Эл вышел из спальни и по ту сторону дверикупе, что вела на задний двор, увидел человеческий силуэт.
– Папа?! – еще толком не проснувшись, закричал Эл.
Отец явился совершенно голый; дырка в груди никуда не делась, однако папа – мертвый! – стучался в стеклянную дверь.
Совершенно растерявшись, Эл все же открыл ему. – Пап, ты как… что… Ты здесь откуда?
– Прости, сынок, – на удивление внятно (для зомби) произнес отец, – за мной гонятся. Мне надо где-нибудь укрыться.
– Пап, ты же… мертв!
– Уж поверь, об этом я знаю лучше кого бы то ни было: в груди дырень, пульса нет, а тут еще за мной какой-то псих увязался. От самого морга преследует. Не знаю, долго ли получится скрываться, но мне надо где-нибудь схорониться. Дома и в библиотеке полно копов.
Не в силах видеть отца таким – причем Эл затруднялся сказать, что именно его смущает больше: нагота или дырка в груди, – он сгонял в ванную и принес халат.
– Надеюсь, что бы ни гналось за мной, оно не станет искать здесь. Ну, или ты хотя бы мне поможешь.
– Э-э… как? – Эл с облегчением заметил, что теперь он хотя бы может спокойно смотреть на отца. Правда, желтизна и водянистость глаз, восковой оттенок кожи сильно смущали.
– Понятия не имею, сынок. Я же первый раз умер.
Не успел он договорить, как стеклянная дверь разлетелась дождем осколков. Эл машинально прикрылся руками.
Он и по сей день не мог точно сказать, что разбило дверь. Эл разглядел только силуэт – более-менее человеческий, – расплывчатый и неясный, будто смотришь на него краем глаза.
– Фредерик Уайткомб-Сирс, ты пойдешь со мной, – произнесло нечто, и Элу почудилось, что это говорит сама смерть. – У меня для тебя задание.
– А если откажусь? Убьешь?
Поразительно, с какой дерзостью отвечал неведомому созданию отец.
– Я уже забрал у тебя брата. Может, и сына взять?
– Больше ты никого не заберешь, – раздался хриплый оклик с заднего двора.
За спиной у твари, в лунном свете стоял шериф Корбин – он целился в пришельца из пистолета.
– Ты глупец, Огаст Корбин, если думаешь остановить меня этим жалким оружием из стали и свинца. – Сталь и свинец? – ответил Корбин. – Кто я тебе, камикадзе?
Он спустил курок. Выстрел прозвучал еще громче, чем звон бьющегося стекла.
Чудовище закричало. Послышался запах горелой плоти, зашипело. Тело чудища – если оно вообще было из плоти – задымилось.
Корбин еще раз нажал на спуск, и чудовище снова закричало. Запах горелого мяса сделался тошнотворным. Эла вырвало.
Существо рухнуло на пол. Корбин подошел к нему и выстрелил третий раз.
Третий выстрел прогремел громче двух предыдущих. Элу показалось, что эхо от него он будет слышать всю жизнь. (Зря опасался: десять лет спустя он, бывало, неделями не вспоминал тот случай.)
Чудовище растаяло, растеклось бурой лужей на кафельном полу. Эл думал, что не забудет этого зрелища до самой смерти и что бурое пятно так и не удастся вывести. (Зря опасался: домохозяин заменил плитку, вычтя нужную сумму из залогового платежа.)
Эл вытаращился на Корбина, а тот лишь улыбнулся в бороду.
– Серебряные пули.
– И все? – пораженно произнес Эл. – Вы так запросто остановили это… существо, превратившее моего отца в зомби?
– Не совсем просто – пули ведь в магазине не купишь. Не знаю, как с этим справлялся Одинокий Рейнджер.
– Шериф, что за… – Он не договорил, услышав за спиной горестное стенание.
– Ооооооо, сынок…
Это был отец – он упал на пол рядом с… тем, что приходило за ним.
– Папа! – Эл бросился к телу отца и рухнул рядом на колени. Проверил пульс – но это, естественно, ничего не дало, ведь сердце у отца не билось, еще когда он переступил порог дома.
– Сочувствую, мистер Уайткомб-Сирс, – произнес Корбин, кладя руку на плечо Элу, – ваш отец погиб окончательно. Демон, которого я убил, вернул его к жизни лишь затем, чтобы он принес одну книгу из библиотеки.
– Все из-за книги? – потрясенно спросил Эл, глядя на Корбина. – И что значит «демон»? Их ведь не бывает! – Не успел Корбин ответить, как Эл продолжил: – Зомби тоже не бывает… – сказал тот, кто мгновение назад беседовал с погибшим отцом. – У меня это просто в голове не укладывается.
– Позвольте мне сперва позаботиться о следах. Я отвезу тело вашего отца обратно в морг, а после пришлю сюда бригаду ликвидаторов. Составите мне завтра компанию за обедом?
Эл беспомощно огляделся.
– Вряд ли я смогу завтра работать, так что да, в обед я буду свободен.
– Встретимся в закусочной «У Маккейба», в половине первого. Бывали там прежде?
Эл покачал головой.
– У них подают лучший яблочный пирог с мороженым, – заверил Корбин.
Свое слово шериф сдержал: вернул тело отца в морг, пропажи никто и не заметил, а бригада ликвидаторов убрала с пола следы того, что приходило ночью. Правда, полностью избавиться от бурых пятен не удалось.
В обед на следующий день Эл все-таки пришел на встречу с Корбином.
– Когда-то я был совсем как вы, – сказал шериф, – тоже думал, будто чудовища – выдумки. Оказалось, что нет. Они правда существуют, и вчера один из них зверски убил вашего дядю, а после обратил вашего отца в зомби.
– Это… так сразу не переваришь.
– Охотно верю.
– Откуда вы узнали, что стрелять надо серебряными пулями?
Корбин подцепил ложечкой ванильное мороженое.
– Я и не знал поначалу. В легендах чудовища зачастую уязвимы для серебра, и первый свой раз я стрелял наудачу. – Улыбнувшись, он добавил: – В прямом и переносном смысле. Мне повезло. – Шериф отправил мороженое в рот. – Как бы там ни было, вчера мне тоже повезло.
Унаследовав семейную библиотеку, Эл уволился со старого места. В секции редкой книги – там, где прежде располагался церковный орган, – он нашел много поразительных экземпляров, включая тот, где говорилось про демона, убившего отца и дядю Эла. Звали демона Усовах.
Корбин то и дело наведывался, просил нужные книги, а как-то раз даже прислал протеже – Дженни Миллс.
И вот наступил кромешный ад: прибыл первый всадник Апокалипсиса, и два Свидетеля (одним из которых оказалась сестра Дженни, Эбби) принялись за дело. Корбина обезглавили.
Эл жутко боялся.
Он не верил в пророчества. Точнее, не верил в то, что они сбываются: стоит узнать будущее, как ты его автоматически меняешь. Вот Эл и не верил в предопределенность.
И все же он боялся – главным образом потому, что погиб Корбин. Дженни – девчонка хорошая, но порой у нее ум за разум заходит. За такое, конечно, в дурку сажать – крутовато, однако… К тому же Корбин ограничил круг посвященных теми, кто столкнулся с необычным еще до пришествия Всадника. Так Эл и оказался в узком кругу благодаря безвременной кончине отца, а Дженни – потому что ее однажды одержал демон (впрочем, слабее Усоваха).
