Осмотрев срез шеи, я обнаружил то, что и предположил: корни «откачанного» к условно дикой форме фитопаразита пережали крупные сосуды. Более того, на срезе шеи и в двух местах на висках, где череп прижизненно был просверлен для внедрения растения, уже сформировались побеги с почками.
— Зачем ты притащил эту штуку сюда?! Теперь долбаная колючка тянется прямо к нам!!!
— Стерх, достань саблю, она сейчас понадобится. Размотать профессионально замотанную Роксом повязку на глазах у головы оказалось не так-то просто: я просил, чтобы бывший боцман ничего не мог видеть и говорить, и отставной имперский лейт продемонстрировал свои выдающиеся навыки. Хорошо учили имперскую пехоту, или ему в артиллерийском училище такое преподавали?
— Зимнего демона в задницу! — Увидев, как отделённая голова бешено вращает глазами, Мора даже сделал шаг назад. — Это из-за корешков под черепушкой?! Обычно так не бывает!
— Боль — синтетическое чувство. Нож гильотины такой острый и так быстро падает, что мозг просто не успел почувствовать её и умереть от болевого шока, как это в некотором проценте случаев бывает при повреждениях позвоночника.
Глаза головы перестали вращаться и уставились на меня.
— А, паразит… Хотя при таком-то воздействии скорее симбионт, который, как и любое другое растение, может вырабатывать кислород, принцип как в акваланге Охотника. Правда, для этого нужен свет. Но, видимо, в тканях экстрансплантатора был какой-то запас энергии после отделения от зелёной части. Но сейчас, видишь, рост побегов из головы застопорился? Он на нуле. Правда, тут интересно совсем другое… Разрубай голову поперёк лба, сверху вниз, до шеи. Чтобы получились одинаковые половинки… Быстро!
— П-почему он на тебя таращился?!
— Слух. Как и глаза, уши подключены напрямую к мозгу. Скорее всего, он услышал, как ветви загребают песок, когда симбионт, так сказать, прижился. И смог, вероятно инстинктивно, соотнести положение новой… гм… «части тела» и себя.
Пока я проговаривал сухие, спокойные слова, становилось чуть легче. А пополам разрубленное вместилище чужого сознания уже меньше походило на часть человека и больше — на лабораторный образец. Бывший боцман, он же второй командир абордажно-штурмовой команды джонки был подлецом даже по меркам пиратов: сговор с целью «отжать» (и тут же продать) корабль с каким-то отребьем в одном из мелких каботажных портов Нарроны, при котором нужно было вырезать большую часть своих, напившихся в честь возвращения домой. Скорее всего, не вовремя узнай Бут о перекрёстном допросе с соком правды, сам устроил бы своему человеку нечто более «весёлое», чем «прогулка по доске»
[32]
, он даже любезно озвучил варианты. Впрочем, в живых оставались ещё трое из заговорщиков, которых я планировал использовать как расходный материал для контрольных опытов над людьми. Лучше их, чем начинать с Лимы. Но…
— То есть следующему нужно будет залить уши смолой и положить на что-то мягкое, вдруг колебания земли почувствует, — сделал вывод практичный Стерх.
Вот уж кого-кого, а его обезглавливанием было не пронять. Как и фактически казнью, если она проходит без «спецэффектов».
— Следующего раза не потребуется. — Я махнул рукой в сторону навеса. — Пойдём поможешь мне взять образцы тканей шеи, мне нужно рассмотреть под микроскопом срезы мозга, но перед работой нужно отнести тело до компоста, пока не завоняло на такой жаре.
— А ты, Алессо, говорил, что нужно как минимум три эксперимента с повторяющимся результатом…
— Обычно — да, но тут мне всё ясно. Они ничего нового не дадут.
Разумеется, это ложь. Но я могу убить ради выживания, ради мести, ради победы… Но ради статистики? Хотя статистика и ради выживания и победы… Но — нет. Наверное, мы просто слишком хорошо жили эти последние двенадцать месяцев: после шести лет выживания и одиночеств (я и Эль против всего мира) я наконец-то смог довериться окружающим людям, почувствовать себя не выживальщиком после несчастного случая, а опять человеком. Не ожидающим в любой момент подлянки от судьбы, с которой могу справиться только я сам, без посторонней помощи. Вот совесть и ожила… Чёрт! Даже когда Светлана умирала, привязанная к дереву и с заткнутым ртом, я только морщился от неприятного зрелища, и до сих пор меня не особо коробит от воспоминаний. Неужели только оттого, что стрелу пустил Охотник, а не я? Или потому, что там была именно месть и прямая защита жизни? Да и подонков из команды Бута так и так ждёт смерть. Или, может, оттого, что я заставил человека прожить ещё несколько минут после того, как отобрал у него иллюзию последней надежды на спасение?
— Ты, надеюсь, не из-за того, что Лима никак от тебя не затяжелеет? — с некоторой неуверенностью влез не в своё дело Мора Рокс. — Мои девочки к ней так привязались… и уже трепали эту тему даже при мне. Ты ей сказал, что это временно, от пережитой раны…
— С Лимой ничего не случится, я сначала испытаю фитосимбионта на себе.
— Алессо, ты сбрендил?! А если!..
— Не ты ли мне рассказывал после кувшина рома, как с саблей первым кинулся на пушечный редут?
— Это другое!
— Это совершенно то же самое. Даже на отделённой голове было видно — боцман был в сознании, он меня даже понимал. Я выбрал Лиму как наименее значимую из нас и наиболее нуждающуюся — твои жёны угадали.
— Она сама согласилась, ты при всех рассказал!
— Она понимает в растениях не больше тебя. А у нас нет оборудования, чтобы увидеть, как корни подключаются к синаптическим связям нервной системы человека, клетки слишком мелкие. Да даже если бы и увидел… Это вне пределов моих знаний! Никто не скажет, приведёт ли длительное пребывание экс-трансплантатора в голове к сдвигам в сознании, к деградации коры больших полушарий, — на враждебных людях испытания не провести, слишком опасно. Лима рискует так же, как любой другой. Вот ты был бы счастлив, если бы тобой пожертвовали, признав наименее полезным, решив за тебя? И подумай, что будет, когда у неё в голове и руках окажется такая сила… Да, я был идиот, но умею признавать свои ошибки. И логика ведь тоже может быть однобокой.
— Нет, но… ты… — Экс-лейтенант остановился и задумался. — А женщина…
— Для тех, у кого в голове эта штука, уже нет разницы в физической кондиции — вся сила в растениях снаружи. Да ты и сам видел, что нормальное общение и отношение на равных делает… Или на Эль посмотри. В «нашей стране», где хорошо жить по нашим правилам и которую мы можем построить, мы решили, что не будет тех, кто выше других. Достаточно создать прецедент и… Как я и говорил, я был идиот.
