– Нам нужно выскочить из дому, но пока не получится, они нас расстреляют.
– Попробуем отсюда вырваться.
Сэм запер дверь в столовую, потом перебежал через кухню и запер дверь на черную лестницу, потом закрыл входную дверь. Они слышали топот охранников.
Сэм подбежал к большой газовой плите ресторанного типа и повернул кран конфорки. Тихого шипения не было, только электрическая зажигалка начала трещать и искрить.
– Газ они выключили, – понял Сэм. – Электричество есть, хотят схватить нас при свете.
Он открыл дверь кладовой и включил свет, здесь стояла бочка примерно пяти футов глубиной и трех в поперечнике. Сэм снял крышку и произнес:
– Мука€! – Наклонил бочку и выкатил на середину кухни.
– Что ты делаешь? – спросила Реми.
– Мне нужны две унции муки на кубический ярд воздуха. Помоги-ка.
Он начал горстями бросать муку в воздух. Реми делала то же самое. Сэм пробежал в конец кухни, где на пятифутовой стойке стоял большой вентилятор, включил его и направил на горку насыпанной муки. Через несколько секунд мука поднялась в воздух, заполнила кухню тонкой пылью, воздух в кухне превратился в облако.
– Быстро в кладовую! – распорядился Сэм. Осмотрелся, словно убеждаясь, все ли получилось, как он хотел, и тоже вбежал в кладовую. Запер дверь, лег рядом с Реми – свет все еще горел, – подсунул под дверь какое-то блюдо и обнял Реми одной рукой. Реми спросила:
– Мучная бомба, Сэм?
– При правильном расчете взорваться может почти все, – ответил он. – Когда в воздухе будет достаточно пыли, электрические зажигалки плиты ее подожгут. Закрой глаза, зажми уши и открой рот. Голову не поднимай.
Они лежали неподвижно. Затем наступил ужасный миг, когда свет в кладовой погас. Шум лопастей вентилятора или щелчки электрических зажигалок больше не были слышны.
– Похоже, все, – констатировал Сэм.
– Что «все»?
– Они выключили главный рубильник. Поджечь не получится.
Двери в обоих концах кухни с грохотом рухнули под ударами каких-то тяжелых предметов. Сэм и Реми услышали топот множества ног; охранники побежали в глубину дома. Сэм вставил обойму в отобранный у охранника «Скорпион», взялся за ручку двери кладовой и чуть приоткрыл. Вентилятор не работал, мучная пыль висела в совершенно неподвижном воздухе; ее было так много, что она мешала рассмотреть происходящее в глубине кухни, мешала дышать. Сэм сразу понял, что сейчас произойдет, рывком закрыл дверь кладовой и увлек Реми на пол.
– Не вставай!
Кухонное окно упало внутрь, и пистолет-пулемет начал осыпать искрящими пулями кухню. Этих искр оказалось достаточно.
Ба-бах! Пыль, висящая в воздухе, взорвалась. Двери кухни выбросило наружу: одну в столовую, вторую к черной лестнице, срывая древесину с петель. Одно дверное полотно пришибло шестерых или семерых людей. Люди в дальнем конце кухни пострадали сильнее – взрывом не только выбило стекла, часть стены тоже обвалилась и загорелась. В уцелевшей части кухни вспыхнул пожар.
Сэм сел и снял со спины щепки двери кладовой. Реми тоже попробовала сесть. Оба походили на белых призраков, их с ног до головы покрывала мука. Сэм спросил:
– Бежать можешь?
– Как испуганный кролик.
Они выскочили из кладовой, пролезли через брешь в стене и оказались вне дома в ночи. Огонь в поместье разгорался, и на бегу они слышали сигналы тревоги: пожарная сигнализация работала на аккумуляторах, и теперь по всему зданию гремел хор звонков. Сэм и Реми пронеслись через сад и погрузились в темноту.
Реми схватила Сэма за руку.
– Вон конюшня, – указала она, и они свернули к длинному низкому зданию.
У них за спиной из заполненного дымом здания выносили пострадавших, люди кашляли, многих ранили осколки стекол и деревянными обломками.
Сэм и Реми вошли в конюшню и увидели денники с лошадьми. Шум испугал животных, они мотали головами и большими изумленными глазами смотрели на вошедших. В одном деннике лошадь била копытами по перегородке: звуки напоминали пушечные выстрелы.
Реми прошла по ряду, каждую лошадь она трепала по шее, говорила им ласковые слова:
– Привет, мальчик. Какой ты большой и умный. И очень красивый.
Вскоре лошади успокоились, но снаружи по-прежнему раздавались тревожные звуки: крики, топот ног, сигналы пожарной тревоги.
Сэм со «Скорпионом» в руке прошел в приоткрытые двери.
– Электричество они не включают.
– А тебе это нужно?
– Пожалуй, нет. В темноте нам легче обогнуть дом и уйти в поле.
– Лучше тебе оседлать лошадь.
– Лошадь?
– Мы должны их опередить, но машины у нас нет, и мы не подберемся к ним: нас подстрелят. А лошадь пробежит там, где не пройдет машина. Саша говорит, рельсы в той стороне и ведут к станции. – Она положила на спину лошади английское седло и застегнула ремень. – Ты же большой. Будь хорошим мальчиком. Успокойся.
– Постараюсь, – произнес Сэм.
– Это я не тебе, но ты тоже успокойся.
Сэм прошел к стене с упряжью, выбрал седло, вальтрап, удила и уздечку. Он приблизился к лошади, но та отступила и лягнула стену.
– Иди сюда, – сказала Реми. – Мне нравится вот эта.
Сэм подошел к другому деннику и сказал:
– Хорошо, большое прекрасное чудовище. Мы с тобой подружимся. – Он оседлал и взнуздал лошадь. – А теперь мы убежим от тысячи плохих людей, которые хотят убить твоих новых друзей.
Сэм и Реми провели лошадей в дальний конец конюшни, подальше от дома, огня, шума и смятения. Реми вывела свою лошадь, вскочила в седло и ждала. Сэм, гораздо менее опытный всадник, забрался в седло, и его лошадь повернулась. Ему нужны были обе руки, чтобы держать поводья, поэтому он бросил пистолет-пулемет со словами:
– Не забудь, приятель, мы с тобой друзья.
Лошадь, по-видимому, решила уйти подальше от дома и пошла легким галопом.
Они оказались на просторном пастбище, где лошадям, несомненно, позволяли пастись днем; знакомая обстановка успокоила их. Сэм трепал свою лошадь по шее и разговаривал с ней, недалеко он увидел препятствия для стипльчеза и почувствовал опасение, что легко не будет. По-видимому, лошади были скаковые, а Реми с детства ездила верхом. Здесь единственный, кто не знал, как поступить, был Сэм.
Вдруг близко послышались крики. Несколько пуль пролетело мимо. Потом раздалась очередь из пистолета-пулемета. Лошадь Реми понеслась на край поля и перемахнула через белую перекладину. В следующую секунду Сэм заметил: в белизне перекладины отражается огонь, горящий дом, а все остальное кажется черным. Реми он различал плохо. Его лошадь скакала за первой, а Сэм, сидя на ее спине, хотел внушить ей вопреки всем законам логики, что он уверенный и опытный всадник. К его изумлению, лошадь подбежала к изгороди и прыгнула. Уже в воздухе Сэм услышал крик Реми:
