Миа соскакивает с места и хлопает в ладоши.
– Они даже говорят одно и то же! Я принесу.
Миа выбегает из комнаты. Какого дьявола, что случилось с моей семейкой? Ана хмурится. Наверное, тоже думает, что они странные.
– Ужин почти готов, – сообщает Грейс и выходит вслед за Мией. Я веду Ану к другому дивану.
– Садись.
Она послушно выполняет приказ, а я усаживаюсь рядом, не касаясь ее. Нужно показать пример чересчур экспансивным родственникам. Может, они всегда так себя ведут? Отец отвлекает меня от раздумий.
– Мы разговаривали о нашем отпуске, Ана. Элиот решил на недельку слетать с Кейт и ее семьей на Барбадос.
Вот придурок! Ошеломленно смотрю на Элиота. Что случилось с мистером «Сунул, вынул и беги»? Должно быть, эта Кавана хороша в постели. Во всяком случае, вид у нее чертовски самодовольный.
– А вы планируете отдохнуть после университета? – Кэррик спрашивает Ану.
– Я подумываю о том, чтобы съездить в Джорджию.
– В Джорджию? – восклицаю я, не в силах скрыть удивления.
– Там живет моя мама, – дрогнувшим голосом отвечает Ана. – Мы с ней давно не виделись.
– И когда ты туда собираешься? – спрашиваю я со злостью.
– Завтра поздно вечером.
Завтра? Что за хрень? А я узнаю об этом только сейчас?..
Миа возвращается с бледно-розовым просекко для нас с Аной.
– За ваше здоровье! – Отец поднимает бокал.
– Надолго? – не отстаю я от Аны, стараясь говорить спокойно.
– Еще не знаю. Смотря как пройдут завтрашние собеседования.
Какие еще собеседования, да еще и завтра?
– Ана заслужила отдых, – вмешивается Кавана, глядя на меня с плохо скрываемой неприязнью.
Надо бы сказать ей, чтобы не лезла не в свое дело, но ради Аны я сдерживаюсь.
– У вас завтра собеседования? – спрашивает отец.
– Да, в двух издательствах, по поводу стажировки.
Ну и когда она собиралась это сказать? Мы здесь всего пару минут, а я узнаю нечто из ее жизни, о чем мне должно было быть известно раньше. Мне кажется, что Ана просто не хочет пускать меня в свою жизнь по-настоящему. Постоянно все скрывает, потому что не желает, чтобы я подходил слишком близко. Я и не собирался, но почему-то от этого подозрения я буквально закипаю. Может ли быть, чтобы я был ей совершенно безразличен за пределами игровой комнаты? Нижние часто спокойно разделяют свою жизнь на две совершенно независимые части. Почему я так против этого? Все это бесит меня так сильно, что я хочу ударить мисс Стил, выпороть ее по-настоящему, наказать за ее равнодушие и скрытность.
– Желаю удачи, – дружелюбно улыбается Кэррик.
– Ужин на столе, – объявляет Грейс из другого конца коридора.
Жду, пока все остальные не выйдут из комнаты, и хватаю Ану за локоть.
– И когда ты собиралась сказать, что уезжаешь?
Я злюсь все сильнее и сильнее, но Ана отмахивается от меня, как от ребенка.
– Я не уезжаю, а хочу повидаться с матерью, и я только подумываю об этом, – говорит она.
– А как насчет нашего соглашения?
– Между нами еще нет никакого соглашения.
Мы выходим из гостиной и идем по коридору в столовую.
– Разговор не закончен, – предупреждаю я.
Мама превзошла саму себя – лучший фарфор, лучший хрусталь, и все ради Аны и Кейт. Отодвигаю стул для Аны, потом усаживаюсь рядом с ней. Миа с улыбкой следит за нами через стол.
– Где ты познакомился с Аной? – спрашивает она.
– Ана брала у меня интервью для студенческой газеты.
– Которую редактирует Кейт, – вставляет Ана.
– Я хочу быть журналисткой, – говорит Кавана.
Отец предлагает Ане еще вина, пока Миа и Кейт болтают о журналистике. У Каваны стажировка в газете «Сиэтл таймс», наверняка папаша подсуетился. Краем глаза вижу, что Ана смотрит на меня изучающим взглядом.
– Что? – спрашиваю я.
– Пожалуйста, не злись на меня, – просит она еле слышно.
– Я не злюсь, – вру я.
Она прищуривается – похоже, не верит.
– Ну, хорошо, злюсь, – признаю я.
Ну вот, теперь мне кажется, что я погорячился. Закрываю глаза. Успокойся, Грей.
– И руки чешутся? – шепотом спрашивает Ана.
– О чем это вы шепчетесь? – интересуется Кейт.
Господь всемогущий! Неужели она всегда такая назойливая? И как ее только Элиот терпит? Бросаю на нее свирепый взгляд.
– О моей поездке в Джорджию, – с очаровательной кротостью отвечает Ана.
Кейт усмехается.
– Как вел себя Хосе, когда вы были с ним в баре в пятницу? – спрашивает она, нахально посмотрев в мою сторону.
Что за хрень?!
Ана цепенеет.
– Прекрасно, – говорит она тихо.
– Злюсь так, что руки чешутся, – шепчу я ей. – Особенно сейчас.
Значит, Ана пошла в бар с парнем, который, когда я видел его в последний раз, пытался просунуть ей в глотку свой язык. А к тому времени она уже согласилась быть моей. Тайком ушла в бар с другим мужчиной? И без моего разрешения…
Она заслуживает, чтобы ее наказали.
Возле меня накрывают на стол, но я весь в своих мыслях.
Я согласился, что не буду с ней слишком суров… возможно, я использую флоггер. А может, просто отшлепать ее как следует, сильнее, чем в прошлый раз? Здесь, сегодня вечером. Да, интересный вариант… Ана рассматривает свои пальцы. Кейт, Элиот и Миа обсуждают французскую кухню, а папа возвращается за стол. Где это он был?
– Милая, это тебя. Из больницы, – говорит он Грейс.
– Начинайте, – говорит мама, передавая Ане полную тарелку.
Пахнет вкусно. Ана облизывает губы, и это действие отзывается у меня в паху. Должно быть, она здорово проголодалась. Хорошо. Уже что-то.
Мама превзошла саму себя: чоризо, гребешки, перец. Аппетитно. Я вдруг осознаю, что тоже умираю от голода. Это не прибавляет мне настроения, но я гляжу, как ест Ана, и на душе становится легче.
Вскоре возвращается Грейс, она хмурит брови.
– Что-то случилось? – спрашивает отец, и все поворачиваются к ней.
– Еще один случай кори, – вздыхает Грейс.
– Неужели?
– Да, и опять ребенок. Четвертый случай за месяц. Если бы только родители делали детям прививки! – Грейс печально качает головой. – Я так рада, что наши дети почти не болели. Слава богу, у них не было ничего тяжелее ветрянки. Бедняга Элиот.
