– Сказала, что накажут Стася. А он мой друг. Лучший друг…
нет, не так. Это другое. В общем, я не хочу, чтобы его разжаловали и он умер.
Лучше я сам погибну.
– Но ведь этот Стась взрослый, верно? Значит, ты не должен
за него переживать! – горячо сказала Наташа. – Он должен был принять правильное
решение, а если ошибся, то сам виноват и обязан понести наказание! Это ведь все
знают. Взрослые должны заботиться о детях, их оберегать и принимать правильные
решения! У них ведь больше жизненного опыта. Так что все правильно!
Я посмотрел на Наташку, и мне стало смешно. Когда я жил на
Карьере, я бы с ней обязательно согласился. Ведь это абсолютно верно, вся
природа так устроена, а человек – часть природы. Нам на занятиях по
природоведению показывали, как волнуется кошка, если у нее отобрать котят. И
объясняли, что это древние и полезные инстинкты, что потому и родители о нас
заботятся, и все взрослые детей оберегают.
Только это все-таки не вся правда.
Если человек твой друг, то ты тоже должен о нем заботиться.
Пусть он даже куда сильнее и умнее тебя. Пусть он даже в чем-то ошибся. Однажды
я этого не понял. Давным-давно. Три месяца назад. На Карьере, когда мама и папа
решили умереть. Мы должны были остаться все вместе, пусть даже пришлось бы уйти
из купола. Или хотя бы я должен был этого захотеть, а не соглашаться с
родителями.
Ну как это объяснить?
– Стась меня спасал, – сказал я. – Хотя вовсе не должен был
этого делать. Вот скажи, если бы твой дед попал в беду, ты бы его спасала?
– Он же мой дедушка…
– Ну и что? Зато старый и инвалид. Ты куда важнее для
общества, зачем тебе из-за деда рисковать и волноваться?
– А я и не волнуюсь!
– Ага. Только утром побежала звонить, весточки узнавать.
Наташка помолчала. Потом сказала:
– Но это же неправильно? То, что я волнуюсь за деда, а ты –
за Стася?
– Знаешь, мне кажется, что только так и бывает правильно, –
сказал я.
Наташа взяла меня за руку и сказала:
– Ты очень странный, Тиккирей. Не обижайся. Мне иногда
кажется, что ты всего лишь глупый и трусливый мальчишка, который случайно влез
в опасные дела. А иногда что ты, наоборот, куда умнее и отважнее, чем все мы.
– А сейчас что кажется? – спросил я с любопытством.
– Что мы замерзли и простынем! – Наташка вскочила и стащила
меня со скамейки. – Пошли! Лион, наверное, всякую ерунду уже думает!
Лион ничему не удивился. Конечно, в общей спальне поговорить
мы не могли, поэтому ночью я разбудил его, и мы вышли в санитарный блок. Это
такая смесь душевой и туалета – огромная комната, где вдоль одной стены кабинки
с унитазами, вдоль другой – умывальники, а вдоль третьей – душевые рожки. Не
знаю, зачем сделали все вместе, будто на старом военном корабле. По утрам тут
стояла страшная толчея.
Я быстро проверил кабинки, там никого не оказалось. Потом мы
отошли к окну, и я рассказал Лиону про визит Элли и наше задание.
– Так я и думал, – сразу сказал Лион. – Еще на Авалоне.
– Что думал?
– Ну зачем фагам нас посылать на Новый Кувейт? Это дорого и
вообще… какая с нас польза-то?
– Послали же.
– Вот за этим и послали. Мы – разменные агенты.
– Это как? – насторожился я.
– Я во сне про такое слышал. Разменный агент – это обычный
человек, которого чуть-чуть подготовили и отправили выполнять очень опасное
задание. Такое, с которого не возвращаются. Фаги знали, что придется
кого-нибудь грохнуть… вот для этого нас и используют.
Лион был серьезен. Он сидел на подоконнике и
разглагольствовал, а я стоял перед ним и слушал.
– Почему именно нас? Зачем?
– Ха! Да это же любому ясно! Мы местные, с Нового Кувейта!
Никто не сможет придраться и сказать, что мы – агенты Империи. Никаких
доказательств нет.
– Бич, – неуверенно сказал я.
– Мало ли… может, ты его у Стася взял.
– Стась бы не позволил нас на смерть отправить, – твердо
сказал я. – Никогда!
Лион пожал плечами:
– Может быть. А с чего ты решил, будто ему всю правду
сказали? Он фаг. Это куда жестче, чем военный или полицейский. Это не просто
дисциплина, у него еще и мозги так устроены, что он обязан верить приказам.
Даже если Стась подозревал дурное, что с того?
Я вспомнил, как Стась прощался с нами. И накатила тоска.
Он и впрямь что-то подозревал. Не нравилось ему, что нас
отправляют на Новый Кувейт. Не нравилось, но спорить с советом фагов он не мог.
– Так что же нам делать? – спросил я. Лион и впрямь очень
толково все предположил.
– Выполнять задание, – сказал Лион.
– Но…
– А что еще делать? – Лион даже рассмеялся. – Прятаться тут?
Все равно найдут. Или Флот начнет бомбить планету, и все… Лучше уж выполнять
приказ. Хоть какой-то шанс есть. А идти сразу против Инея и против фагов – это
надо полным дураком быть!
Он подумал и с сожалением добавил:
– Угораздило же нас прямо на головы девчонкам свалиться!
Могли бы до сих пор в лесу жить.
– Ты на меня злишься? – спросил я. – Ведь из-за меня… не
возьми я бич…
– Да брось, нас все равно бы сюда отправили, –
пренебрежительно отмахнулся Лион. – Может, и бич тебе подсунули не для проверки
благонадежности, а как провокацию. Не взял бы бич – придумали бы что-то другое.
Хлопнула дверь. В санблок вошел Питер, один из тех, кто
оружию Инея не поддался, но и по жизни был не лучше отморозка. Хмуро посмотрел
на нас, спросил:
– Курите, что ли?
– Нет, – ответил я. – Так, треплемся.
– Ну… – Питер нам не поверил, потому что специально пошел в
кабинку поближе и, не скрываясь, потянул носом. Конечно, дымом от нас не
воняло, и Питер сразу оживился еще больше: – Парни, дайте хлебнуть?
– Да не пьем мы ничего! – возмутился я. – Вот, погляди!
Я даже отошел от подоконника и повернулся кругом. Ну где
можно спрятать бутылку, если на тебе только трусы и майка? Лион крутиться не
стал, но сдвинулся по подоконнику, показывая, что за ним ничего нет.
– Ну и придурки, – решил Питер и покрутил пальцем у виска.
Глава 2
Элли с нами не пошла.
И даже не появилась, чтобы узнать, согласился Лион выполнять
приказ или нет. Будто не сомневалась в его решении.
