– Да, но я хотела бы объяснить…
– Не утруждайтесь, милочка, всё сделаем в лучшем виде. Раздевайтесь.
– Как это? – не поняла Она.
– Очень просто. Донага. И, пожалуйста, побыстрее, я очень занят.
– Зачем это?
Мэтр оторвался, наконец, от бумаг и посмотрел на неё своими бесцветными рачьими глазами, в которых читалось крайнее удивление.
– Как это зачем? Так надо! Я же должен исполнить-таки свой долг. И давайте без этого, без лишних, знаете ли… Сама, сама, сама…
Помявшись несколько секунд, Она подумала, что всё это весьма странно и может быть даже небезопасно, но любопытство взяло верх, и девушка решила быть послушной. Раздеваться пришлось недолго, скинув полотенце, Она осталась посреди кабинета, в чем мать родила.
– Однако, – только и произнес мэтр. – Ну-с, давайте посмотрим, что у нас тут.
Он вышел из-за стола и направился к посетительнице, на ходу натягивая на волосатые руки, неизвестно откуда взявшиеся перчатки из латекса. Мэтр долго и внимательно рассматривал её со всех сторон и ракурсов, то, приседая и заглядывая снизу, то, вставая на цыпочки. Затем всю её ощупал, взял в руки её груди, как будто оценивая на ощупь их объем, обхватил ладонями талию, провел руками вниз по бедрам, и, наконец, зайдя сзади, проверил упругость ягодиц. Потом он, отойдя на несколько шагов, встал в позе скульптора, рассматривающего свое ваяние. При всём при этом, взгляд его оставался абсолютно бесстрастным. Вероятно, за годы своей практики он повидал столько обнаженных тел, что потерял к ним всякий мужской интерес.
– Так-с. Ну что ж, мне всё ясно.
– Что Вам ясно?
– Всё, милочка, всё. Это никуда не годится.
– Почему? – изумилась Она.
– Ложитесь! – приказал он.
– Как это?
– Горизонтально, милочка, горизонтально, – он показал ей на кушетку. – Вы какую позу предпочитаете, классическую, то есть лёжа на спине; или же на животе, лицом вниз? Хотя на Вашем месте я бы не стал прятать такое очаровательное личико…
– Но я не…
– Могу так же лёжа на боку, правом или левом, на каком хотите, так сказать в позе Данаи, знаете ли…
– Я не собираюсь…
– Ежели хотите, можно сидя, в позе всадницы, весьма оригинально, верхом на…
– Послушайте, я бы попросила…
– Но лучше всего, и я настаиваю на этом положении, в позе пантеры, готовящейся к прыжку. Так сказать, на четвереньках, грациозно прогнув спинку и существенно выпятив зад. Ваш зад, милочка, это кульминационная точка, так сказать, апогей. Решено! На нём мы с Вами и кончим…
– Но это уже переходит всякие границы…
– Вы думаете? Почему же, позвольте Вас спросить? Можно, конечно, и стоя, многие сейчас являются приверженцами духа простоты и демократичности. Но я бы предпочёл всё-таки «пантеру», и не потому только, что это обойдётся Вам несколько дороже, а исключительно по причине привлекательности Вашего зада. Ваш зад, милочка, это наиболее сильное место во всей композиции…
– Да Вы просто извращенец!
– Хорошо, как Вам будет угодно. Остановимся на классике. Ложитесь, и, пожалуйста, побыстрее, у меня мало времени. Там в приёмной ещё с десяток мужчин ожидает, а с ними, дорогая моя, хлопот гораздо больше. Такие привередливые стали, знаете ли, каждый мнит себя чуть ли не фараоном.
Негодованию её не было предела. От возмущения она не знала, что сказать, да так и стояла голая посреди кабинета.
– Да Вы, я вижу, сомневаетесь?! Или у Вас есть-таки, выбор? Или Вы можете получить то зачем пришли где-нибудь ещё? Тогда одевайтесь и уходите, я не держу Вас. Но знайте, Вы всё равно вернётесь, потратите много времени, сил, здоровья, нервов, денег наконец, но непременно вернётесь к первоисточнику.
Пришлось согласиться с тем, что он, в сущности, прав. Выбора у неё особенно не было, а найти хоть какое-нибудь объяснение своего положения было необходимо. Она решила продолжить своё исследование, оставаясь при этом начеку. Избавиться от этого доктора-производителя и уйти отсюда она всегда успеет. Да пропади оно всё! Будь, что будет.
Кушетка была жёсткой и холодной. После такого подробного и пристрастного досмотра и ощупывания своего тела Она чувствовала себя крайне неловко и поэтому согнула правую, ближнюю к мэтру ногу в колене и прикрыла грудь рукой.
– Руки по швам, ноги вытянуть, голову кверху! – скомандовал мэтр, тыча пальцем в кнопки, неизвестно откуда взявшегося пульта. В козырьке над кушеткой что-то тихо зашуршало, затем застрекотало и, наконец, вспыхнуло яркой вспышкой. Перед глазами забегали зайчики. – Всё. Вставайте, одевайтесь. Мне всё ясно.
Она встала, подняла с пола полотенце и обмотала им своё тело.
– Надо что-то делать с Вашими ногами, милочка, – произнес он в задумчивости, ходя по кабинету из стороны в сторону.
– А что с ними случилось? – не на шутку испугалась Она.
– Не нравятся они мне. Длинные очень. Ну, ничего, это мы устраним.
– Зачем?
– Как зачем? – удивился мэтр. Казалось, он впервые столкнулся с такой неподатливой пациенткой. – А как же? Иначе нельзя. Зато в груди прибавим.
– Простите, но я не хочу ни укорачивать ноги, ни наращивать грудь, мне и так хорошо. Вообще я к Вам совсем по другому делу.
– Как по другому делу, по какому другому? – мэтр не на шутку удивился и перестал ходить из угла в угол. – А-а-а! Так Вы по объявлению, насчёт работы?! – он заметно оживился, глаза заблестели похотливым огоньком. – Что же Вы сразу не сказали? – мэтр присел на угол своего стола, и, взяв её за талию, подтянул к себе. – Это совсем другое дело. Это в корне меняет дело, милочка, – теперь он ел, просто пожирал её глазами. – Мне срочно нужна ассистент-лаборантка, а то видите, с кем приходится работать. Плачу я хорошо, я не жадный, – мэтр сильнее притянул её к себе и приподнял полу полотенца. – Ты мне очень подходишь. Ноги у тебя замечательные и грудь тоже, ничего менять не будем. Можем приступить к работе прямо сейчас.
Она почувствовала, как по её ноге медленно поднимается вверх горячая, потная от вожделения рука. Терпеть больше не было сил.
– Ах ты, кобель плешивый, а ну убери руки, щупай свою толстомясую, козёл! – Она с силой оттолкнула его от себя, а по кабинету, многократно отражаясь от стен усиливающимся эхом, прокатился шлепок смачной оплеухи.
Выйдя в приёмную, Она громко обратилась к секретарше.
– Эй, ты, сало в шоколаде, да-да, я к тебе обращаюсь, ваш доктор просто козёл озабоченный!
– Какой доктор? – не поняла ошалевшая от неожиданности бабища.
– Ну, этот ваш мэтр.
– Он не доктор.
– А кто же? – настала очередь удивляться нашей героине.
– Он гробовщик.
