За это время мы ничего не успеем. Ее нужно обучать, а я не смогу обходиться без нее, пусть и ненадолго. Так ей и говорю. Может, сойдемся, как она предлагает, на компромиссе?
– Давай ты будешь проводить без меня один выходной день в месяц? Но тогда я требую одну ночь среди недели.
Я вижу, как Ана задумывается.
– Ладно, – наконец говорит она с серьезным видом.
Хорошо.
– Пожалуйста, давай договоримся на три месяца. Если решишь, что такие отношения тебя не устраивают, можешь уйти, когда пожелаешь.
– Три месяца, – повторяет Ана.
Так она согласна или нет? Будем считать, что да. Отлично. Ну, приступим.
– Что касается полного владения… Это просто термин, который берет начало в принципе повиновения. Он нужен, чтобы привести тебя к определенному образу мыслей, дать понять, что я за человек. И запомни – как только ты станешь моей сабой, я буду делать с тобой все, что захочу. Тебе придется это принять, и без возражений. Поэтому необходимо доверие. Я буду трахать тебя, когда захочу, где захочу и как захочу. Я буду тебя наказывать, потому что ты будешь ошибаться и нарушать правила. Я буду учить тебя доставлять мне удовольствие. Знаю, ты раньше с этим не сталкивалась, поэтому начнем постепенно, и я тебе помогу. Мы создадим разные сценарии. Я хочу, чтобы ты мне доверяла, однако понимаю, что вначале должен доверие заслужить, и я его заслужу. Теперь о «других действиях по моему усмотрению» – опять же, эта формулировка используется для того, чтобы настроить тебя соответствующим образом, подготовить к любым неожиданностям.
Вот это речь, Грей!
Ана откидывается назад; похоже, она ошарашена.
– Ты меня слушаешь? – осторожно спрашиваю я.
В кабинет тенью проскальзывает официант; кивком даю понять, что можно убирать со стола.
– Еще вина? – предлагаю я Ане.
– Я за рулем.
Хороший ответ.
– Может, воды?
Она кивает.
– С газом или без?
– С газом, пожалуйста.
Официант уходит с нашими тарелками.
– Ты сегодня очень молчалива, – шепчу я.
За все время она почти ничего не сказала.
– А ты сегодня слишком многословен, – парирует она.
Точно подмечено, мисс Стил.
Что там дальше в ее списке спорных вопросов? Пункт пятнадцать. Делаю глубокий вдох.
– А теперь о наказании. Между удовольствием и болью очень тонкая грань, Анастейша. Две стороны одной монеты, они не существуют друг без друга. Я покажу тебе, какой приятной может быть боль. Сейчас ты мне не веришь, но когда я говорю о доверии, то подразумеваю именно это. Будет больно, но эту боль ты вполне сможешь вынести. И опять же, все дело в доверии. Ты доверяешь мне, Ана?
– Да, – отвечает она, не задумываясь.
Ее ответ застает меня врасплох: такого я не ожидал. В очередной раз. Неужели я заслужил ее доверие? Чувствую себя окрыленным.
– Ну что ж, остальное уже детали.
– Важные детали.
Она права. Соберись, Грей!
– Хорошо, давай их обсудим.
Официант приносит основное блюдо.
– Надеюсь, ты любишь рыбу, – произношу я, пока он расставляет тарелки.
Черная треска выглядит отменно. Ана пробует кусочек. Наконец-то она ест!
– Давай обсудим правила. Значит, ты категорически против пункта о еде?
– Да.
– А если в нем будет говориться только то, что ты должна принимать пищу по крайней мере три раза в день?
– Все равно.
– Я должен знать, что ты не голодна, – подавив недовольный вздох, настаиваю я.
Она хмурится:
– А как насчет доверия?
– Ваша правда, мисс Стил, – бормочу я вполголоса. Этот бой мне не выиграть. – Я соглашаюсь насчет еды и сна.
Ана с облегчением улыбается.
– Почему нельзя смотреть тебе в глаза? – спрашивает она.
– Так принято между доминантами и сабмиссивами. Ты привыкнешь.
Она снова хмурится, и вид у нее страдальческий.
– Почему мне запрещено к тебе прикасаться?
– Потому.
Заставь ее замолчать, Грей.
– Это из-за миссис Робинсон?
Что?
– С чего ты взяла? Думаешь, она меня травмировала?
Ана кивает.
– Нет, Анастейша, не в ней дело. Кроме того, миссис Робинсон не потерпела бы капризов.
– Значит, она здесь ни при чем? – растерянно переспрашивает Ана.
– Да.
Не выношу, когда ко мне прикасаются. Поверь, детка, тебе лучше не знать причину.
– И я не хочу, чтобы ты трогала себя, – добавляю я.
– Из чистого любопытства – почему?
– Хочу, чтобы ты испытывала наслаждение только от меня.
Вообще-то, я уже сейчас этого хочу. Хорошо бы трахнуть ее прямо здесь и заодно проверить, умеет ли она вести себя тихо. По-настоящему тихо, зная, что нас в любую минуту могут услышать другие посетители или обслуживающий персонал. Собственно, поэтому я и заказал отдельный кабинет.
Ана открывает рот, словно хочет что-то сказать, потом снова закрывает и подхватывает еще кусочек рыбы со своей почти нетронутой тарелки.
– Много информации для размышлений, да? – интересуюсь я, складывая листок с вопросами и засовывая во внутренний карман.
– Да.
– Хочешь, поговорим и о пределах допустимого?
– Только не за ужином.
– Брезгуешь?
– Вроде того.
– Ты почти не ела.
– Мне хватит.
Опять старая песня.
– Три устрицы, четыре кусочка рыбы и один стебель спаржи. Ни картофеля, ни орехов, ни оливок, и без еды целый день. А ты утверждаешь, что тебе можно доверять.
У нее округляются глаза. Да, Ана, я считаю, что ты ешь.
– Кристиан, пожалуйста, я не привыкла обсуждать подобные темы.
– Анастейша, ты нужна мне здоровой и крепкой, – заявляю я категоричным тоном.
– Знаю.
– И я хочу прямо сейчас сорвать с тебя платье.
– Не самая удачная мысль, – шепчет Ана. – А как же десерт?
– Ты хочешь десерт?
Какой десерт, когда ты не съела горячее?
– Да.
– Ты сама можешь стать десертом.
– Боюсь, я недостаточно сладкая.
