Она не шелохнулась.
Гриффин подтолкнул ее ближе к краю.
– Если не прыгнешь, то я тебя толкну, а если я тебя толкну, то смогу перепутать плечо.
С обрыва она прыгнула сама.
Несколько секунд спустя послышались два звука, всплеск воды и то, что показалось Жас сдавленным криком.
– Составите компанию друг другу, – Гриффин схватил свой рюкзак и подошел к краю обрыва. Расстегнув карман, он засунул туда руку. – Вот немного воды, чтобы не померли, – он швырнул им одну бутылку, потом другую. – Как только доставим нашу посылку по адресу, сообщим полиции, где вас искать. А пока наслаждайтесь, особенно ты, сестричка. Кажется, здесь достаточно тихо, чтобы помедитировать.
Глава 50
20.15
Гостиная Л’Этуалей никогда не казалась Жас такой красивой, как теперь. Старая выцветшая обивка и протертые ковры, музыка Прокофьева и запах сладкого чая приветствовали возвращение Жас домой.
Когда они вошли, Малахай встал.
– Что случилось? Вы оба в порядке? Робби хорошо себя чувствует?
– Мой брат в полном порядке. – Жас покачала головой, вспомнив их спор. Робби настоял на том, чтобы остаться в подземелье, убедив сестру, что знает там сотни укромных мест, чтобы скрываться. Они запланировали встречу через два часа, пока Гриффин успеет добраться до буддийского центра и постарается организовать Робби встречу, ради которой он готов был рисковать жизнью. – Но он решил остаться внизу.
Пока Гриффин объяснял, что случилось в катакомбах, Жас улеглась на кушетку, листая книгу, которую читал Малахай. Книга из дедушкиной библиотеки в переплете из марокканской кожи: «Волшебные сказки Древнего Египта», часть его дорогой коллекции, посвященной магии.
Когда Жас была ребенком, у них был ритуал. Первого числа каждого месяца дедушка выбирал для нее книгу, которую она должна была прочесть, и торжественно вручал ей за обедом, словно это был еще один шаг посвящения ее в тайное общество. С религиозным благоговением, приготовив школьные уроки, она спускалась в библиотеку и читала с ним одну главу.
Некоторые книги были очень старыми, и ей приходилось быть крайне осторожной, чтобы не порвать страницы. Дед заметил, как осторожна она была. «Да, Жасинта, книги редкие, – говорил он. Дедушка и отец были единственными, кто называл ее полным именем. – Но главная их ценность в тех знаниях, которые они содержат».
Читать она садилась за изящный, красного дерева с медной отделкой стол, освещенный стеклянной лампой от Дайм Нэнси с узором из роз на светло-зеленом фоне. Потом они с дедушкой медленно пили горячий шоколад из старинных фарфоровых чашек и обсуждали прочитанное.
Дедушка очень серьезно относился к содержанию книги, верил, что вместе с древними египтянами утрачена важная отрасль науки, которую обязательно надо открыть заново.
Любимой у Жас была книга о Джеди, древнеегипетском волшебнике, возвращавшем мертвых в мир живых. Эту книгу Жас попросила перечитать еще раз. Книга была написана в двадцатые годы двадцатого века, когда в мире возрос интерес к египтологии и открытиям великого археолога Говарда Картера, и была полна комментариев. Жас изучила заметки деда и текст. Он отметил все упоминания о травах, маслах, специях и цветах, словно хотел разгадать животворный рецепт повествователя.
Жас вспомнила кое-что еще: дедушкину записную книжку в переплете из черной кожи. В ней были не только вероятные рецепты зелья Джеди, но и всевозможные алхимические изобретения, рецепты древних народов. На столе стояла тяжелая стеклянная чернильница. Жас помнила, как дед наполнял свою авторучку угольно-черными чернилами, как рука его опускалась на бумагу и выводила тонкие, как паутина, строчки. Где теперь эта записная книжка?
Гриффин все еще рассказывал про то, что произошло в лабиринте.
– Женщина и сообщник мертвы? – спросил Малахай.
– Живы, даже не ранены, – сказал Гриффин. – Только плечо вывихнуто.
– Они же хотели вас убить, – озабоченно проговорил Малахай.
Жас поежилась.
Малахай повернулся к ней.
– Как хорошо, что вы в порядке. – Потом, словно бы невзначай, он спросил: – А что случилось с осколками сосуда?
– Робби ни за что бы не отдал их, – сказала она. – Они все еще у него.
Малахай наклонился к Жас, положил ладонь ей на запястье, проверил пульс и сосредоточился. Его прикосновение было приятно, ей нравилось, что кто-то беспокоится о ней и хочет позаботиться. Она все еще чувствовала, как Ани бьется под ней, все еще мелькали перед глазами обрывки картин, когда они пробирались через тоннели, скрип костей, имена на стене.
Отпустив ее руку, Малахай сказал:
– Ты все еще взволнована. – Он встал и направился в кухню. – Приготовлю тебе горячего чая с прекрасным бренди твоего брата.
– Бренди моего отца, – поправила его Жас. – Робби любит вино.
– Да, у твоего отца прекрасный выбор бренди.
Жас промолчала.
Глядя, как Малахай выходит из комнаты, Гриффин нахмурился.
– Что случилось? – удивилась Жас.
– Ничего. – Он покачал головой.
– Жаль, что мы оставили Робби там внизу совсем одного. Ты уверен, что они не смогут выбраться из шахты?
– Не представляю, как они смогут это сделать. Но даже если смогут, то Робби уже далеко. Спрятался где-то глубоко в пещере. Там он в большей безопасности, чем где бы то ни было.
– Все благодаря тебе, благодаря тому, что ты сделал для нас. Ты нас спас.
У Жас все еще болело там, где Ани держала ее. Женщина без колебаний убила бы ее. Жас поняла это по тому, как та смотрела на нее, как разговаривала, и – как ни странно – по тому, как от нее пахло. Она была бесчеловечна. От нее исходил холодный запах, точно так же пахло от насильника.
Сообщник монахини тоже был способен их убить. Думая о нем, Жас вспомнила кое о чем еще, схватила с пола рюкзак, поставила его на кушетку, взяла салфетку рядом с чашкой Малахая и вытащила из рюкзака пистолет, держа его на расстоянии, словно он мог наброситься на нее.
– Здесь отпечатки пальцев, которые могут пригодиться полиции, чтобы выяснить, кто гоняется за нами.
– Полиции? – произнес Малахай, входя в комнату с чашками и бутылкой бренди. – Собираешься вызвать полицию?
– Здесь отпечатки пальцев того, кто охотился на нас. – Жас встала и направилась к палисандровому шкафчику у камина. Открыв верхний ящик, она положила туда пистолет.
– Если бы только Робби продал мне черепки. Это опасное приключение давно бы закончилось.
– После того, что случилось сегодня? Уверен, не случится ничего, что бы изменило его решение. Чем ближе он к моменту передачи осколков Далай-ламе, тем несговорчивее, – сказала Жас. – Он верит в то, что делает. – Она услышала в собственном голосе решимость. – Боюсь, вы проделали столь долгий путь совершенно напрасно, – сказала она Малахаю.
