Поколебавшись, Грета крепко затянула провод, врезавшийся в мускулистую шею Билла. Он резко выставил вперед обе ноги и упал на спину. Грета едва не выпустила провод из рук.
— К несчастью, — сказал Билл, — в результате вы остаетесь лежать на земле, а ваш противник стоит над вами, а это невыгодная ситуация. — Он встал. — Мы это повторим, но на этот раз перед тем, как упасть на землю, я собираюсь схватить пленившего меня за одну руку. — Они встали в то же положение, и Грета туго затянула провод. Билл схватил ее за руку, упал на землю и потянул Грету вперед и вниз. Когда она упала на него, он согнул ногу и резко ударил ее в живот.
Она скатилась с него и согнулась, задыхаясь, ее тошнило.
— Ради Христа, — воскликнула Флик, — это слишком жестоко!
— Гестапо гораздо хуже меня! — с довольным видом заявил Билл.
Подойдя к Грете, Флик помогла ей подняться.
— Мне очень жаль, — сказала она.
— Проклятый гребаный нацист! — задыхаясь, прокричала Грета.
Флик помогла Грете войти в дом и усадила ее на кухне. Повар, нарезавший помидоры к обеду, предложил ей чашку чая, на что Грета с благодарностью согласилась.
Когда Флик вернулась в сад, Билл уже выбрал следующую жертву, которой оказалась Руби, и подал ей полицейскую дубинку. На лице Руби появилась лукавая улыбка, и Флик решила, что на месте Билла была бы с ней осторожна.
Флик уже видела, как Билл демонстрирует этот прием. Когда Руби поднимет правую руку, чтобы ударить его дубинкой, Билл схватит ее за руку, повернет и перебросит через плечо, после чего Руби с болезненным стоном распластается на земле.
— Ну давай, цыганочка! — сказал Билл. — Ударь меня дубинкой — так сильно, как только сможешь.
Руби подняла руку, и Билл двинулся ей навстречу, но дальше все пошло не по накатанной схеме. Когда Билл попытался схватить Руби за руку, ее на месте не оказалось.
Дубинка упала на землю. Оказавшись рядом с Биллом, Руби с силой ударила его коленом в пах. Билл громко вскрикнул от боли. Схватив за рубашку, Руби резко потянула его к себе и ударила по носу. После этого своим крепким черным ботинком она ударила его по подбородку, и Билл свалился на землю, по лицу его текла кровь.
— Ты сука, ты не должна была этого делать! — крикнул он.
— Гестапо гораздо хуже меня! — сказала Руби.
Глава двадцатая
Когда Дитер припарковался возле гостиницы «Франкфурт», было без одной минуты три. Под каменными взглядами вырезанных на контрфорсах ангелов он через площадь поспешил к кафедральному собору. Было бы слишком хорошо, если бы агент союзников явился на встречу в первый же день. С другой стороны, если вторжение действительно вот-вот произойдет, союзники будут бросать в бой последние резервы.
На краю площади он увидел припаркованную «Симку-5», и это означало, что Стефания уже здесь. Он был рад, что прибыл вовремя. Если что-нибудь пойдет не так, лучше, если она будет не одна.
Через огромные западные двери он вошел в прохладный полумрак собора. Дитер поискал взглядом Ганса Гессе и увидел его сидящим на заднем ряду скамей. Они коротко кивнули друг другу, но ничего не сказали.
Сейчас Дитер чувствовал себя нарушителем — то, чем он занимался, не должно было протекать в подобной атмосфере. Он не был очень набожным — меньше среднего немца, подумал он, но явно и не относился к числу атеистов. Ловить шпионов в таком месте, которое столетиями служило священным убежищем, — от этого ему было как-то не по себе.
Решив, что это суеверие, он стряхнул с себя это ощущение.
Пройдя в северную часть здания, он приблизился к длинному северному приделу, его шаги гулко отдавались на каменном полу. Подойдя к трансепту, он увидел дверь, перила и уходящие вниз ступеньки, которые вели в крипту, находящуюся под главным алтарем. Стефания была внизу, решил Дитер, в одной черной туфле и одной коричневой. Отсюда ему было видно оба направления — сзади простирался северный трансепт, а впереди — изогнутая крытая галерея. Опустившись на колени, он молитвенно сложил руки.
— Господи, прости меня за те страдания, которые я причиняю своим узникам, — сказал он. — Ты знаешь, что я стараюсь как можно лучше выполнять свой долг. И прости мне мой грех со Стефанией. Я знаю, что это неправильно, но Ты сделал меня таким привлекательным, что я не могу противостоять искушению. Храни мою дорогую Вальтрауд и помоги ей заботиться о Руди и маленькой Маузи, и защити их от английских бомб. А также поддержи фельдмаршала Роммеля, когда начнется вторжение, и дай ему силу столкнуть союзников обратно в море. Это короткая молитва с богатым содержанием, но Ты ведь знаешь, как много мне нужно сделать прямо сейчас. Аминь!
Он огляделся по сторонам. Службы сейчас не было, но в приделах была разбросана небольшая группа людей, которые молились или молча сидели в сакральной неподвижности. По собору бродили немногочисленные туристы, приглушенными голосами рассуждая о средневековой архитектуре и закидывая назад головы, чтобы окинуть взглядом высоченные своды.
Если агент союзников появится сегодня, Дитер будет просто наблюдать, принимая меры для того, чтобы ничего не случилось. В идеале ему не придется ничего делать. Стефания поговорит с агентом, обменяется с ним паролями и отведет домой на рю дю Буа.
Дальнейшие планы были менее определенными. Каким-то образом этот агент должен привести его к остальным. В какой-то момент наступит прорыв: у кого-то найдется список с именами и адресами, в руки Дитера попадет шифроблокнот или он схватит кого-нибудь вроде Флик Клэре, которая под пытками выдаст половину французского Сопротивления.
Он посмотрел на часы. Было пять минут четвертого. Вероятно, сегодня никто не придет. Он поднял глаза и, к своему ужасу, увидел Вилли Вебера.
Какого черта он здесь делает?
Вебер был в гражданском — в зеленом твидовом костюме. Рядом с ним находился молодой гестаповец в клетчатом пиджаке. Они шли с восточной стороны собора, обходя крытую галерею и направляясь к Дитеру, хотя его не видели. Подойдя к двери крипты, они остановились.
Дитер тихо выругался. Это может все погубить. Он почти надеялся, что британский агент сегодня не явится.
В этот момент в северном приделе появился молодой человек с небольшим чемоданом. Дитер прищурился: большинство находившихся были гораздо старше. На молодом человеке был потертый синий костюм французского покроя, но сам он был похож на викинга — рыжие волосы, голубые глаза и бледно-розовая кожа. По этим признакам он очень походил на англичанина, хотя мог оказаться и немцем. На первый взгляд молодой человек выглядел как офицер в гражданской одежде, который осматривает достопримечательности или даже собирается помолиться.
Тем не менее поведение выдавало его с головой. По проходу он двигался уверенно, не глядя на колонны, как это сделал бы турист, и не садясь на скамейку, как это сделал бы молящийся. Сердце Дитера учащенно забилось. В первый же день к нему попадает агент! А в чемодане, который тот несет, почти наверняка находится переносная рация. Это означает, что у него есть и шифроблокнот. На это Дитер даже не смел надеяться.
