После смерти Месмера наблюдалось повсеместное увлечение оккультными науками, в том числе и животным магнетизмом. Европу захлестнула волна «целителей», магов и магистров, обещавших чудесное исцеление от всех болезней. Чаще всего это были обычные шарлатаны, не выходившие за пределы банальных фокусов, однако и среди них были настоящие последователи магистра. Одним из учеников Месмера был А. де Пюисегюр. Он продолжил изучение феномена магнетизма и совершил важное открытие в данной области. Оно было поистине революционным: ученый обнаружил, что для возникновения криза совсем не обязательно прикасаться к больному, можно находиться и в нескольких десятках сантиметров от него и ограничиться гипнотическими пассами. Также следует отметить, что, будучи продолжателем теории Месмера, Пюисегюр был не согласен с некоторыми умозаключениями ученого. В частности, разногласия были по поводу психологических факторов в гипнозе. Если Месмер признавал только физиологию, его ученик предложил лечить людей с помощью гипноза, но с учетом качеств характера пациента.
Ранее уже говорилось об открытии ученым сомнамбулизма. Погружая больного в глубокий сон, гипнотизер расспрашивал его о болезни, тревожащей его.
Пюисегюр лечил людей не ради какой-либо выгоды, более того, он считал, что врач должен проявлять участие к больному, только тогда возможно выздоровление. Так, поселившись в Бюзанси, он лечил пациентов совершенно бесплатно.
Пребывая в этом состоянии, пациент сам ставил диагноз собственного заболевания, то есть называл болезнь, которой он болел.
Самым загадочным и таинственным гипнотизером в истории был аббат Ж. Фариа. Для него была важна внешняя сторона гипноза – он считал, что психологическое воздействие на сознание осуществимо в том случае, если пациент будет очарован гипнотизером. При этом роль врача в лечении священник сводил к минимуму, полагая, что исцеление идет от внутренней уверенности больного, то есть целиком зависит от последнего. Фариа считается предшественником так называемого эстрадного гипноза, который в наши дни пользуется успехом.
Техника введения в транс Фариа отличается от предыдущих. В частности, аббат погружал в гипноз, фиксируя взгляд на человеке и четко произнося приказ «Спать!». Другими словами, в гипнозе применялся словесный метод. Слова сопровождались нажатием на плечи больного, для того чтобы заставить его сесть. В случае если больной не погружался в транс, аббат брал в руки распятие, на которое пациент смотрел, не отрывая взгляда, до погружения в сон.
Аббат Фариа – прототип Эдмона Дантеса, узника замка Иф, героя романа Дюма. В «Графе МонтеКристо» описывается не выдуманная, а реальная история. В книге он назван итальянским прелатом, хотя сам Фариа родом из Индии.
В 1819 году Фариа написал книгу «О природе ясновидящего сна», в которой были отражены воззрения гипнотизера. Кроме того, им были открыты курсы, на которых Фариа проводил сеансы гипноза.
Магнетизм изучал и некий Дж. Делез, последователь Пюисегюра. Как и его предшественник, магнетизер считал, что важно учитывать психологический аспект в гипнозе. Его работа по магнетизму «Критическая история животного магнетизма» была опубликована в 1813 году, она является одним из самых важных трудов в данной области. Делез утверждал, что при проведении гипнотических сеансов важна спокойная атмосфера, то есть отсутствие каких бы то ни было внешних раздражителей. Кроме того, многократно говорилось о том, какую роль играет уверенность гипнотизера в собственных способностях, которая невольно передается и пациенту. Этим и обусловлен успех сеанса. Делезом были написаны работы «В защиту животного магнетизма» и «Практическое руководство по животному магнетизму». Однако в воззрениях магнетизера было много ошибочных убеждений. В частности, он отводил незначительную роль воображению, считая, что достижение нужного результата зависит лишь от веры больного. Кроме того, сам пациент, по мнению гипнотизера, принимает пассивное участие в процессе гипноза, то есть врач должен целиком и полностью контролировать происходящее. Вмешательство же больного приведет к уменьшению действенности гипноза, так как будет воздействовать на силу гипнотизера, оказывая ему сопротивление.
Сомнамбулизм как явление все больше заинтересовывал ученых. Так, Бертран провел параллель между сомнамбулизмом и обычным сном. Он считал, что восприятие больным слов гипнотизера объясняется тем, что пациент, засыпая, думает о враче. Поэтому во сне он слушает, что говорит гипнотизер, то есть подвергается внушению. Свою позицию Бертран изложил в «Трактате о сомнамбулизме», вышедшем в 1823 году. Впоследствии его взгляды развивали приверженцы нансийской школы.
Магнетизеры, однако, уделяли внимание физическому состоянию не только пациентов, но и самих врачей. Так, Луи Жозеф Жюль Шарпиньон высказал мнение, что в случае болезни доктора эффект сеанса оказывается прямо противоположным ожидаемому. Болезнь гипнотизера может передаться больному и отрицательно сказаться на состоянии последнего. В связи с этим врач должен следить за собственным как физическим, так и психологическим состоянием. Кроме того, Шарпиньон был противником частого проведения сеансов и доказывал их негативное влияние на больного. Он считал, что во время болезни сеансы, несомненно, должны происходить с известной частотой, однако после выздоровления надобность в них отпадает. Тогда они утомляют человека, делают его вялым и пассивным. Реакция больных была самой разной, в том числе отмечались действия по нанесению вреда собственной жизни вплоть до самоубийства. Поэтому впоследствии было принято решение, что врачи, прежде чем заняться гипнозом, должны пройти курс психоанализа.
Новое имя магнетизма
Всплеск заинтересованности магнетизмом наступил после заявления П. Фуассака, который отмечал способность сомнамбул ставить диагноз, такой же точный, как и диагноз врача. Проведенные исследования доказали справедливость этого утверждения. Подтвердил пользу магнетизма и С. Гюссон, который доказал, что для введения человека в транс зачастую достаточно концентрации внимания и внушения. Кроме того, он доказал, что такие явления, как чтение с закрытыми глазами и постановка диагноза на расстоянии действительно существуют, и отрицать их не следует. Эти исследования стали толчком к новым разработкам в области магнетизма и гипноза. Более того, на протяжении нескольких лет в больницах врачи открыто использовали методы введения пациентов в гипнотическое состояние. Однако в 1840 году отношение к магнетизму резко изменилось: исследования были запрещены, а ученые принялись доказывать абсурдность гипноза. Говоря о развитии гипноза, невозможно не заострить внимание на Ж. Лафонтене, знаменитом магнетизере, который выступал в европейских городах. На глазах у изумленной публики он вводил в транс людей и животных и особенно потряс зрителей, загипнотизировав льва в зоопарке. Магнетизером заинтересовался врач Дж. Бред. Сначала он полагал, что Лафонтен – обычный шарлатан и мошенник, однако изменил свое мнение, посетив представление. Врача поразило то, что подопытный магнетизера не мог при всем желании открыть глаза. Он высказал предположение, что испытуемый погрузился в транс, лишь сконцентрировав свое внимание на чем-либо. Проверив эту теорию, Дж. Бред стал применять этот метод на своих знакомых. Взгляд людей он фиксировал на обычных вещах – таких, как горлышко бутылки и прочие предметы обихода. Позже Бред бросил работу хирурга и занялся исследованиями этого нового метода.
