Но сторонников «северного» варианта оказалось больше, к тому же чашу весов в их пользу склонили два неожиданных сообщения. Министр иностранных дел Ёсуке Мацуока сообщил о предложении американцев включить Японию как страну, подвергшуюся агрессии, в программу ленд-лиза. Но с самым неожиданным сообщением выступил военный министр империи Х. Тодзио. Он сообщил о задержании в Китае судна, прибывшего из Владивостока… Но из Владивостока 1953 года. Экипаж судна состоял из китайцев-коммунистов и был передан береговой охраной в кемпейтай. Из материалов допросов выяснилось, что война с САСШ привела к полному военному краху империи, причем в конце войны русские коварно разорвали договор о ненападении и разбили Квантунскую армию. Для этого они использовали войска, освободившиеся после разгрома Германии. Следовательно, можно было сделать вывод, что в настоящее время русские войска на Востоке должны быть ослаблены. Поэтому необходимо срочно усилить Квантунскую армию и принять разработанный Коку Томбу
[26]
план «Кан Току Эн»
[27]
.
После завершения заседания морской министр адмирал К. Оикава вроде бы случайно встретился на узкой дорожке дворцового парка с генералом Х. Тодзио. Вежливо, но с явным намеком на иронию, поклонившись, Оикава спросил Тодзио:
– Не скажет ли уважаемый Хидэки-сан, как получилось, что экипаж китайского корабля оказался вместо военно-морской разведки в кемпейтай?
[28]
Полагаю, совершенно случайно?
– О, что вы, уважаемый Касиро-сан, просто командир корабля береговой охраны высоко оценил профессионализм и компетентность кемпейтай в борьбе с коммунистической заразой в Китае. Поэтому он и передал задержанных в местное отделение кемпейтай, – ответил Тодзио.
– Да, конечно, сотрудники кемпейтай весьма компетентны в борьбе с китайскими бунтовщиками, но распространяется ли их высокий профессионализм на столь нелегкий вопрос, как оценка сил и способностей русских на Дальнем Востоке, – снова поклонившись, продолжал Оикава, причем тон его высказываний был весьма близок к оскорбительному. – Уверен ли высокоуважаемый министр в точности полученных им сведений? До меня, например, дошли сведения о высокой боеготовности русских из-за идущей в их времени войны в Корее.
– Ну что вы, Касиро-сан, эти сведения весьма преувеличены. Русские, по полученным сведениям, не только не укрепляли армию и флот на Востоке, а уделяли больше внимания Европе. Эти сведения выдали сразу несколько допрашиваемых. А про их флот они прямо сказали, что он практически не усиливался с довоенных времен, – с намеком ответил Тодзио.
– О, русский флот меня волнует меньше всего. Меня больше интересует, что получит империя от этого предприятия. Кроме леса и незначительного количества нефти на Северном Сахалине, конечно, – проигнорировать полностью намек Оикава не смог, и тон его стал ледяным.
– Что вы, что вы, согласно полученным сведениям, русские нашли на Дальнем Востоке множество полезных ископаемых. И их добыча попадет в наши руки, послужив усилению мощи империи, – ответил не менее ледяным тоном Тодзио.
– В таком случае да поможет нам Аматерасу Оми-ками! – резко, на грани оскорбления, прервал разговор Оикава.
Советник премьер-министра принца Коноэ г-н Одзаки встретился с германским журналистом и лучшим другом немецкого посла Рихардом Зорге (он же лучший советский разведчик на Дальнем Востоке – «Рамзай») в небольшом, но солидном ресторанчике в районе Гиндза. Наслаждаясь великолепной едой и напитками, два солидных господина вели, судя по внешнему виду, неторопливую деловую беседу. Вечером же «Рамзай» вне графика посетил своего радиста и передал в Москву срочное сообщение. Он и не надеялся получить ответ и был очень удивлен, когда при следующей встрече с радистом получил не только подтверждение полученного сообщения, но и новые инструкции по организации работы резидентуры.
В Японии прошла скрытая мобилизация. Более полумиллиона человек, призванных по всей стране, отправились в гарнизоны Хоккайдо и Маньчжурии. На советско-маньчжурской границе поспешно разворачивались новые дивизии, в порты Японии один за другим приходили американские суда с пушками, пулеметами, минометами, иногда даже с танками и самолетами. Одновременно было отменено эмбарго на ввоз металлолома и вовсю задымили японские металлургические и военные заводы. Флот, также призвав резервистов, проводил большие маневры в районе Южно-Китайского моря.
Японское море. СССР. Район города Владивосток
По старой русской традиции зима и война в России всегда начинаются внезапно, особенно в местностях, удаленных от центра и слабо контролируемых начальством. Пока главнокомандующий Дальневосточным направлением Р. Я. Малиновский находился во Владивостоке, бдительность подчиненных ему войск была на высоте, но его отъезд в Читу привел к всеобщему расслаблению. Даже сведения, полученные от патрулировавшей в Японском море летающей лодки ГСТ, обнаружившей прошлым вечером неизвестный конвой, не вызвали особой тревоги. Посланные проверить эти сведения два самолета Ту-14 вернулись из-за отказа радиолокатора на одном и проблем с двигателем на втором самолете. Командующий ТОФ адмирал Пантелеев решил перепроверить эти сведения несколько позже, отправив днем в этот квадрат еще два Ту-14.
На командном пункте 76-й дивизии ПВО царила предутренняя сонливость. Бесконечные накачки по поводу угрозы японского нападения, как в известной поговорке про волка, привели к обратному результату. Первоначальная бдительность сменилась усталостью и апатией, а отсутствие явных признаков нападения подводило всех к мысли, что японцы никогда не атакуют. Все утешали себя мыслью, что, получив сведения о разгроме немецко-фашистских войск, японцы не станут и думать о нападении. Поэтому на крейсере «Калинин» начали ремонт системы управления зенитным огнем, а крейсер «Лазарь Каганович» вообще планировали на следующий день ставить в сухой док.
Вот и на КП царило обычное предвкушение конца дежурства, так как дежурные смены сменялись в семь утра. Уставший после бессонной ночи дежурный по связи капитан Василий Мелешко предвкушал, как вернется домой и завалится спать на весь день, благо жена сегодня не на работе по случаю выходного и даже завтрак греть самому не придется. Внезапно помещения КП заполнил рев сирены. Боевая тревога! Радиолокационный пост обнаружил приближающиеся многочисленные воздушные цели. С КП немедленно ушел приказ на подъем по тревоге истребительных полков. Загудели сирены в домиках дежурных звеньев, побежали к самолетам летчики и механики.
Адмирал Тюити Нагумо, стоя на мостике авианосца «Акаги», молча смотрел на разворачивающуюся в предрассветном сумраке, слегка подсвеченном палубными огнями, суету на полетной палубе. Поднятые из ангара торпедоносцы и бомбардировщики, облепленные суетящимися, как муравьи, людьми, один за другим занимали предписанные места, готовясь к взлету. Авианосец плавно завершил разворот на курс, идущий против ветра, увеличил скорость хода, и первый бомбардировщик, ревя мотором, тяжело оторвался от палубы. Один за другим тяжелогруженные одномоторные самолеты типов 97 и 99 отрывались от палубы, становясь в круг над авианосцем, сбивались в стаю, готовую обрушить на этих северных варваров, вероломно нарушивших недавно заключенный договор о ненападении, стальной дождь возмездия. Тенно хейка банзай! Один раз японцы уже проучили их, но им мало, и теперь они вынуждают дать им еще один урок. Но в глубине души адмирала не покидала тщательно скрываемая от всех уверенность, что все это неправильно. Не буди северного медведя, лучше накажи хитрых заморских гайдзинов, держащих Ниппон за горло своими ресурсами. Особенно беспокоили адмирала сообщения от истребителей, полученные накануне вечером, об ускользнувшей от них неизвестной гигантской летающей лодке. Ведь если русские их обнаружили, внезапного удара не получится. Но сигнал «Восходите на гору Ниитака 1238», принятый недавно, требовал выполнения плана.
