Что ж, разговоры – это не так страшно. И сегодня все в итоге получилось хорошо. Спасибо тебе, Елена…
С довольной улыбкой я закрываю глаза.
Четверг, 2 июня 2011
– Нет, не уходи… – Просыпаюсь от шепота.
Что такое?
Смотрю вокруг. Где это я? Ах да, в Саванне.
– Нет, пожалуйста! Не уходи!
Что? Это Ана.
– Я никуда не ухожу, – растерянно говорю я и оборачиваюсь к ней, приподнявшись на локте. Она свернулась клубочком и, кажется, спит.
– Я от тебя не уйду, – лепечет она.
У меня мурашки.
– Очень рад эт о слышать.
Она вздыхает.
– Ана? – шепотом окликаю я. Но она не просыпается, глаза закрыты. Наверное, во сне разговаривает… что ей снится?
– Кристиан, – говорит она.
– Да? – машинально отзываюсь я.
В ответ тишина, она точно спит; правда, я еще не слышал, чтоб она во сне бормотала.
Я зачарованно смотрю на нее. Ее лицо освещает неверный свет из гостиной. Брови на мгновение хмурятся, точно от неприятной мысли, потом лоб разглаживается. Губы приоткрыты, лицо сонное и нежное, такое красивое во сне.
Она не хочет отпускать меня и не уйдет сама. Искренность ее сонных признаний ласкает меня, точно летний ветерок, оставляя после себя тепло и надежду.
Она меня не оставит.
Ну, Грей, вот тебе и ответ.
Я с улыбкой рассматриваю ее. Кажется, затихла, снова глубоко спит. На будильнике время: 4:57.
Все равно уже пора вставать, и я воодушевлен. Мы едем летать. Вместе с Аной. Обожаю летать! Коротко целую ее в лоб, встаю и иду в гостиную – заказать нам завтрак, проверить прогноз погоды.
Снова жаркий день с высокой влажностью. Но без дождя.
Быстро принимаю душ, вытираюсь, потом собираю Анину одежду в ванной и раскладываю на кресле возле кровати. При виде трусиков вспоминаю, чем обернулся мой хитрый план их спрятать.
Ох, мисс Стил.
А после того, как мы впервые провели ночь вместе…
«И, кстати, я в твоих трусах». Она чуть приспускает джинсы, и под ними я замечаю резинку со словами «Поло» и «Ральф».
Покачав головой, достаю из шкафа боксеры и выкладываю на стул. Мне нравится, когда она в моем белье.
Она снова что-то бормочет – вроде «клетка»?
Черт возьми, да что ей снится?
Пока я одеваюсь, она даже не шелохнется, спит спокойно и глубоко. Едва я натянул футболку, в дверь стучат. Принесли завтрак: выпечку, кофе для меня и чай «Твиннингс – английский завтрак» для Аны. К счастью, в гостинице есть ее любимый сорт чая.
Пора будить мисс Стил.
– Клубника, – шепчет она, когда я присаживаюсь к ней на постель.
Какая еще клубника?
– Анастейша, – тихонько окликаю я.
– Хочу еще.
Я знаю, сам хочу.
– Просыпайся, детка, – уговариваю я.
Она упирается.
– Нет. Хочу тебя гладить.
Черт!
– Просыпайся. – Я осторожно прикусываю ее за мочку уха.
– Нет.
– Просыпайся, малышка.
– Не хочу, – упрямится она.
– Пора уже. Я сейчас включу торшер.
Нас заливает приглушенный свет. Она щурится и хнычет:
– Не хочу…
Меня смешит ее нежелание просыпаться, так непривычно. В прошлых моих отношениях сонную сабу ждало наказание.
Тереблю ее губами за ухо.
– Хочу встретить с тобой рассвет…
Целую ее щеку, по очереди оба века, кончик носа, потом губы.
Она распахивает глаза.
– Доброе утро, красавица.
И глаза опять закрываются. Она стонет, а я смеюсь:
– Ты точно не жаворонок.
Она сонно щурится на меня и с явным облегчением бормочет:
– Я думала, ты секса хочешь.
Я сдерживаю хохот.
– Анастейша, я всегда хочу с тобой секса. И очень приятно, что ты хочешь того же.
– Хочу, конечно, только не среди ночи. – Она обнимает подушку.
– Уже не ночь, а утро. Ну-ка, просыпайся! Нам пора.
– А мне такой хороший сон приснился, – вздыхает она.
– О чем?
– О тебе. – Ее лицо смягчается.
– И что я делал?
– Кормил меня клубникой.
Теперь понятно, о чем она бормотала во сне.
– Доктор Флинн порезвился бы… Подъем – одевайся! В душ потом успеется.
Она недовольно усаживается в постели, не обращая внимания на соскользнувшую с обнаженного тела простыню. Член у меня напрягается. Ана так роскошно выглядит, с копной спутанных волос, падающих на плечи, вьющихся вкруг обнаженных грудей. Стараясь подавить возбуждение, встаю, чтобы дать ей побольше места.
– Который час? – сонно спрашивает она.
– Пять тридцать утра.
– А кажется, что три часа ночи.
– Надо поторопиться. Я тебя как можно дольше не будил. Пошли. – Мне хочется вытащить ее из постели и одеть самому. Не могу дождаться полета!
– А в душ нельзя?
– Тогда я тоже захочу с тобой, и мы оба знаем, что тогда день будет потерян. Идем!
Она вопросительно смотрит на меня:
– А куда мы пойдем?
– Это сюрприз. Я же тебе сказал.
Она удивленно качает головой:
– Ну ладно…
Потом выбирается из постели, не замечая собственной наготы, и видит приготовленную на кресле одежду. Мне страшно нравится отсутствие привычного смущения – может, еще не проснулась окончательно? Она надевает мои трусы и широко улыбается.
– Проснулась? Тогда я тебя оставлю. – Пусть одевается, а я возвращаюсь в гостиную, усаживаюсь за столик и наливаю себе кофе.
Она присоединяется ко мне через пару минут.
– Ешь, – велю я, кивая на стул.
Ана пристально смотрит на меня, точно в трансе.
– Анастейша? – Мой голос вырывает ее из сонной задумчивости. Она моргает и снова возвращается в реальность.
– Я чаю выпью. А круассан на потом возьму, можно?
Есть не желает.
– Не порть мне день, Анастейша.
– Я попозже поем, когда желудок проснется. В полвосьмого где-нибудь, ладно?
