Нужно что-то придумать.
– Я не просил. – Смотрю на поданный мне омлет.
– Тогда я его выброшу, мистер Грей. – Гейл протягивает руку к тарелке. Знает, что я терпеть не могу выбрасывать еду, но даже не дрогнула под моим суровым взглядом.
– Вы сделали это намеренно, миссис Джонс. – Зачем она вмешивается? А она украдкой улыбается, довольная. Я хмурюсь и жадно поглощаю завтрак, а воспоминания о ночных кошмарах отступают в глубь подсознания.
А если просто позвонить Ане и сказать «привет»? Она ответит? Перевожу взгляд на модель самолетика на столе. Она захотела порвать насовсем. Я должен уважать такое решение и оставить ее в покое. Но мне хочется услышать ее голос. Раздумываю, не позвонить ли и бросить трубку.
– Кристиан? Кристиан, что с тобой?
– Прости, Рос, в чем дело?
– Ты сам не свой. Я тебя таким никогда не видела.
– Все нормально, – рычу я. Держи себя в руках, Грей! – Прочти, что ты говорила?
Рос подозрительно косится на меня.
– Говорила, что у «Сиэтл индепендент паблишн» серьезные финансовые трудности. Ты точно хочешь продолжать?
– Да, – убежденно восклицаю я. – Хочу.
– Их команда приедет к нам днем подписывать предварительное соглашение.
– Хорошо. А что насчет нашего последнего предложения Имону Каване?
В задумчивости рассматриваю сквозь решетчатые деревянные жалюзи, как Тейлор паркует машину под офисом доктора Флинна. Уже вечереет, а я все думаю об Ане.
– Кристиан, я с удовольствием возьму с вас деньги за то, что вы будете стоять здесь и смотреть в окно, но вряд ли вы приехали, чтобы наслаждаться видом, – произносит Флинн.
Я оборачиваюсь; мой доктор с вежливым интересом смотрит на меня. Я со вздохом подхожу к кушетке.
– Снова кошмары. Хуже прежнего.
Флинн приподнимает бровь:
– Такие же?
– Да.
– А что изменилось? – Он поглядывает на меня искоса. Я молчу, и тогда он добавляет: – Кристиан, вид у вас совсем убитый. Что-то случилось?
Я чувствую себя как когда-то с Еленой: боюсь ему рассказывать, потому что тогда все сделается правдой.
– Я встретил девушку.
– И?
– Она меня бросила.
Он удивлен:
– Женщины и прежде от вас уходили. В чем разница?
Я тупо смотрю на него.
В чем разница? В самой Ане, она другая!
Мысли сплетаются в клубок ярких ниток. Она не была сабой. У нас не было соглашения. У нее не было сексуального опыта. Впервые я захотел от женщины чего-то большего, чем просто секс. Черт, да у меня с ней все впервые было! Впервые вместе спал, впервые трахнул девственницу, впервые познакомил с родственниками, впервые прокатил на вертолете «Чарли Танго», впервые вообще с кем-то летал вдвоем!
Угу… в чем разница?
Флинн прерывает мои мысли:
– Я задал вопрос, Кристиан. Простой вопрос.
– Я без нее скучаю.
Он смотрит на меня по-прежнему заинтересованно и доброжелательно, но больше никаких эмоций не выказывает.
– Вы никогда прежде не скучали по женщинам, с которыми имели связь?
– Нет.
– Значит, она в чем-то отличалась? Ваши отношения были оформлены контрактом? Она была для вас сабой?
– Я надеялся, что станет. К сожалению, ей такое не подошло.
Флинн хмурится:
– Не понимаю.
– Я нарушил собственное правило. Я надеялся, что девушка заинтересуется, но оказалось, что это не для нее.
– Расскажите мне все подробно.
И тут меня прорывает. Я вываливаю все, что было за этот месяц, с того момента, как Ана упала у меня в кабинете, и до ее ухода в субботу утром.
– Ясно… С нашей прошлой встречи много чего произошло. – Он задумчиво потирает подбородок. – Да, возникают вопросы, Кристиан. Однако сейчас я хотел бы понять, что вы почувствовали, когда она сказала, что любит вас.
Я делаю резкий вдох, внутри все сжимается от страха.
– Ужас, – шепчу я.
– Разумеется. – Флинн качает головой. – Вы вовсе не чудовище и более чем достойны любви, Кристиан. Я вам довольно часто это говорил.
Я бесстрастно слушаю его банальности. Сказать – не значит поверить. Я сам знаю, кто я и что я такое.
– А как вы теперь себя чувствуете? – спрашивает он.
Потерян. Я потерян.
– Скучаю без нее. Хочу ее видеть. – Я снова признаюсь во всех грехах: в темном, глубинном желании, которое я испытываю к ней, едва ли не в наркотической зависимости.
– Значит, хотя она, по-вашему, не может дать вам то, что нужно, вам ее не хватает?
– Да. И это не только «по-моему», Джон. Она не может быть той, которая мне нужна, а я не могу быть тем, кто нужен ей.
– Вы уверены?
– Она ушла!
– Ушла, потому что вы ее выпороли. Если она не смеет разделить ваши вкусы, можно ли ее винить?
– Нет.
– А вы не думали попробовать отношения в ее стиле?
Что?! Я недоуменно смотрю на него. Флинн продолжает:
– Сексуальные взаимоотношения с этой девушкой вас удовлетворяли?
– Да, конечно! – с раздражением выпаливаю я.
Он не смущается моим тоном.
– Вам понравилось ее бить?
– Очень!
– Вы хотели бы это повторить?
Снова сотворить с ней это? И смотреть, как она уходит – опять?!
– Нет.
– И почему же?
– Потому что это не для нее. Я ее обидел. По-настоящему… а она не может… не станет… – Я умолкаю. – Ей такое не нравится. Она разозлилась. Просто в ярость пришла! – Выражение лица, ее обиженный взгляд еще долго будут терзать меня…
– Вы удивлены?
Я качаю головой.
– И как вы себя почувствовали?
– Беспомощным.
– А это чувство вам знакомо, – подсказывает он.
– В каком смысле, знакомо?
О чем это он?
– Разве вы не узнали себя? В прошлом?
Вопрос лишает меня опоры под ногами.
Черт, мы это миллион раз пережевывали.
– Нет, вовсе нет! Мои отношения с миссис Линкольн были совершенно не такими.
– А я и не имел в виду миссис Линкольн.
– А что же тогда? – еле слышно спрашиваю я, вдруг поняв, к чему он клонит.
