– Мистер Кадам, в этой книге говорится, что камандалу – это сосуд для хранения питьевой воды, но согласно некоторым мифам, камандалу порой содержал в себе эликсир жизни или святую воду, а потому считался символом плодородия. Здесь даже сказано, будто священная река Ганг вытекает из камандалу. Хм. Мистер Кадам, у нас в доме есть вода из Ганга? В книге написано, будто в большинстве индийских домов хранится сосуд с такой водой, которая считается священной.
Мистер Кадам откинулся на спинку стула.
– У меня воды нет, но моя жена всегда держала дома сосуд с водой из Ганга. Видите ли, Ганг имеет огромное значение для народа Индии. С религиозной точки зрения для индуистов Ганг – это все равно что Иордан для христиан. С экономической он так же важен, как Миссисипи для Америки или Нил для Египта. Индийцы верят в целебную силу Ганга, пепел кремированных умерших принято рассыпать над водами этой священной реки. Когда умерла моя жена, ее прах тоже был развеян над Гангом, и я всегда думал, что и со мной будет так же, но это было очень давно…
– А родителей Рена тоже кремировали?
Мистер Кадам выпрямился на стуле и медленно потер ладони:
– Нет. Когда умер Раджарам, Дэчень погрузилась в скорбь. Я хотел кремировать тело раджи и отнести его прах к Гангу, но царица не позволила. Она не желала расставаться с возлюбленным. Видите ли, мисс Келси, индуисты верят, что в момент смерти душа сразу покидает умершего. Они стараются кремировать мертвых как можно скорее, чтобы у души не было соблазна задержаться среди живых. Но Дэчень была буддисткой, а в ее религии мертвое тело полагается не трогать три дня в надежде, что отлетевший дух передумает и вернется в оставленное тело. Поэтому мы с Дэчень ждали и молились за Раджарама, а через три дня я выкопал могилу и похоронил своего раджу у сада его жены.
С тех пор Дэчень стала проводить все время в саду, она ухаживала за растениями и разговаривала с Раджарамом, словно тот мог ее слышать. Когда Кишан не уходил на охоту, он ложился возле матери и смотрел на нее. Вскоре наша царица занемогла, я ухаживал за ней, а в свободное время вырезал из дерева знак на могилу ее мужа. Когда я закончил работу, стало ясно, что скоро мне придется изготовить второй знак.
Я похоронил их рядом, возле нашего домика. Вы знаете, это неподалеку от того водопада, куда Рен вас водил. Вскоре после этого я отправился на поиски Рена. Джунгли, мисс Келси, прекрасное место. Я несколько раз возвращался, чтобы возложить цветы на могилы царя и царицы, во время одного из таких визитов я заменил деревянные знаки на каменные надгробия. Пусть владыка Раджарам не был похоронен согласно своей вере, но я знаю, он пошел бы на все и пожертвовал бы всем на свете, лишь бы его жена была счастлива. Я думаю, будь его воля, он бы сам попросил меня сделать то, что я сделал, чтобы утишить горе царицы.
Мистер Кадам сморгнул слезу и передвинул лежавшую на столе книгу.
– Ах, простите, мисс Келси. Я невольно расчувствовался.
– Вы любили их.
– Да. Я часто думал, что хотел бы после смерти лежать рядом с ними… Разумеется, я не осмеливаюсь претендовать на такую честь, просто… это место для меня особенное. Я опускался на колени перед могилами царя и царицы и рассказывал им об их сыновьях. В индуистской культуре нет такого обычая, тем не менее… меня это успокаивало.
Мистер Кадам встряхнулся и усилием воли отогнал грустные мысли.
– Итак, мисс Келси, мы с вами беседовали о Ганге. Между прочим, вера в целебные свойства этой воды имеет под собой основания!
– Не обижайтесь, мистер Кадам, но мне бы не хотелось без крайней необходимости купаться в этой реке!
– Сдается мне, вам не придется купаться в Ганге. Однако в пророчестве ясно говорится о погружении, и я уже договорился об уроках дайвинга для вас.
– А вы уверены, что эти слова следует понимать буквально? Может, это какая-то метафора вроде Океана-Учителя?
– Нет. Я уверен, что на этот раз нам предстоит путешествие по настоящему океану. Два предыдущих пророчества имели отношение к земле и воздуху, следовательно, это имеет отношение к стихии воды – и, возможно, к подводному миру.
Я застонала в голос:
– У меня самые ужасные предчувствия, мистер Кадам! Меньше всего мне нравится упоминание о страшных созданиях. В океане полно всякой пакости, с которой я бы предпочла никогда в жизни не сталкиваться. Не говоря уже о том, что в воде все тигриные силы бесполезны, а я вряд ли смогу стрелять молниями под водой!
– Должен признать, я тоже об этом думал. Но не спешите унывать, мисс Келси! Хорошая новость заключается в том, что я, кажется, знаю, что мы ищем на этот раз.
Мистер Кадам пролистнул книгу и вскоре отыскал нужный фрагмент.
– Вот оно! – торжественно объявил он. – Взгляните на ее шею!
Я опустила глаза на страницу. Мистер Кадам указывал на очень красивое изображение Дурги. Шею богини украшало широченное ожерелье из бриллиантов и черных жемчужин.
– Ожерелье? Вы полагаете, мы ищем его? Получается, оно спрятано где-то в океане? Хм, нет ничего проще! – скептически заметила я.
– Зато на этот раз мы знаем, что искать. Согласно преданию, много столетий тому назад ожерелье богини было похищено ревнивым богом, что, в свою очередь, привело меня к еще одному открытию.
– Какому же?
– К месту, откуда следует начать поиски. Мы отправляемся в город Семи пагод.
– Это еще что за чудо?
– Ах, не торопитесь, мисс Келси, вечером все узнаете, – загадочно ответил мистер Кадам. – Я расскажу вам эту историю после ужина.
И сколько я ни упрашивала его немедленно мне все рассказать, мистер Кадам настоял на том, чтобы мы вернулись к расшифровке пророчества. До самого вечера мы трудились не поднимая головы. Мистер Кадам искал информацию о городе, а я читала все о драконах.
Поставив мировой рекорд по скорости поглощения ужина, мы собрались в павлиньей гостиной. Кишан сел рядом со мной. А когда Рен молча уселся напротив, он забросил руку на спинку моего стула и нарочно обнял меня за плечи. Мистер Кадам вошел последним, сел и повел речь издалека, с очередной легенды о Дурге.
– У Дурги, как вы знаете, много имен, – неторопливо начал он. – Одно из них – Парвати. Однажды бог Шива, муж Парвати, разгневался на свою жену, посчитав, что она уделяет ему недостаточно внимания. Желая наказать ее, он изгнал Парвати на землю и обрек стать простой смертной в бедной рыбацкой деревушке. Бедняки, жившие в деревне, были людьми праведными и благочестивыми, они поклонялись богам и возвели много прекрасных храмов. Даже став смертной, Парвати сохранила божественную красоту, и многие мужчины сватались к ней. Шива вскоре горько пожалел о своей горячности и стал скучать по любимой жене, а ухаживания других мужчин возбудили его ревность. В конце концов он не выдержал и послал своего слугу Нанди в деревню, где жила Парвати.
Нанди украл драгоценность у прекрасной рыбачки и сказал жителям деревни, что Черное жемчужное ожерелье Парвати спрятано на дне морском и его охраняет свирепая акула. Тот, кто убьет акулу и найдет ожерелье, сможет взять Парвати в жены.
