А музыка не смолкала… Напротив, она стала еще громче и тревожнее. И эта тревога, как червь, буравила Катин мозг.
Человек-птица взмахнула крыльями и начала подниматься над другими масками, заслоняя их своим ярким оперением. Потом она повернула голову к Кате и перехватила ее изумленный взгляд. Маска смотрела ей прямо в глаза, и от этого пронзительного взгляда сковывало ужасом, словно ледяным панцирем, девичье сердце.
— А вы летите еще дальше? — спросила маска голосом интеллигентного старичка. — Или выходите в Амстердаме?
— А я тоже… лечу? — успела спросить Катя и открыла глаза.
Услужливый старичок внимательно смотрел на нее:
— Ну-ну… А самолет уже приземляется в Амстердаме…
— Надо же… Совсем вырубилась… — прошептала девушка, ошарашенная увиденным зрелищем — целым представлением. И, сделав паузу, словно раздумывая, все ли из сказанного ею слышал ее сосед, добавила:
— Извините, так устала на работе…
Старичок молча кивнул, а потом перевел разговор в другое русло:
— А мы и не познакомились. Герман Арнольдович, коллекционер…
Он порылся в нагрудном кармашке и достал визитку с красивым замысловатым вензелем.
— Катя. Художник-модельер…
— Неужели? Старичок отчего-то засуетился, проявляя интерес к своей соседке.
Самолет уже снижался, и пора было заканчивать разговор.
— Там номер телефона, если что — позвоните, — успел сказать Герман Арнольдович.
«Да уж, — подумала Катя, — с какой это стати…»
На душе было неспокойно — надо же, она не увидела амстердамские огни! А так мечтала…
В аэропорту Схипхол девушка присела на краешек кресла недалеко от выхода в город. Как хорошо лететь без багажа! Как хорошо не чувствовать себя привязанным, как собачонка, к своим баулам! Включила телефон и набрала амстердамский номер:
— Паула, ты где?
— Буду через пять минут, — ответила бархатным голосом ее подруга.
Пять минут — это пятнадцать, не меньше. И Катя достала из накладного кармана сумки глянцевый журнал, тот самый, с ее фотографией, правда, не на обложке — ну не модель же она, чтобы выпячивать грудь на «лице» номера. Но вот где-то внутри, почти в середине, есть тоже совсем неплохое ее фото под интервью «Дизайн одежды: сочетание несочетаемого». Журнал выпал из рук и заскользил по гладкой плитке в сторону огромного цветочного горшка, в котором красовались яркие сиреневые цветы, похожие на анютины глазки.
— Please take
[2]
… — молодой мужчина спортивного телосложения, с какой-то мальчишеской хваткой, уже держал журнал в руках.
— Thank you!
[3]
Их взгляды встретились, и что-то кольнуло у нее под ложечкой, как бывает после долгой разлуки если не с любимым человеком, то хотя бы — с другом. Незнакомец тоже удивленно вскинул брови и, не удержавшись, спросил:
— You live in this country?
[4]
— No, I’m from Russia!
[5]
По его лицу пробежала тень разочарования. Видимо, ему очень хотелось, чтобы именно эта девушка была родом из Нидерландов.
— Извини, но ты так напоминаешь мне… — молодой человек замолчал, и Катя не услышала этого слова, — бабушку…
— Ты напоминаешь мне одну женщину, — сказал он уже по-русски. И, чтобы не разочаровать незнакомку, добавил:
— А если я приглашу тебя куда-нибудь? Завтра хочу посмотреть немецкую оперу. Ты как?
— Ты знаешь русский язык? — удивилась она, не ответив на приглашение.
— Да, я изучал его в университете. И был в вашей стране… Ну как, согласна?
Катя посмотрела на незнакомца внимательнее. Вполне приличный молодой человек, интеллигент, скорее всего, из служащих. И есть в нем что-то восточное… Глаза. Да, глаза… Они почти черные, как колодец, и разрез…
— Если только в оперу… — неуверенно пролепетала она, вспомнив совет Германа Арнольдовича. Тем более, что знала — Паула в оперу не пойдет, у нее другие интересы. Вот и получается, что можно принять приглашение первого встречного.
До завершения «пяти» минут оставалось еще минут десять, и этого вполне хватило, чтобы познакомиться и договориться о встрече.
— А вот и я! — Со стороны входа стремительно приближалась к ним фигура дивы Паулы, как всегда, неотразимой — высокой и стройной, с распущенными блондинистыми волосами. Красный кардиган мягко подчеркивал формы, а блестящие лосины, выглядывавшие из-под высоких сапожек, были словно помазаны медом: они притягивали взгляды…
— Паула! Ну наконец-то! Знакомься, это — Буди
[6]
. Он прилетел на международный симпозиум из Англии. Его самолет приземлился почти одновременно с моим… Кстати, преподает в Лондонском университете Метрополитен
[7]
…
— О-о-о! — в глазах Паулы скользнул огонек интереса. — Паула, корпоративный психолог…
Она чуть наклонила голову вправо, словно собирая свои мозги в этом полушарии, и торжественно произнесла длинную фразу на английском, которую Катя сказала бы коротко и просто: «Ну, и мы не лыком шиты», если бы ее собеседники знали такое слово — «лыко».
— Вам в город, Буди? — Паула разжала кулак, демонстрируя ключи от «Ягуара». — Могу подбросить!
— Нет-нет! Я уже вижу своих коллег!
Перед выходом из зоны паспортного контроля стояли двое с табличкой «Symposium culturologists»
[8]
.
— До свидания, девушки! Катя, завтра — опера, не забудь…
Дверь возле указателя «Выход в город» почти бесшумно закрылась за их спинами. В лицо ударил прохладный свежий ветерок с запахами совершенно незнакомого для Кати города. Было в нем что-то от морского бриза, который тянулся на Питер с Балтики, но гораздо мягче и теплее, а потом пахнуло пряным ароматом вишни. «Странно, в ноябре с Северного моря дует такой теплый ветер, да еще и с плодовым привкусом… — подумала Катя. — А вишня откуда? Да конечно! Из ближайшей кондитерской…»
