Большим сюрпризом для немцев стала высаженная неподалеку от города Млава 104-я воздушно-десантная дивизия с легкими самоходками
[20]
и безоткатными противотанковыми пушками, перехватившая сразу две железные дороги, по которым к немецким войскам поступали снабжение и подкрепления. Атака поспешно брошенной на уничтожение десанта 286-й охранной дивизии, усиленной батальоном трофейных французских танков «Рено» R.35, была отбита русскими с потрясающей воображение легкостью. Они словно отмахнулись от комара. Группы из четырех десантников с автоматами и пулеметами, используя как транспорт маленькие, практически прижимающиеся к земле противотанковые самоходки, быстро выдвинулись на незащищенные участки. Умело организовав взаимодействие между пехотой и броней, русские остановили и уничтожили атакующих. Мощные пушки авиадесантных самоходок пробивали корпуса «Рено» насквозь, как картонные, а высаженная вместе с десантниками артиллерия и минометы внесли посильный вклад в бой, добив все, что пыталось стрелять, в том числе и дивизион 105-миллиметровых гаубиц. В результате спешившие к незащищенному участку фронта войска, снимаемые с Западной Европы и других участков фронта, вынуждены были под ударами авиации высаживаться в чистом поле.
Отметился и русский Балтийский флот. Уничтожив огнем корабельной артиллерии несколько торпедных катеров и потопив устаревший линкор «Шлезвиг-Гольштейн» атаками реактивных торпедоносцев с реактивными же торпедами, русские высадили в Эльбинге десант морской пехоты. Высадку десанта поддерживали огнем броненосец береговой обороны «Выборг» и крейсер «Чкалов». Десантники выбили оборонявшиеся части немцев из города.
Навстречу наступающим с севера войскам 11-й и вновь создаваемой в ходе наступления 12-й армий нанесли удар и части 10-й армии из Белостокского выступа. Немецкая танковая группа генерала Гота смогла не только отразить их удар, но первоначально даже продвинуться дальше на восток. Все же советские войска образца 41-го, даже с частично измененным составом офицеров, сильно уступали войскам 53-го. Впрочем, успех немцев был недолог, им пришлось ослабить наступающие войска для отражения наступления с севера.
Прибалтийский фронт неукротимо двигался по польским землям на Познань…
Белостокский выступ
Иван Васильевич Котляров, что бы ни говорили про него молодые офицеры, отнюдь не был сухарем. Он тоже любил, но только службу и танки. Ему на всю жизнь запомнились первые дни войны и чувство собственного бессилия переломить сложившуюся ситуацию. Он помнил горящие избы и расстрелянных с самолетов беженцев, повешенных партизан и подпольщиков. И стремился всегда сделать все, чтобы такое не повторилось. Кроме того, ему нравились эти многотонные машины – это сочетание брони, огня и мощи двигателей, – с помощью экипажа становившиеся единым разумным существом, бьющимся с противником. Ему нравился даже тот коктейль из воздуха, паров топлива, выхлопных и пороховых газов, которым приходилось дышать танкистам во время боя. И он злился, когда сталкивался с офицерами, спустя рукава или пассивно относившимися к своим обязанностям. Помнилось ему, что в 41-м таких безынициативных, ждущих указаний и боящихся принять самостоятельное решение было много. Приняв дивизию, он внезапно обнаружил, что его полустершиеся воспоминания не отражали полностью того, с чем ему пришлось столкнуться. Он мотался по частям дивизии, которой уже пришлось отойти на восток, не зная ни сна, ни отдыха. Приходилось лично контролировать, исправлять и подгонять, приходилось материться и грозить расстрелом, приходилось снимать с должности и срочно искать замену из тех, кто запомнился как более подготовленный. Иногда воспоминаний не хватало, и тогда Иван Васильевич действовал по наитию.
Обучение шло ускоренными темпами, днем и ночью. Поэтому к моменту наступления из Прибалтики дивизия, насколько возможно, была поготовлена к боям. Но и эта подготовка оказалась слабоватой. Бои между брошенными в наступление частями 7-й дивизии и немецкой 10-й дивизии, к сожалению, часто заканчивались успехом германцев. Новые отличные танки в руках недостаточно опытных экипажей не всегда справлялись с многократно уступавшими им немецкими «Панцеркампфвагенами-3» и «-4». Иван Васильевич, наблюдая за боем с КП, просто физически ощущал эту разницу. Как-то неуклюже и медленно передвигающиеся «тридцатьчетверки», надолго останавливающиеся перед каждым выстрелом, и почти мгновенно реагирующие на любое изменение обстановки, вкладывающие чуть ли не снаряд в снаряд «трешки». От больших потерь дивизию спасали встречный характер боя, пошедшего не по немецкому канону «танки с танками не воюют», и слабое вооружение немецких танков. Оснащенные короткоствольной «пятидесятимиллиметровкой» «тройки» могли подбить Т-34 только при очень благоприятных условиях, а при удачном попадании от 85-миллиметровых снарядов не спасала ни боковая, ни лобовая броня. Все больше и больше танков с крестами на башнях замирало на поле, вспыхивая чадящим дымом. Но напор немцев не ослабевал.
Пришлось использовать последний шанс и вводить резервный полк раньше намеченного времени. Котляров лично возглавил атаку, находясь на острие удара. Как и один из противостоящих ему немецких генералов, Иван Васильевич считал, что место танкового командира – впереди своих подразделений. Ввод резерва переломил обстановку, и немногочисленные уцелевшие немецкие танки, продолжая огрызаться огнем, стали отходить, стараясь не подставлять бока огню советских танков.
Осматривая позднее поле боя, Иван Васильевич отметил часто посещающее его ощущение дежавю. Некоторые участки боя и стоящие на них подбитые немецкие танки казались ему знакомыми, хотя он точно здесь не был. Позднее, осмотрев карту, он обнаружил, что в этих местах прошла рота под командованием младшего лейтенанта Котлярова (Котлярова из 41-го года).
Наступление 10-й армии, в которую входил и 6-й механизированный корпус, немцам первоначально удалось остановить. Но тяжелое положение на левом фланге вынудило немцев перебросить часть войск против частей 11-й армии, и войскам 10-й армии удалось прорвать фронт. Механизированный корпус, в том числе и 7-я танковая под командованием теперь уже генерал-майора Котлярова, вошел в прорыв и двинулся в направлении Млавы. И опять под прикрытием авиационного зонтика двинулись, перемалывая в пыль землю своими гусеницами, советские «тридцатьчетверки». Сопровождали их небольшие части пехоты на автомобилях, которые удалось вывезти из тыла, и конники 6-й кавалерийской дивизии. Конечно, эти войска выглядели не так внушительно, как наступающие с севера, но и им немцам противопоставить было нечего. А в тылу у немцев вовсю стреляли польские партизаны. Как призраки, словно ниоткуда, внезапно появлялись части советского спецназа. С неба же на немецкие войска и обозы сыпались бомбы и ракеты советских самолетов.
