарасовна. – Я с самого начала подозревала, что с похищением Хортицы нечисто, но ты так убивалась – так искала… Так натурально… – она жестко усмехнулась. – Или тебе Хортица тоже не сказала?
– Совершенно не понимаю, о чем вы, – с достоинством ответила Танька, на что засевший в углу кухни Вовкулака только хмыкнул.
– О том, что Хортица отправилась в Ирий за своим змеем, – отрезала Оксана Тарасовна, и тут лицо ее стало озадаченным. – А моих девчонок для прикрытия использовала?
– Все просто так сложилось – Ирке нужен был кто-то в помощь. Кроме ваших… вот этих вот… – Танька неприязненно покосилась на Марину. – Никого больше не было, вот она и согласилась на кумовство.
– Не сильно она упиралась! – прохныкала Маринка. – А теперь она нас подставила, а сама по Ирию с парнем гуля-яет! Развлекается! А ты? – накинулась она на Таньку. – У тебя тоже ее колечко есть! Ты его тоже снять не можешь?
Танька потянула свое колечко, сняла его, подержала на ладони и так же спокойно надела обратно на палец:
– То ли потому, что у меня свой Дар, то ли потому, что мы с Иркой и так, без всякого кумления, друзья.
– Всегда лучше всех устраиваетесь! Вы всегда – а я никогда! – И Марина снова разрыдалась, безобразно кривя рот и судорожно икая.
– Дорого нам обходится первая любовь наднепрянской ведьмы! – усмехнулась Оксана Тарасовна. – Почему кто-то должен страдать из-за ее капризов?
– А кто страдает? – делано удивилась Танька. – Она, что ли? – Она кивнула на Марину. – Так вы сами говорили, ро́бленные существуют только для того, чтобы на них сыпались все опасности. Какие претензии?
– Ах ты ж! – Маринка вскочила и кинулась на Таньку, целясь лакированными ногтями в лицо. Танька только чиркнула перед собой пальцем в воздухе – Маринка споткнулась, будто за веревочку зацепилась, грохнулась на пол и опять расплакалась. Губы Таньки скривились в сочувственной гримасе. Ирка просто хотела помочь Айту, а Танька просто хотела помочь Ирке, а серокожий просто выполнял приказы, а теперь три девчонки, в общем-то не имеющие к этой истории никакого отношения, пропали. А задиристая Маринка рыдает на кухне от страха. Жизнь – как тесно набитая маршрутка: не повернешься, чтоб кому-нибудь ногу не отдавить.
– Что, если я расскажу богатырям, где сейчас твоя подружка? – Оксана Тарасовна наклонилась к Таньке. – И пусть передают змеям, как по закону положено! Тем огнем плевать, что она наднепрянская ведьма, у них свой мир!
– А я тогда скажу, что это вы Ирке сбежать помогли – за Силу для ваших ро́бленных. – Танька кивнула на Маринино кольцо. – И пусть Вольх Всеславич лично разбирается, кто виноват, что богатырская застава перед змеями опозорилась. Ирка – маленькая тринадцатилетняя девочка, не могла побег сама задумать и организовать. – Танька нахально уставилась в лицо Оксане Тарасовне. – Тут чувствуется рука опытной ведьмы!
