Дорогая Джуди!
Так как сегодня воскресенье и прекрасный цветущий день с теплым ветерком, то я уселась у окна с «ГИГИЕНОЙ НЕРВНОЙ СИСТЕМЫ» (последний вклад доктора в мое умственное хозяйство) и устремила глаза вдаль. «Слава Богу, — подумала я, — что это заведение так удобно расположено. По крайней мере, мы можем глядеть за чугунную ограду, держащую нас в плену».
Я чувствовала себя пленницей и даже сироткой, и решила, что моя собственная нервная система требует свежего воздуха, движения и приключений. Прямо передо мною тянулась белой лентой дорога, ведущая к долине и вверх по холмам и теряющаяся в неведомой дали. С тех пор как я здесь, я все время мечтаю отправиться туда, на самую вершину, и посмотреть, что лежит за этими холмами. Бедная Джуди! Я уверена, что этой же самой мечтой было окутано твое детство. Если кто-нибудь из моих цыплят когда-нибудь станет у окна и посмотрит через долину вдаль и спросит: «Что там за горами?» — я немедленно вызову автомобиль.
Но сегодня мои цыплята были поглощены своими играми, и только я одна жаждала скитаний. Я переменила свое воскресное шелковое платье на шерстяное, обдумывая при этом, как добраться до вершины холмов.
Потом подошла к телефону и смело сказала 505.
— Добрый день, миссис Мак-Гурк, — произнесла я очень ласково. — Нельзя ли мне поговорить с доктором Мак-Рэем?
— Подождите у телефона, — сухо ответила она.
— Здравствуйте, доктор. Нет ли у вас умирающего пациента на вершине холмов?
— Слава Богу, нет!
— Как жаль! — разочарованно воскликнула я. — А что вы намерены сегодня делать?
— Я читаю «ПРОИСХОЖДЕНИЕ ВИДОВ».
— Закройте его, оно не подходит для воскресного чтения. А теперь скажите мне, готов ли к работе автомобиль?
— Да, вполне. Хотите, чтобы я покатал кого-нибудь из ваших сироток?
— Только одну, страдающую нервами. У нее навязчивая идея, что она во что бы то ни стало должна добраться до вершины холмов.
— Мой автомобиль прекрасно поднимается в гору. Через пятнадцать минут…
— Постойте! Захватите с собой сковородку на двоих. У нас на кухне нет ни одного предмета меньше тележного колеса. И спросите миссис Мак-Гурк, можно ли вам остаться к ужину.
Я уложила в корзинку ветчину, яйца, булочки, имбирные пряники и горячий кофе в термосе и стояла уже у подъезда, когда доктор подъехал на своей машине, со сковородкой.
Мы чудесно провели время, и он не меньше моего наслаждался ощущением свободы. Он ни разу не заговорил о сумасшествии. Я заставила его смотреть на широкий простор лугов, на серебристые ивы и на сами холмы, вдыхать свежий воздух, прислушиваться к звону колокольчиков и к журчанию ручейка. И мы беседовали — о тысяче вещей, никак не связанных с приютом. Я заставила его забыть, что он ученый, и вообразить себя мальчиком. Ты вряд ли поверишь, но мне это удалось — более или менее. Он даже выкинул две-три мальчишеских шалости. Доктор еще не перешагнул на четвертый десяток, а нельзя же в этом возрасте быть совсем взрослым!
Мы устроились на утесе, откуда открывался чудный вид, набрали веток, развели костер и состряпали восхитительный ужин — в яичнице оказалось немножко жженой палки, но уголь ведь полезен. Потом, когда доктор выкурил свою трубку и солнце село, мы уложили нашу утварь и отправились домой.
Он говорил, что это был самый приятный день за многие годы, и — бедный, обманутый жизнью человек науки! — я верю, что он сказал правду. Его мутно-зеленый дом неуютен и мрачен, и я не удивляюсь, что он топит свои горести в книгах. Как только я найду симпатичную, уютную экономку, я начну интриговать об изгнании Мэгги Мак-Гурк, хотя и предвижу, что оторвать ее от якоря будет даже труднее, чем Стэрри.
Пожалуйста, не делай из этого заключения, что я непомерно интересуюсь нашим вспыльчивым доктором. Просто он ведет такую одинокую, безотрадную жизнь, что мне иногда хочется погладить его по головке. Мир полон солнечного света, и луч-другой предназначен для него; одним словом, хочу его утешить ровно так же, как сироток, ничуть не больше.
Мне помнится, что у меня было несколько новостей для тебя, но они совершенно выскочили из головы. Приток свежего воздуха вогнал меня в сон. Теперь половина девятого, и я желаю тебе покойной ночи.
С.
P.S. Гордон Холлок испарился. Ни единого слова за три недели; ни конфет, ни плюшевых зверьков, ни каких-либо иных знаков расположения. Как ты думаешь, что могло случиться с этим внимательным молодым человеком?
13-е июля.
Милая Джуди!
Послушай приятную весть!
Так как сегодня 31-й день Петрушкиного месяца, то я позвонила по телефону его покровительницам, как было условлено, дабы принять меры к его возвращению. Меня встретили возмущенным отказом. Отдать свой милый маленький вулкан, и как раз тогда, когда он, благодаря их усилиям, уже перестает изрыгать огонь? Они оскорблены, они возмущены, что я могу представлять подобное требование! Петрушка принял их приглашение и проведет у них лето.
Шитье платьев продолжается. Ты бы послушала, как жужжат машины и трещат языки в мастерской! Самые запуганные, апатичные, унылые сиротки просыпаются и начинают интересоваться жизнью, когда узнают, что у них будет три Настоящих собственных платья, и все разного цвета, выбранного ими самими. Ты бы видела, как это поощряет их усердие! Даже маленькие, десятилетние, захотели быть швейками. Мне хотелось бы придумать такую же удачную приманку, чтобы заинтересовать их стряпней. Но наша кухня крайне невоспитательна; ты же знаешь, как охлаждается энтузиазм, когда приходится готовить сразу целый четверик картофеля.
Кажется, я уже говорила тебе, что мне хотелось бы разделить моих ребят на десять милых уютных семейств с милой уютной домашней хозяйкой во главе. Если бы у нас было десять живописных домиков с цветами в садике и кроликами, котятами, щенками, цыплятами во дворе, мы стали бы вполне презентабельным заведением, и нам не приходилось бы стыдиться, когда нас навещают эксперты по части благотворительности.
Четверг.
Я начала это письмо три дня тому назад; меня оторвали для беседы с одним предполагаемым благотворителем (пятьдесят билетов в цирк), и с тех пор у меня не было времени снова взяться за перо. Бетси поехала на три дня в Филадельфию, чтобы быть подружкой на свадьбе какой-то несчастной кузины. Надеюсь, никто больше из ее семьи не вздумает выходить замуж, ибо это весьма неудобно для П.Д.Г.
Будучи там, она навела справки об одной семье, обратившейся к нам за ребенком. Разумеется, у нас нет правильной системы справок, но иногда, когда семья падает нам прямо в объятия, нам хочется разузнать все досконально. Обычно мы пользуемся содействием Государственного союза благотворительных учреждений. У них есть множество квалифицированных агентов, которые разъезжают по штатам и поддерживают связь с семействами и приютами. Раз они готовы работать для нас, нет никакого смысла предлагать наших младенцев вразнос. Мне не нужны богатые приемные родители, мне нужны добрые, любящие, интеллигентные. На этот раз, кажется, Бетси поймала настоящий клад. Дитя еще не сдано, бумаги не подписаны, и, конечно, всегда может случиться, что они вдруг захлопают крыльями и улетят.
