Парадная дверь открылась лишь в девять часов с минутами.
— Ну наконец! — выдохнул Дитер. Он подался назад, стараясь стать незаметным для противника. Ганс достал сигарету.
Мишель вышел из здания в сопровождении мальчика лет семнадцати — вероятно, решил Дитер, сына Мулье. Открыв висячий замок, парнишка открыл ворота. Во дворе стоял чистый черный автофургон с белыми буквами на борту «Мулье э фис — вьянде».
[51]
Мишель сел в машину.
Дитер был весь как на иголках. Мишель позаимствовал фургон для перевозки мяса — видимо, для Галок.
— Поехали! — сказал он.
Ганс поспешил к мотоциклу, припаркованному на обочине, и встал спиной к дороге, делая вид, что возится с двигателем. Дитер подбежал к углу, дал сигнал водителю-гестаповцу, чтобы тот заводил мотор, и стал следить за Мишелем.
Выехав со двора, Мишель поехал прочь. Ганс завел мотоцикл и двинулся следом. Дитер запрыгнул в машину и приказал водителю следовать за Гансом.
Они направились на восток. Дитер, сидевший на пассажирском сиденье черного гестаповского «ситроена», с беспокойством смотрел вперед. Принадлежащий Мулье фургон было легко отслеживать, так как у него была высокая крыша с трубой наверху, похожей на дымоход. «Эта маленькая труба приведет меня к Флик», — оптимистично подумал Дитер.
Фургон притормозил на шемэн де ла Карьер и заехал во двор предприятия по производству шампанского. Ганс проехал мимо и завернул за угол, водитель Дитера последовал за ним. Там они остановились, и Дитер выскочил наружу.
— Думаю, что Галки здесь ночевали, — сказал Дитер.
— Устроим обыск? — нетерпеливо спросил Ганс.
Дитер задумался. С этой дилеммой он уже сталкивался вчера возле кафе. Вполне возможно, что Флик сейчас находится здесь. Но если действовать слишком быстро, то Мишель может стать для него бесполезен.
— Пока нет, — сказал он. Сейчас он может надеяться только на Мишеля, и потерять такую зацепку слишком рискованно.
Пройдя до конца улицы, Дитер и Ганс стали с угла наблюдать за владениями Лаперье. В их состав входил высокий, элегантный жилой дом, заполненный пустыми бочками внутренний двор и низкое промышленное здание с плоской крышей. Дитер сразу предположил, что под этим зданием находятся погреба. Фургон Мулье стоял во дворе.
Сердце Дитера учащенно забилось. Теперь с минуты на минуту Мишель появится во дворе вместе с Флик и другими Галками. Они сядут в фургон, собираясь направиться к своей цели, — и тогда в дело вступят Дитер с гестапо и их арестуют.
Пока они наблюдали, из низкого здания, нахмурившись, вышел Мишель. Стоя во дворе, он растерянно и нерешительно озирался по сторонам.
— Что с ним такое? — сказал Ганс.
У Дитера сжалось сердце.
— Случилось что-то неожиданное. — Неужели Флик снова от него ускользнула?
Через минуту Мишель по короткой лестнице поднялся к дверям дома и постучал. Горничная в маленькой белой шапочке впустила его внутрь.
Мишель вернулся через несколько минут. Он был по-прежнему растерян, но нельзя сказать, что нерешителен. Подойдя к фургону, он сел в него и завел двигатель.
Дитер выругался. Кажется, Галок здесь нет. Мишель выглядел таким же удивленным, как и сам Дитер, но это было слабым утешением.
Нужно было выяснить, что здесь произошло.
— Мы сделаем то же самое, что и прошлым вечером, — сказал он Гансу, — но на этот раз ты проследишь за Мишелем, а я проведу налет.
Ганс завел мотоцикл.
Дитер смотрел, как Мишель уезжает в фургоне Мулье, сопровождаемый Гансом Гессе, который следовал за ним на почтительном расстоянии. Когда они пропали из виду, он махнул рукой троим гестаповцам и быстро пошел к дому Лаперье.
Подойдя, он приказал двоим гестаповцам:
— Проверьте дом. Не допустите, чтобы кто-то ушел. — Кивнув третьему, он сказал: — А мы с вами обыщем винный завод. — И двинулся к низкому зданию.
На первом этаже находились большой виноградный пресс и три громадных цистерны. Пресс был чистым — урожай собрали три или четыре месяца назад. В помещении никого не было, кроме старика, подметавшего пол. Обнаружив лестницу, Дитер сбежал по ней вниз. В прохладном подвале все же велась какая-то деятельность — горстка рабочих переворачивала хранящиеся на полках бутылки. Остановив работу, они уставились на вошедших.
Дитер с гестаповцами осмотрели одно за другим помещения, где хранились бутылки с шампанским — тысячи бутылок, одни были сложены вдоль стен, другие лежали на наклонных полках с горлышками вниз в специальных рамах в форме буквы А. Никаких женщин нигде не было видно.
В дальнем конце последнего туннеля в нише Дитер нашел хлебные крошки, окурки сигарет и заколку для волос. Его худшие опасения подтвердились самым неприятным образом. Галки действительно провели здесь ночь. И ушли.
Дитер постарался направить свой гнев в нужное русло. Рабочие, вероятно, ничего не знают о Галках, но вот владелец должен был дать им свое разрешение. И он за это ответит. Вернувшись на первый этаж, Дитер пересек двор и вошел в дом. Гестаповец открыл ему дверь.
— Они все в передней гостиной, — сказал он.
Дитер вошел в большую красивую комнату с элегантной, но запущенной обстановкой — тяжелые шторы, которые не чистились годами, потертый ковер, длинный обеденный стол с комплектом из двенадцати стульев. Перепуганный обслуживающий персонал стоял в ближнем конце помещения — горничная, которая и открыла дверь, похожий на дворецкого пожилой мужчина в поношенном черном костюме и полная женщина в фартуке — вероятно, повариха. Гестаповец держал их под дулом пистолета. На дальнем конце стола с видом спокойного превосходства сидела худощавая женщина лет пятидесяти с рыжими волосами с серебряными прядями, одетая в летнее платье из бледно-желтого шелка.
— А где ее муж? — повернувшись к гестаповцу, тихо спросил Дитер.
— Он ушел из дома в восемь часов. Они не знают, куда он направился. Его ждут домой к обеду.
Дитер сурово посмотрел на женщину.
— Мадам Лаперье?
Она величественно кивнула, но не удостоила его ответом.
Дитер решил ущемить ее гордость. Некоторые немецкие офицеры с почтением относились к французской аристократии, но Дитер считал их дураками. Он не станет ей угождать, пройдя через всю комнату, чтобы с ней поговорить.
— Приведите ее ко мне, — сказал он.
Один из гестаповцев что-то ей сказал. Женщина не спеша поднялась со стула и подошла к Дитеру.
— Что вы хотите? — спросила она.
— Группа английских террористов вчера от меня ускользнула, убив двух немецких солдат и француженку, гражданское лицо.
— Мне жаль это слышать, — сказала мадам Лаперье.
