В груди застыл холодный, тяжелый комок, каждую минуту ее мысли возвращались к Диане и Мод. Теперь уже их наверняка допросили, вероятно, подвергли пыткам или даже убили. Флик знала Диану всю свою жизнь. О том, что произошло, ей придется рассказать брату Дианы Вильяму. Да и мать Флик расстроится едва ли не меньше Вильяма — она ведь тоже помогала растить Диану.
Возле дороги появились виноградники, затем склады для шампанского, и в начале пятого они наконец прибыли в Реймс. Как и боялась Флик, сегодня проводить операцию было уже слишком поздно. Это означало, что на оккупированной территории придется провести лишние двадцать четыре часа. И это создавало для Флик вполне конкретную проблему — где провести ближайшие двадцать четыре часа?
Здесь вам не Париж. Здесь нет квартала красных фонарей с сомнительными ночлежками, владельцы которых не задают лишних вопросов, и Флик ничего не слышала о том, чтобы поблизости была какая-то обитель, где монахини готовы спрятать любого, кто попросит об убежище. Здесь нет темных переулков, где за мусорными баками спят опустившиеся люди, которых не трогает полиция.
Флик знала три места, где можно было укрыться: городской дом Мишеля, квартира Жильберты и дом мадемуазель Лема на рю дю Буа. К несчастью, любое из них могло находиться под наблюдением — в зависимости от того, насколько глубоко гестапо проникло в ячейку «Белянже». Если расследованием руководит Дитер Франк, следует ожидать худшего.
Тем не менее ничего не оставалось, кроме как пойти и проверить.
— Мы должны снова разделиться на пары, — сказала она остальным. — Группа из четырех женщин — это слишком подозрительно. Сначала пойдем мы с Руби, Грета и Джелли следуют в сотне метров за нами.
Они направились к дому Мишеля, находившемуся недалеко от станции. Собственно, это был семейный дом Флик, но она всегда называла его домом Мишеля. Для четырех женщин здесь вполне хватало места, но гестапо почти наверняка о нем знало: было бы просто удивительно, если бы никто из схваченных в прошлое воскресенье людей под пыткой не выдал бы этот адрес.
Дом находился на оживленной улице с несколькими магазинами. Проходя по тротуару, Флик украдкой заглядывала во все припаркованные здесь машины, тогда как Руби проверяла дома и магазины. Владение Мишеля представляло собой высокое и узкое здание, стоявшее среди элегантных домов постройки восемнадцатого века. Перед домом располагался небольшой дворик, где росла магнолия. Здесь было тихо и спокойно — в окнах никакого движения, на пороге слой пыли.
Пройдя по улице в первый раз, они не заметили ничего подозрительного — ни рабочих, перекапывающих дорогу, ни бдительных продавцов лотерейных билетов за столиками возле бара под названием «У Режи», ни прохожих, читающих газету, прислонившись к телеграфному столбу.
Они перешли на другую сторону. Возле булочной стоял черный «ситроен траксьон авант», в котором спереди сидели двое мужчин в костюмах и со скучающим видом курили.
Флик сразу напряглась. На ней был темный парик, так что она была уверена, что они не узнают в ней девушку с плаката, но сердце все равно забилось чаще. Она поспешно прошла мимо, все время ожидая, что ее окликнут в спину, но этого не произошло. В конце концов она свернула за угол и вздохнула свободнее.
Она пошла тихим шагом. Опасения полностью оправдались — дом Мишеля был для нее бесполезен. В нем отсутствовал черный ход, так как позади этого ряда домов не было проулка. Галки не могли туда войти, не привлекая внимания гестапо.
Она взвесила другие варианты. Если Мишеля не схватили, он, вероятно, до сих пор живет в квартире Жильберты. В здании имеется черный ход. Но квартира очень тесная, четверым ночным гостям там не только будет неудобно, но их могут также заметить другие обитатели этого здания.
Наилучшим местом для ночлега, несомненно, был дом на рю дю Буа. Флик побывала там уже дважды. Это большой дом с множеством спален. Мадемуазель Лема совершенно надежна и не откажется принять нежданных гостей.
Она не один год укрывает у себя британских разведчиков, сбитых летчиков и сбежавших военнопленных. И она может знать, что случилось с Брайаном Стэндишем.
От центра города нужно было идти километра полтора-два. Четыре женщины отправились туда пешком, по-прежнему держась парами в сотне метров друг от друга.
Через полчаса они прибыли на место. Рю дю Буа была тихой окраинной улицей, и группе наблюдения было бы трудно здесь спрятаться. В пределах видимости находилась лишь одна припаркованная машина — «Пежо-201», слишком маленький для гестапо. В машине никого не было.
Флик и Руби сначала просто прошли мимо дома мадемуазель Лема. Все выглядело так, как и прежде. «Симка-5» стояла во дворе, что было необычно лишь в том отношении, что, как правило, она держала машину в гараже. Замедлив шаг, Флик украдкой заглянула в окно, но никого не увидела. Мадемуазель Лема редко использовала эту комнату — это была старомодная передняя гостиная с безупречно протертым пианино и аккуратно взбитыми подушками; дверь туда отпиралась лишь по случаю каких-то формальных визитов. Тайные гости всегда сидели на кухне, в задней части дома, где их никак не могли видеть прохожие.
Проходя мимо двери, Флик заметила, что на земле что-то лежит. Это была деревянная зубная щетка. Не замедляя шага, она нагнулась и подняла ее.
— Тебе нужно почистить зубы? — спросила Руби.
— Она похожа на зубную щетку Пола. — Она была почти уверена, что это и есть зубная щетка Пола, хотя таких во Франции должны быть сотни, если не тысячи.
— Ты думаешь, он может быть здесь?
— Может.
— Но зачем же он приехал?
— Не знаю. Возможно, чтобы предупредить нас об опасности.
Они завернули за угол. Перед тем как снова приблизиться к дому, она подождала Грету и Джелли.
— Сейчас мы пойдем вместе, — сказала она. — Грета и Джелли, постучитесь в парадную дверь.
— Какое счастье — меня уже не держат ноги, — сказала Джелли.
— На всякий случай мы с Руби зайдем сзади. Не говорите ничего о нас, просто дожидайтесь нашего появления.
Они снова пошли по улице, на этот раз все вместе. Флик и Руби вошли в задний двор, прошли мимо «Симки-5» и прокрались к задней стороне дома. Кухня располагалась почти по всей ее ширине, с двумя окнами и дверью посредине. Дождавшись металлического сигнала звонка, она рискнула заглянуть в окно.
Ее сердце замерло.
На кухне находились трое — двое мужчин в форме и высокая женщина с шикарными рыжими волосами, которая явно не могла быть мадемуазель Лема.
За долю секунды Флик успела заметить, что все трое не смотрели в окна, рефлекторно повернувшись к парадной двери.
Затем она снова отшатнулась в сторону.
Голова ее работала быстро. Мужчины, очевидно, сотрудники гестапо. Женщина — предательница-француженка, выдающая себя за мадемуазель Лема. Даже со спины она показалась Флик смутно знакомой — стильная драпировка ее зеленого летнего платья оставила зацепку в памяти.
