– Отскочила? – Я опустила взгляд и увидела пулю, валяющуюся на цементном полу. Закругленный край сплющился, как будто она ударилась о непробиваемую броню, что, собственно, и произошло. Мой мозг соображал слишком медленно – мне следовало догадаться с самого начала. Зейн сменил обличье. Пуля не могла пробить кожу Стража.
Я обвила руками его шею, прилипая к нему, как полиэтиленовая пленка. Мое сердце по-прежнему билось до тошноты, ведь на какой-то страшный миг я поверила, что пуля прошила его человеческое тело, а для Стража это верная смерть.
Зейн тихонько рассмеялся, мягко высвобождаясь из моих объятий.
– Ты меня задушишь, Букашка Лейла.
– Извини. – Я заставила себя отступить назад. Пытаясь взять себя в руки, я отвернулась и сделала глубокий вдох. Воздух застрял в горле.
Рот наблюдал за нами отрешенным взглядом, но не он привлек мое внимание, не он стал тем ушатом ледяной воды, который на меня вылили. На земле, в нескольких шагах от Рота, лежал человек, стрелявший в Зейна.
Вернее, то, что от него осталось.
Его правая рука вывернулась под неестественным углом, как у жуткой куклы-марионетки. Красное пятно расплывалось на груди белой рубашки, и пистолет… о, господи, он был в животе, торчала лишь его рукоятка. Я снова попыталась глотнуть воздуха, но мои легкие взбунтовались.
Он еще дышал. Не знаю как, но его грудь поднималась и опускалась от учащенных, резких и неглубоких вздохов. Взгляд широко раскрытых темных глаз метался из стороны в сторону. Дернулись пальцы на здоровой руке.
Мои ноги двинулись сами собой. Я остановилась у края стремительно растекающейся лужи крови. У него вырвался судорожный вздох, и, когда он открыл рот, вытекла струйка крови.
– Это… конец… Мы знаем, что происходит… – Его карие глаза закатились, и теперь кровь хлестала изо рта непрерывным потоком. – Мы тоже знаем о Лилин…
Мужчина содрогнулся и больше не издал ни звука – ни предсмертного бульканья, ни глубокого вздоха. Рваное дыхание просто остановилось, когда из него вытекла жизнь. Хоть он и стрелял в Зейна и, скорее всего, хотел его убить – убить всех нас, – смотреть, как угасает жизнь – человеческая жизнь, – было невыносимо тяжело, и я даже не знала, как на это реагировать.
Я зажала рот ладонью и отшатнулась назад. Чья-то рука поддержала меня, но я не могла оторвать взгляд от молодого человека. На моих глазах его кожа приобретала мертвенную бледность. Жизнь ушла слишком быстро. Навсегда. Вот так просто. Мужчина был мертв, и во многом по моей вине. Эти парни могли убраться восвояси, если бы я не привела их в бешенство.
– О боже, – прошептала я.
Кто-то потянул меня назад и заставил отвернуться. Теплые пальцы убрали волосы с моего лица.
– Лейла.
Мои глаза встретились с глазами цвета янтаря. Рот и я… мы стояли так близко друг к другу – слишком близко. Его руки удерживали меня на месте, накрывая ладонями щеки, и его бедра прижимались к моему животу.
– Иначе было нельзя. Он целился в тебя, а ты бы не успела сменить обличье. И он бы тебя убил.
– Я знаю. – Умом я все понимала, но парень был мертв.
– И прекрати смотреть на него. Легче тебе не станет. – Его ресницы поднялись, и он устремил взгляд поверх моего плеча. – Нужно увести ее отсюда. О теле я позабочусь.
Я не хотела знать, как он позаботится о теле, и не хотела выглядеть такой размазней, распустившей нюни при виде мертвеца, но мои руки тряслись, когда его пальцы соскользнули с моих щек. Рот задержал на мне взгляд чуть дольше, а потом рядом оказался Зейн, который увел меня подальше от этого жуткого зрелища.
По дороге к «Импале» я все-таки украдкой оглянулась. Не на тело. Тени как будто расползлись по всему гаражу, становясь все более густыми и почти осязаемыми. Мы отошли всего на десяток шагов, но Рот уже растворился в полумраке.
– Прости, – сказала я, сама не зная, кому я это говорю, но лишь тишина была мне ответом.
Дорога домой прошла в молчании, и, когда Зейн ушел докладывать отцу о стычке с представителями Церкви Детей Божьих, я проскользнула в свою комнату. Мне следовало бы присутствовать при разговоре с Эбботом, но после событий прошлой ночи я сомневалась в том, что нахождение с ним в одной комнате улучшит мое настроение.
Моя собственная кожа зудела. Бэмби вся искрутилась, пытаясь устроиться поудобнее. Я бы предпочла, чтобы она уползла в кукольный домик, но, похоже, ее туда не тянуло.
Закрутив волосы в спутанный узел, я расхаживала по комнате из угла в угол. Каждый раз, закрывая глаза, я видела мужчину на грязном полу гаража и слышала его слова. Они знали – Церковь знала о Лилин. Откуда – этого я никак не могла понять. Так же и Ротом. Как они вообще узнали про демонов?
Я потерла руки, в который раз проходя мимо кровати. Мне все еще не верилось, что я смогла ударить парня по лицу Библией. Жуть какая-то. Лучше бы я просто заехала ему кулаком, пусть даже это выглядело бы жалкой попыткой. И, в конце концов, если бы я не взвилась, возможно, обошлось бы без жертв. Как ни крути, а смерть парня – на моей совести, и я даже не знаю, что на меня нашло. Да, меня обуяла ярость, но ведь я – не агрессор.
И обычно не облизываю чужие пальцы.
Это, скорее, в духе Рота – во всяком случае, раньше он это делал. Когда слизывал с моих губ крошки сахарного печенья.
Рот.
В груди опять защемило.
Уф.
Застонав, я остановилась и присела на край кровати, спиной к двери. Смерть человека напрочь вытеснила из памяти эпизод с облизыванием пальцев Зейна. Оно и к лучшему. Распластавшись на спине, я уставилась в потолок. Иногда мне казалось, будто в меня вселяется какое-то незнакомое существо. Я растерла лицо ладонями, инстинктивно испытывая желание очистить тело и душу.
Стук в дверь заставил меня подняться. Обернувшись, я прочистила горло.
– Да?
Когда дверь открылась и вошла Даника, у меня глаза полезли на лоб. Она неловко переминалась на пороге.
– Я хотела проверить… – Она вытянула шею, заглядывая мне через плечо. – Как твоя рука?
Черт. Я и об этом забыла.
– Сейчас даже не болит.
– Это я и хотела услышать. – Она заколебалась, покусывая нижнюю губу. – Можно? – Она кивнула на кровать.
Ладно. Странно, конечно, но в последнее время в моей жизни столько странностей, что мне уже стало интересно, к чему это приведет. Я поджала под себя ноги.
– Конечно.
Она робко улыбнулась, закрыла за собой дверь и, подойдя к кровати, села рядом со мной. От обладательницы такого высокого роста трудно ожидать грациозности. Ни фига. Девушка словно ходила по воде, и воде, наверное, это нравилось.
– Не возражаешь, если я взгляну на твою руку?
– Пожалуйста. – Я стянула с себя толстовку. Под ней я носила майку, что облегчало осмотр. От раны на предплечье осталась всего лишь розовая отметина. Правда, кожа выглядела сморщенной и уже, наверное, навсегда, но все равно это лучше, чем смерть. – Швы отвалились сегодня утром.
