— Куда бы вы ни поехали, у вас не будет времени на экскурсии, — не скрывая раздражения, сказал Перси.
Мод, кажется, ничего не заметила.
— Жаль, — сказала она. — Хотя мне все равно хочется поехать.
— Как вы относитесь к опасности? — настаивал Пол.
— Нормально, — беспечно сказала Мод. — Я не боюсь.
Ну, еще испугаешься, подумал Пол, но вслух ничего не сказал.
Направившись на север, они проехали через рабочий район, сильно пострадавший от бомбежек. На каждой улице по меньшей мере от одного из домов остался лишь почерневший остов либо вообще куча щебня.
Пол должен был встретить Флик возле тюрьмы, после чего им предстояло вместе провести собеседование с Руби Ромэн. А Перси должен был отправиться в Хендон, чтобы увидеться с леди Дениз Боуйер.
Сидевший за рулем Перси уверенно прокладывал путь среди закопченных зданий.
— Вы хорошо знаете Лондон, — сказал Пол.
— Я здесь родился, — ответил Перси.
Пол был заинтригован. Он знал, что в британской армии мальчик из бедной семьи редко поднимается до звания полковника.
— Чем ваш отец зарабатывал на жизнь?
— Продавал уголь с телеги.
— У него был свой бизнес?
— Нет, он работал на торговца углем.
— Вы учились в здешней школе?
Перси улыбнулся. Он понимал, что его прощупывают, но это его не смущало.
— Местный викарий помог мне получить стипендию для учебы в хорошей школе. Именно там я утратил свой лондонский акцент.
— Специально?
— Нет, не по доброй воле. Я вам вот что скажу. Перед войной, когда я занимался политикой, люди иногда говорили мне: «Как ты можешь быть социалистом, когда у тебя такой акцент?» Я объяснял, что в школе из меня выколачивали звук «х». Парочку самодовольных подонков это заставило замолчать.
Перси остановил машину на обсаженной деревьями улице. Выглянув наружу, Пол увидел сказочный замок с зубчатыми стенами и высокой башней.
— Это тюрьма?
Перси сделал беспомощный жест.
— Викторианская архитектура.
[22]
Флик ждала их у входа. На ней была форма КМСП: китель с четырьмя карманами, юбка-брюки и небольшая фуражка с козырьком. Кожаный ремень, туго перехватывающий ее узкую талию, подчеркивал миниатюрную фигуру Флик, из-под фуражки выбивались светлые локоны.
На миг у Пола перехватило дыхание.
— Какая она хорошенькая! — сказал он.
— Она замужем, — твердо сказал Перси.
Меня предупреждают, весело подумал Пол.
— За кем?
— Думаю, вам нужно это знать, — помедлив, сказал Перси. — Мишель — член французского Сопротивления. Он руководитель ячейки «Белянже».
— А! Спасибо. — Пол вышел из машины, и Перси поехал дальше.
Пол не знал, рассердится ли Флик из-за того, что они с Перси достигли столь ничтожных результатов. Он встречался с ней лишь дважды, и оба раза она на него накричала. Но сейчас она выглядела вполне жизнерадостно и, когда Пол рассказал ей о Мод, сказала:
— Итак, со мной вместе у нас три члена группы. Значит, половина дела сделана, а сейчас только два часа дня.
Пол кивнул. Что ж, на это можно и так взглянуть. Сам он был неспокоен, но говорить об этом вслух не имело смысла.
Вход в Холлоуэй представлял собой сторожевую башню с окнами-бойницами.
— И почему они не довели дело до конца, построив опускную решетку и подъемный мост? — сказал Пол.
Через сторожевую башню они прошли во внутренний двор, где женщины в темных платьях возились с грядками — в Лондоне каждая пядь пустующей земли была занята под огороды.
Перед ними высилось здание тюрьмы. Вход в нее охраняли каменные чудовища — массивные грифоны, держащие в когтях ключи и оковы. К главному корпусу с боков примыкали пятиэтажные здания с длинными рядами узких остроконечных окон.
— Что за место! — сказал Пол.
— Это здесь суфражистки держали голодовку, — сказала ему Флик. — Жену Перси здесь принудительно кормили.
— Боже мой!
Они вошли внутрь. Сильно пахло хлоркой, словно власти надеялись, что дезинфекция убьет бациллы преступности. Пола и Флик проводили в кабинет мисс Линдлей — толстой как бочка дамы, заместителя начальника тюрьмы.
— Не понимаю, зачем вам нужно видеть Ромэн, — придав суровое выражение своему полному лицу, сказала она. И недовольно добавила: — Очевидно, мне и не следует об этом знать.
На лице Флик появилось насмешливое выражение. Пол понял, что сейчас она скажет что-то ядовитое, и поспешил вмешаться.
— Извиняюсь за секретность, — с самой очаровательной улыбкой сказал он, — но мы просто выполняем приказ.
— Полагаю, мы все должны так поступать, — немного смягчившись, сказала мисс Линдлей. — Тем не менее я должна предупредить вас, что эта Ромэн относится к числу буйных заключенных.
— Как я понимаю, она убийца.
— Да. Ее следует повесить, но в наши дни суды стали слишком мягкими.
— Еще бы! — сказал Пол, хотя в действительности так не думал.
— Первоначально она попала сюда за пьянство, но потом она в драке убила другую заключенную на прогулочном дворе и теперь ждет суда за убийство.
— Крепкий орешек! — с интересом сказала Флик.
— Да, майор. Сначала она может показаться вполне разумной, но не дайте себя обмануть. Она легко раздражается и выходит из себя быстрее, чем вы успеете произнести слово «нож».
— И становится смертельно опасной, — сказал Пол.
— Вы уловили суть дела.
— У нас мало времени, — нетерпеливо сказала Флик. — Мне бы хотелось прямо сейчас ее увидеть.
— Если это вас не затруднит, мисс Линдлей, — поспешно добавил Пол.
— Хорошо. — Заместитель начальника повела их за собой. Твердые полы и голые стены создавали эхо, звучавшее так же гулко, как в кафедральном соборе; постоянно слышались отдаленные крики, хлопанье дверей и стук ботинок по металлическим мосткам. По узким коридорам и крутым лестницам они прошли в комнату для допросов.
Руби Ромэн была уже там. Несмотря на коричневую кожу, прямые черные волосы и сверкающие черные глаза, ее нельзя было назвать классической цыганской красавицей — крючковатый нос и вздернутый подбородок придавали ей сходство с гномом.
В соседней комнате мисс Линдлей оставила надзирателя, наблюдавшего за происходящим сквозь застекленную дверь. Флик, Пол и заключенная уселись за дешевый стол, на котором стояла грязная пепельница. Выложив на стол пачку сигарет «Лаки страйк», Пол по-французски сказал:
