Остальные поспешили присоединиться к Кэррин, и пока та прикрывала нас, грязный Мак подставил под меня плечо и, кряхтя от усилия, поднял меня, чтобы тащить на себе.
– Пошли, – сказала Кэррин. – В хижину.
Пока она держала свой P-90 наготове, а Мак волок меня, рядом с нами появились еще две грязные фигуры: Сарисса и Жюстина. В следующий момент Мак более или менее нежно сбросил меня на пол хижины. Кэррин продолжала держать пистолет направленным на дверь.
– Кэррин, – вот и все, что я смог произнести.
Ее глаза неотрывно смотрели на дверь.
– Устала ждать тебя. Вот и пришла.
Я выплюнул гвоздь изо рта в руку. – Как? – спросил я. Потом обвел их взглядом и сказал:
– Грязь. Вы покрыли себя грязью.
– До последнего дюйма, – подтвердила она. – Ноздри, глаза, уши, все, чего мог коснуться свет. Мы подумали, что если полностью покрыть что-то грязью, оно сможет пройти через стену. Господи, я неделю проведу под душем!
О, это было умно. Защитный механизм – не мыслящее существо, способное к анализу. Обычная машина, хотя и сделанная с помощью магии, комбинация детектора движения и электрической москитобойки. Покрыв себя грязью, мои друзья обманули ее, убедив, что они – часть острова.
Снаружи хижины Драная Башка мычал, а боевой лай и рык Мыша звучали победно.
– Это безумие, – выдохнула Сарисса.
– На камнях хижины нанесена защита, – сказал я. – Не знаю, насколько она сработает, но помочь должна. – Я снова посмотрел на Кэррин. – А где Молли?
– Где-то там, играет в Девочку-Невидимку.
Раздался звук тяжелого удара, и Мыш издал ужасный, полный боли визг.
После чего наступила тишина.
Дыхание Кэррин участилось. Она крепче обхватила пальцами пистолет.
– О Господи, – сказала Сарисса, – о Господи, о Господи, о Господи.
Я бы тоже перепугался, но был слишком уставшим, чтобы испугаться всерьез.
Не было ни предупреждения, ничего: Драная Башка сунул руку в хижину, схватил Кэррин за пистолет и вытащил ее наружу. По дороге пистолет несколько раз выстрелил.
И снова тишина.
– Нам надо бежать, – прошептала Сарисса. – Гарри, пожалуйста, нам надо бежать! Открой вход в Небывальщину. Выведи нас отсюда.
– У меня такое чувство, что район Небывальщины, граничащий с этим местом, нам не понравится, – сказал я.
– О, сэр Рыцарь, – позвала снаружи Мэйв, – выходите, выходите, где бы вы ни были, вы и все, кто сейчас с вами. Иначе я начну играть с вашими друзьями.
– Эй, а почему бы тебе не зайти сюда, Мэйв? – откликнулся я. – Мы бы все обговорили.
Я ждал ответа. Минуту спустя Кэррин издала полный боли задыхающийся звук.
– Черт дери, – пробормотал я и начал подниматься на ноги. – Хватит.
– Чего? – спросила Сарисса. – Нет. Я не могу выйти туда.
– Скоро выйдешь, – негромко сказал я. – Мак.
– Мы выйдем наружу, – сказал Мак, – и она убьет нас.
– Если не выйдем, она все равно нас убьет. Начиная с Кэррин, – сказал я. – Мэйв любит мучить людей. Может, мы потянем с ней до…
– До чего? – спросила Сарисса. – До рассвета? До него не один час.
Жюстина положила руку на плечо Сариссы.
– Но мы проживем немного дольше. Там, где жизнь – там надежда.
– Ты не понимаешь, – сказала Сарисса. – Не для меня. Не для меня!
Кэррин издала еще один вздох боли, и я заскрипел зубами.
– Сарисса, – сказал я, – у нас нет выбора. Лилия совсем недавно поджарила вершину холма, впав в бешенство. Мэйв способна на гораздо худшее. Если мы останемся здесь, она устроит нам это худшее.
– Умри сейчас, или мучайся до смерти несколько часов, – сказала она. – Это наш выбор?
В глазах Сариссы вспыхнул гнев. Но она встала.
– Ладно, Мэйв! – позвал я. – Твоя взяла! Мы выходим.
Я поднял руки ладонями наружу, и вышел из стен нашей полуразрушенной хижины – которая была разве что видимостью защиты.
Глава 51
Мэйв пребывала в бескрайнем восторге от своей победы.
Она стояла на груде камня, напáдавшего с маяка, рядом с Летней Леди и ее приспешниками, которые все еще сосредоточивали свои усилия на том, чтобы сдерживать Духоприюта. На земле перед ней лежали Томас, Кэррин и Мыш. Лапы Мыша были связаны вместе, а морда была закрыта толстой полосой чего-то, что выглядело как черный лед. Он не сопротивлялся, но его глубокие темные глаза следили за каждым, кто совершал какое-либо движение. Кэррин со связанными за спиной руками пребывала в такой ярости, что я мог видеть выражение ее лица даже сквозь грязь. А мой брат лежал на земле, связанный как Мыш, но похоже было, что он без сознания.
Над ними нависал Драная Башка за вычетом одной руки. Его рука валялась на земле, беспорядочной кучей треснувших поломанных костей, которые держались вместе иссохшими лентами какого-то красноватого волокна. Морда Драной Башки ничего не выражала, но мне показалось, что его тлеющие глаза смотрели угрюмо и удовлетворенно. Красная Шапка стоял чуть в стороне. Половина его лица была кровавым месивом, и одним глазом на физиономии стало меньше. Он с беззаботным видом держал принадлежавший Кэррин P-90. Большая часть грязи с пистолета уже слетела. Рядом с ним двое Сидхе удерживали Хвата, завернув его руки за спину. У Летнего Рыцаря был синяк, занимавший всю левую половину его лица, до самой линии, откуда начинали расти волосы.
Но Молли нигде не было видно.
Что ж. Может, раздача мне досталась паршивая, но у меня где-то еще была закрытая карта.
Мэйв спрыгнула с груды камней, не выпуская из руки автоматический пистолет, и улыбнулась широкой улыбкой.
– Ты сделал все интересным, Дрезден, это я должна признать. И твоя развеселая банда такая, – она пнула Кэррин в поясницу, реакцией на что был лишь тяжелый выдох, – такая вздорная! – Она обвела взглядом людей, стоявших со мной.
– Теперь посмотрим, что у нас тут?
Мэйв сделала жест рукой, и воздух внезапно сгустился. Грязь начала стекать со всех, кто был ею покрыт, так, словно снова начался дождь, становясь все гуще и обильнее.
– Посмотрим, посмотрим, – бормотала она. – А, бармен. Какая ирония. Тебе оттуда все хорошо видно?
Мак смотрел на Мэйв, ничего не отвечая.
– Позволь, я позабочусь о том, чтобы ты не скучал. Это место участника, – сказала Мэйв и выстрелила ему в живот.
Мак захрипел и пошатнулся на каблуках. Он без всякого выражения смотрел на Мэйв. Потом издал стон и упал на одно колено.
– О, – сказала Мэйв, ее глаза блестели, – такое никогда не надоедает.
