Рыжий Томас указал Гектору на заведение, где он давеча облапошил странного монаха, мухлюя буквально на глазах у вдрызг пьяного святоши. Никакой надежды встретить в «Рябой кобыле» этого Джанлуку у Пса не было, ибо он знал всех монахов и священнослужителей во всех трех городах и городских слободах наперечет – италийцев в них не значилось. Бальтазар, которого он встретил по пути в «Кобылу», тоже никогда ничего не слышал о Джанлуке, а если кто и знал людей в Кёнигсберге, особенно новых, так это был владелец закхаймского «Медного ворона», пристанища всевозможных сплетен, Бальтазар Прустовский.
Зайдя в трактир, Пес заказал кружку «кислой служанки» и занял место в углу скупо освещенного зала. Таверна, как и большинство питейных заведений города, кроме общего обеденного помещения, имела еще и постоялые комнаты на втором этаже. Подняться туда можно было, забравшись по широкой, с расшатанными перилами лестнице, что начиналась от главного входа и подпиралась толстенными балками, на которые по всем граням крепились железные подсвечники.
Столами служили по две положенные на козлы широкие доски. Потертые скамейки, разделенные подлокотниками на отдельные сиденья, стояли лишь с одной стороны, другую оставляли свободной для подачи блюд и напитков. Еще несколько столов на четыре места располагались по углам заведения. Отхожее место, видневшееся со входа чуть поодаль от кладки дров, представляло собой скособоченную конуру, завешенную дырявой власяной занавеской.
Посетителей было немного: какой-то ремесленник шептал что-то на ухо весело хохотавшей девице, два рыбака за кувшинчиком ягодного вина, отчаянно жестикулируя, обсуждали неожиданно взлетевшие цены на сельдь и небольшая компания бродячих музыкантов весело пропивала первый заработок своего балагана на ярмарке.
Святым духом здесь и не пахло, и, когда взору Гектора предстало плохо промытое дно пивной кружки, он в очередной раз проклял Томаса, Бэзила и Гзанду до кучи. В любом случае, независимо от того, встретит он сегодня Джанлуку или нет, Пес твердо решил напиться до беспамятства. Благо денежки появились и повод был.
Махнув хозяину, усердно делавшему вид, будто он протирает деревянные кружки, чтобы тот нацедил еще пива, Гектор глубоко вздохнул, вспоминая свои лучшие годы. Когда дядя был жив и Пес еще не скатился в пропасть блуда и долгов, они занимались ввозом русской пушнины, шведской меди, венецианского стекла, племенного голландского скота и норвежской рыбы. Они держали свою контору, и никаких проблем с законом тогда и возникнуть не могло.
Под Шонвальде у них даже было почти сто пятьдесят хуф
[8]
земли, где в трех деревнях работали крестьяне, исправно платившие оброк. Последние из оставшихся Бронте жили ни в чем себе не отказывая, пока однажды к дяде в дверь не постучали. Вдруг отчетливый стук по дереву вернул Пса из сладких объятий воспоминаний, навеянных кружкой слегка прокисшего пивка.
– Не стучи так громко, бес тебя возьми. – Двое человек мрачноватого вида, пару минут назад присевшие за соседний от Гектора стол, чем-то громко брякали по дереву.
– Да тут все равно никто не слышит, Теодор, не обращай внимания. Ну что? По маленькой для начала? – Один из новых посетителей, здоровенный детина, своим внешним видом не внушающий ни малейшего доверия, волосатой ручищей вытряхнул из кармана на стол несколько игральных костей.
Второй, с виду ничем не примечательный игрок, был невысокого роста, с бегающими бесцветными глазами и потрескавшимися губами. Запыленная одежда, серого цвета лицо – казалось, исчезни, никто и не вспомнит, как он выглядел.
– Слышит – не слышит, какая разница? Надо всегда быть начеку, понял, верзила? – Только теперь Пес заметил, что у второго игрока в голосе явно проскальзывает какой-то иностранный акцент. – Начнем с шиллинга, а там посмотрим. Эй, хозяин, а ну-ка, обслужи гостей!
После того как на их столе появилось пиво, листья салата с горчицей и жареный поросенок, нашпигованный гречкой и ветчиной, парочка подозрительных личностей, перешептываясь, стала как можно тише кидать кости на стол. Гектор понял: вот он – шанс, и вероятно, единственный. Ведь монах сказал Томасу, что скоро собирается покинуть город, чтобы и дальше продолжать свою священную миссию, возложенную на него самим Господом.
Застать его сегодня здесь было великой удачей, ведь не обязан же он возвращаться в эту самую корчму, в конце концов. Молнией в голове прусса пронеслась мысль: а может, это Бэзил заботливо подсобил своему подопечному горемыке? Захватив с собой кружку, прусс не спеша подошел к их столу.
– Прошу прощения, уважаемые господа, я тут краем уха случайно услышал обрывок вашего разговора и понял, что люди вы серьезные. Да и такой богатый стол. Разрешите составить компанию?
– Чего тебе, букашка? – здоровяк наполовину обернулся в сторону Гектора. – Не видишь, мы отдыхаем? Проваливал бы подобру-поздорову.
– Подожди, Эрих. Вдруг у него что-то важное, давай послушаем, – человек, представившийся Теодором и говоривший с чудным заграничным акцентом, пригласил Пса к себе за стол.
– Спасибо, великодушный господин. Я тут слегка разжился серебром на ярмарке и, будучи человеком немного искушенным в игре, хотел предложить свое скромное участие в вашей честной партии.
– А сколько у тебя серебра? – Эрих с подозрением оглядел чужака. – Как ты правильно понял, люди-то мы серьезные, на мелочевку размениваться не станем.
– Для начала грошенов
[9]
десять достаточно?
– Хм, вполне… – Щуплый человечек по имени Теодор острым взглядом долю секунды изучал прусса, затем вытер губы после очередного глотка: – Пока мы играем по шиллингу. Три дубля подряд забирают ставку, играем тремя костями с засученными рукавами. Все ясно?
– Чего тут непонятного, я согласен, шиллинг так шиллинг. – Монетка с изображением гохмейстера
[10]
опустилась в общую копилку.
Игра шла с переменным успехом. С головой погрузившись в бросание костей, Гектор на какое-то время даже забыл о своей задаче. Сейчас его больше заботил выигрыш, чем выуживание необходимых сведений. Здоровяку Эриху везло как утопленнику, и он проиграл почти все свои деньги. Спустив основной запас, верзила стал шарить по укромным местам в своем затрапезном одеянии. Монетки, как из-под ловкой руки фокусника, появлялись на свет то из какого-то потайного кармана на спине, то из башмака.
В конце концов он потерпел полное фиаско, постоянно выбрасывая самые низкие комбинации. Редко его кости выпадали больше, чем на десять, в то время как у Теодора почти никогда не показывали меньше этой цифры. Гектору везло с переменным успехом, и в итоге больше всего денег сосредоточилось именно у щуплого игрока.
Обозленный проигрышем Эрих, проклявший слишком коптящую свечу и не вовремя чихнувшего рыбака, попросил не продолжать игры без него. Он пообещал, что вернется через полчаса с новой порцией серебра. Перед тем как покинуть «Рябую кобылу», гигант одарил соседей по столу недобрым взглядом и, бормоча проклятия, стремглав выскочил за дверь.
